Детские

Я не могу уже заставить себя читать; мне кажется, кто-то шепотом зовет меня из-за окна: «Идем!» Оглядываюсь — никого нет. Только небо еще больше прояснилось, и в нем совершенно неподвижно стоят лиловые облака. Пчела указала мне дорогу, и я закрываю книгу. Хватит! День такой чудесный! Выкатив из-под…

Только успел Муравьишка вскарабкаться Жужелице на спину, она как пустится бежать! Ноги у неё ровные, как у коня. Бежит шестиногий конь, бежит, не трясёт, будто по воздуху летит. Вмиг домчались до картофельного поля. – А теперь слезай, – говорит Жужелица. – Не с моими ногами по картофельным…

И он посмотрел на учителя Грамматикуса ясными и добрыми глазами. Учителю Грамматикусу очень захотелось ударить себя кулаками по голове. И он пробормотал про себя: «Глупец! Глупец ты, больше ничего! Ищешь ошибки… Неправильное выражение!.. Ошибки-то, и куда более серьезные, совсем в другом!» …

Уже и речь началась, и все почтительно примолкли, а я никак не могла успокоиться. Отвлеклась, только когда вещание про славные традиции и тому подобную чушь закончилось и дело дошло до первоклассницы с перевязанным бантом колокольчиком. На крыльце нарисовался Серега Рогожкин, длинный сутулый очкарик…

* * * Внезапно картинка исчезла. Озадаченная, она попыталась вызвать ее опять. Картинка снова проявилась, немного повисела, потом так же быстро исчезла. Она попробовала еще раз. На этот раз картинка не появилась совсем. Она покачала головой. Ей уже приходилось сталкиваться с подобными неувязками. Ну…

Но Алый тогда поднимался и бежал в другую сторону, а Кошкин бежал за ним. – Смотри, Алый, – грозился Кошкин, – хвост отвинчу! Но Алый бежал все быстрее и быстрее, а Кошкин никак не мог его догнать. Он бежал сзади и грозил Алому кулаком. Но ни разу он не ударил Алого. Кошкин знал, что собак бить – дело…

– Мам, врет она! – Вру, да? А чего палец лижешь? Кровавую рану клюквой рисовал! – Я щас тебе тоже кровавую… Мама, чего она пристает! Мать махнула рукой: мне бы, мол, ваши заботы. Но все же спросила: – А куда это ты на трамвае настропалился? – В «Юный техник». Там цветные проводочки продают, уцененные.…

– Ксю, – повторила Ксения. Инесса пожевала губами и, будто обращаясь к душевно больной, с присюсюкиванием спросила: – Может быть, ты разрешишь называть тебя Ксюшей? – Нет! Не разрешаю! – жестко ответила Ксения любимыми классной руководительницей восклицательными предложениями. – Или Ксю, или Ксенией!…

И течение его профессиональной жизни изначально устремляется по руслам двух искусств, которые временами будут сливаться: три его книги оформлены им собственноручно. А тут еще археографический и библиофильский азарт Шергина, все расширяющееся стремление освоить возможно больше сведений об истории поморского…

Целый день шли Ун и Зур по мрачным переходам вдоль течения подземной реки, перепрыгивая через ямы и расселины, а вечером крепко уснули на берегу, поужинав испеченными в золе раками. Ночью их разбудил внезапный толчок, исходивший, казалось, из самых недр горы. Слышен был грохот падающих камней, треск…

– Скорее, Сью! – потянул меня за рукав Эдди. – Мы отстанем от группы! – Нас подождут, – заверила я брата. – Перестань волноваться, Эдди. Мы не потеряемся. Спотыкаясь о выбоины в кирпичной мостовой, мы догнали группу. Мистер Старке, одетый в длинный плащ, повел нас к входу. Остановившись, он указал…

Черный кот встал и подошел к краю озера. – Вот мой выбор, – объявил он. – Смотрите и судите. На этот раз в воде показалось отражение стройной, рыжеватой кошки с мускулистой спиной и боками. Синяя Звезда несколько мгновений смотрела на нее, потом кивнула. – Она сильна и отважна, – согласилась она.…

После недолгих поисков ему удалось найти удобное место. Спрятав сеть, он пошел обратно в поселение, вдоль небольшого горного склона. Внезапно с плоской вершины одной из скал послышался тоскливый крик. Элеле Когхе остановился. Стал прислушиваться. Спустя минуту на его лице появилась улыбка – это голеве…

– Тихо-о! Дайте и мне сказать! – кричал, надрывался в этом содоме китаец Ли Сунь. Он пробрался в центр, поклонился во все стороны. Хвостики повязанной косынки мотались сзади, как две косички. – Ну, чего вы паникуете? Все идет к лучшему, а не к худшему. Хоть свет повидаете, а то некоторые из вас за всю…

В пути мы не заблудимся. Вот наши станции: Водопроводный кран. Печка. Стол и плита. Полка с кастрюлями. Буфет. Шкаф. Станция первая Водопроводный кран Давно ли люди моются? Редко в каком городе нет сейчас водопровода. Каждый из нас тратит в день ведер десять — двенадцать воды. А в старину,…

У Т Р А Ч Е Н И Й С М I Х Ну що ж, забились! Але ж хто не знає, Що смiх людей вiд звiрiв вiдрiзняє! Адже з того людина й пiзнається, Що в слушну мить вона смiється. З прологу до лялькової вистави "Липкохвiст" Перший аркуш БIДНИЙ ХЛОПЧИК У великих мiстах iз широкими вулицями ще…

В городе Голдере таким счастливцем, одним из ста тысяч, оказался Абнер Джюкс. Это был долговязый, белобрысый, веснушчатый мальчишка, который лазил по деревьям за вороньими гнездами, вместо того чтобы пасти коров. Он наблюдал за игрой лисят не просто, как всякий мальчишка, а с трепетом будущего естествоиспытателя.…

Не понаслышке, не по рассказам узнала она тогда с двенадцатилетнего возраста, что такое крестьянский труд. "С весны начиналась маета, рассказывала она, уже став писательницей. - Огород пахать, полоть. Не успеешь одно с плеч свалить, другое подпирает. Поспели травы - начинался покос. От граблей мозоли…

Год 1582 до н.э. Царь Кекроп воцаряется в Афинах. Год 1529. Всемирный потоп, из которого спаслись Девкалион и Пирра. Год 1519. Царь Кадм, основатель Кадмеи, пришел в Фивы из Финикии и научил греков письменности. Год 1432. Царь Минос, сын Зевса, воцарился на Крите, а фригийские карлики научили…

Но мы так не сделаем. Да и как можно это сделать, если приятели наши не были ни особенно толстыми, ни особенно тощими, а обычными современными ребятами вполне спортивного вида. Правда, Васька был все-таки повыше Славки сантиметров так на десять, но это ведь не такая уж важная разница в росте, чтобы на…