Боевики

— Мне плевать, что будет со мной. Но ты… Я не хочу, чтобы ты становился убийцей. Ты этого не заслуживаешь, — отрывисто сказала девушка, оглядываясь — до края крыши оставалось несколько шагов. Ветер раздувал подол ее платья. Он издевательски поклонился. — Боже, какая трогательная забота. Ты так беспокоишься за меня… Перестань играть роль заботливой невесты, детка. Давай, говори свою последнюю молитву, и я отправлю тебя в ад. — Слышишь? — вдруг сказала девушка, словно прислушиваясь к чему-то.…

— Ну да, как же… — Елизавета Александровна скептически хмыкнула, — … родную кровь. Где мы, а где боги… — Не веришь… — барон Тайпанов смотрел на красавицу-дочь с розовыми волосами, гордым профилем и точёной фигурой, словно у статуэтки. — А ведь в нашем роду действительно есть капля крови Тайпаны, но просыпается она не у всех. У тебя и у Нади проснулась. — Ты соображаешь, что сейчас говоришь? — прошипела не хуже разъярённой кобры Елизавета отцу. — Если кто-то увидит в твоих словах хотя бы намёк…

— Имперские лекари тебе не помогут, — веселым сиплым голосом заключил он. — Да и не успеют они. Ты ведь уже одной ногой в могиле. Ну или рукой, как тебе больше нравится. — Помхрррр, — я пытался сказать «Помогут», но вышло непонятно. Удивительно, но бродяга и тут услышал меня, расценив это как крик о помощи. — Так бы сразу и сказал, — он просиял от радости. — Держи. Передо мной упала какая-то белая штуковина, напоминающая таблетку. Но отличалась она тем, что сияла так, что слепила глаза. …

— Ты можешь вернуть меня к жизни? — спросил я. — Не совсем… Но в моих силах не дать умереть тебе в полной мере… Кто знает, возможно когда-нибудь ты найдешь способ и силы вернуться к жизни. Нет, похоже я все-таки спятил и выслушиваю всякую бессмыслицу. Как можно не дать умереть, но не вернуть при этом к жизни? Все это лишь мой предсмертный бред… * * * Два года спустя. Российская империя. Высшая школа магии «Китеж». Кабинет директора школы. В небольшой комнате,…

Я сразу же подумал о Кире. Потом немного об Анне. А потом и о Сюин — не считая обстоятельств, которые тогда привели нас к близости, признаюсь, я бы повторил. Подумать еще о ком-нибудь или продумать план действий в этом направлении мне не дали. Замигало тревожное сообщение на тач-панели, а потом в дверь начал ломиться Роберт, вызывая меня на экстренное совещание. Я подорвался с кровати и, как на чертов конструктор LEGO, наступил на, не к черту упомянутого КУЗЮ. К счастью, ничего ни себе, ни ему…

— Десятники! — воззвал боярич. — Отрабатываем аркан на уклоняющемся от службы новике! У кого есть веревки? Олежка, проверь! Маленький Олежка потряс веревкой, наглядно показывая, что требуется от новобранцев. — Товсь! — дал команду боярич. — Вань, погодь! Я ж главная… ну то есть главнюк… тьфу на тебя… — Раскручивай! — азартно орал Ванюшка. — Ах ты! Ну я тебе… — Дуня подскочила и ринулась к брату, но тот скомандовал: — Кидай! —Ай! Дождетесь от меня сказок! — она отбежала, отбиваясь от…

— А-а-а-аа-а… — крик раздался прямо за спиной, а ржавая, металлическая стена полыхнула заревом огня ещё сильнее. В спину дохнуло жаром, открытая шея вмиг взорвалась болью. Вот и подходит к концу период времени, что я живу этой жизнью. Смешно. Я не помнил кто я, ни как появился на этой посудине. Ни имени, ни возраста, ни воспоминаний. Ничего. Всего несколько часов назад ко мне вернулось сознание, но не память… Как я попал в этот зал, забитый узниками? Куда мы летим? Что вообще происходит? …

Через минуту няня и Марк снова шли по площади. В сумочке у девушки лежал флакончин духов, а малыш крепко сжимал в руке пистолет. Они уносили с собой "любовь и "смелость", подаренные щедрой Ягг. Однако эти приятные сами по себе дары не гарантировали (к нашему огромному сожалению) им счатья до конца дней. Народ все прибывал и прибывал на ярмарочную площадь. Один за другим Грета внимала с полок свои подарки. Денег с покупателей она, как любая уважающая себя волшебница, не брала, чем вызывала у одних…

Через минуту няня и Марк снова шли по площади. В сумочке у девушки лежал флакончин духов, а малыш крепко сжимал в руке пистолет. Они уносили с собой "любовь и "смелость", подаренные щедрой Ягг. Однако эти приятные сами по себе дары не гарантировали (к нашему огромному сожалению) им счатья до конца дней. Народ все прибывал и прибывал на ярмарочную площадь. Один за другим Грета внимала с полок свои подарки. Денег с покупателей она, как любая уважающая себя волшебница, не брала, чем вызывала у одних…

А вот на Гоа, сектанты, к которым примкнула Алина, были видимо безбожники ещё те и корову таки замочили. Ну и съели как водиться. К пикнику со стейками и шашлыками, по просьбе Алины присоединился и я, и вот результат. Болезнь Крейтцфельдта — Якоба — мой приговор. Гадская корова почему-то отомстила только мне, пощадив остальных участников незаконного пира. Видимо я был недостаточно духовно продвинут. — Дима! Очнись! Надо идти! — Алина уже трясёт меня, пытаясь вывести из ступора — мы одни в самолёте…

Глава 1 Телевизор было страшно включать — казалось, мир сошёл с ума, ну, по крайней мере, та его часть, что окружала Санкт-Петербург. Федеральные телеканалы все как один рассказывали об интервенции финнов и эстонцев, которые под предлогом помощи братьям-эльфам ввели своих боевых магов и войска не только на территорию Санкт-Петербургской области, но ещё и в Псковскую область, и в Карелию. Но если эстонцы действительно отправили воевать лишь своих эльфов, то финны в Карелию пришли все — и эльфы,…

— Сейчас узнаешь, — выдавил шаман. — Скоро я брошу к ногам Дорна твою голову. Ты уж не обижайся, ничего личного. Просто ты оказался не на той стороне. Не повезло. — Хватит болтать, — резко ответил я. В это время к нам подошёл прислужник в белом одеянии и передал нам стоп-артефакты. Объяснил ещё раз, как ими пользоваться. Шаман покрутил в руках предмет и, скривившись, отшвырнул в сторону. Я сделал то же самое. Зрители заволновались, зашумели. Никто не ожидал, что гладиаторы откажутся от такой…

Пролог — Лёв мой… — игривый горячий шёпот. — Мяу… От её голоса прошивает до самого основания. Кошка моя любимая!.. Но вместо упругих бёдер мои руки сжимаю одеяло, втрамбовывая его туда, где всё требовательно ноет. — Доброе утро, что ли?… — сокращаюсь я с мучительным стоном. Распахиваю глаза. В груди спазм от понимания того, что это недостижимая реальность — «мяу», все те сладкие шалости и наш кипяток, которые следовали когда-то после. Для меня — недостижимая, а какой-нибудь козёл наслаждается…

Сглотнув тугой ком, с трудом переставляя ноги, покидаю незнакомую квартиру. Да, я могла бы устроить скандал, истерику. Но успела хорошо узнать своего мужа. Он просто выкинет меня на улицу, отняв перед этим ребенка. Не помню, как вызывала лифт, ехала вниз. Дверь подъезда, распахиваю, чувствуя, как крик рвется наружу. Смахиваю слезы, которых не стоит это чудовище. Я ведь знала, что между нами нет любви. Надеялась… Вот что было глупо! Такие как Оболенский не умеют любить! Только принимать как должное.…