Эро литература

И бросая любопытный взгляд на изящный костюм Мечки: – Вы, – такая милая, скромная… я была бы счастлива… – О… У меня нет средств для вашей квартиры, мадам Гоншэ, и потом я всегда предпочитаю отель… Швейцарка согласилась. Она сказала несколько сочувственных слов по поводу траура Мечки. Молодая вдова… Второй год… О, это несчастье! Хорошо еще, что мадам не имела детей. Что же касается ее туберкулеза, то кто теперь не болен туберкулезом. И, наконец, все доктора мошенники и им не…

Чайные домики гейш ежедневно убирались, матрац проветривался на улице, в комнатах вытирали пыль. Это была мудрая традиция. Частички и газы в воздухе могут раздражать легкие, а, кроме того, иметь неприятный запах. Вспомните о пыли, плесени и бытовой химии, включая освежители воздуха для туалетов с тяжелыми густыми запахами. Избавьтесь от всего этого. Пользуйтесь натуральными предметами для уборки, такими как льняные варежки для полировки, шелковые салфетки для пыли, китайские саржевые салфетки, полотенца…

Они описывают круги, центром которых является их проблема, они не умеют меняться и оказываются прикованными к собственным сексуальным проблемам. В центре внимания суррогатного партнера — человек, с которым он работает, но в то же время его задача — вывести клиента за пределы круга ложных представлений, которые «приковали к полу его ботинок».. Не только клиенты суррогатного партнера подвержены влиянию косных представлений. Я помню, как мы с Шерил присутствовали на конференции по сексологии в 1985…

   Утром я собрал вещи, сгреб малышку в охапку и повез ее на озеро. И опять попал в прошлое. Стою на веранде, а она выходит из дома в наборе веревочек (теперь я точно знаю, что это бикини, но мне все равно). Смотрю на нее, а вижу другую и такое дикое желание ее обнять...просто обнять и попасть в прошлое по-настоящему. Возбуждения нет, но я не хочу пугать девочку. Я вообще стараюсь пореже к ней прикасаться, чтобы не мучить себя. Глубоко вздыхаю, улыбаюсь малышке и иду в воду. Плаваю я все…

– Привет, – отвечаю, протирая глаза и чуть не вывихивая челюсть от зевка. Усаживаюсь на барный табурет и опираюсь локтями на цементный остров, все еще не в состоянии противостоять объятьям сна. Поднимаю взгляд на плиту, где уже кипит вода для моего чая. Филиппо трогательно заботится обо мне уже с первого утра, когда мы проснулись вместе. Такие вроде бы незначительные знаки внимания многое о нем говорят. Филиппо выключает газ, прежде чем вода перельется. «Наркотик сама добавишь?» – спрашивает. …

Революционный взрыв был порожден не только всеобщим возмущением чересчур вызывающим поведением утопавших в роскоши всемогущих аристократов, не только стремлением буржуазии к уничтожению сословных привилегий, но и огромной работой просветителей, поставивших своей задачей обновление существующих порядков. Многие писатели-просветители стали властителями дум именно потому, что выступали как глашатаи смелых общественных идей. Блестящая плеяда философов, среди которых Монтескье, Вольтер, Дидро, д'Аламбер,…

Революционный взрыв был порожден не только всеобщим возмущением чересчур вызывающим поведением утопавших в роскоши всемогущих аристократов, не только стремлением буржуазии к уничтожению сословных привилегий, но и огромной работой просветителей, поставивших своей задачей обновление существующих порядков. Многие писатели-просветители стали властителями дум именно потому, что выступали как глашатаи смелых общественных идей. Блестящая плеяда философов, среди которых Монтескье, Вольтер, Дидро, д'Аламбер,…

Он задумался, осознает ли она, что, двигаясь, ставит одну ногу точно перед другой, немного покачиваясь при ходьбе, подобно Мэрилин Монро, — дразнящая походка, порождающая неотвязный образ движения вверх-вниз, как при хорошем сексе. «Да, — признал он. — Она отлично осознает это. И использует. Это дает ей власть и позволяет управлять мужчинами». Ричард нарушил тишину. «Черт возьми! Эта девушка — просто ходячий секс. Жду не дождусь, когда эта идеальная задница прошествует мимо меня. Я бы все отдал…

– Спасибо за помощь! Надеюсь, божества древних ярлов, загнанные этнографами в ледники и пещеры, зачтут эту купюру как мое личное пожертвование на алтарь успеха и помогут мне. Потому что я здесь не в качестве «гостьи» – я всего лишь надеюсь получить работу такой же точно обслуги, только на круизном лайнере. Пока я размышляла, в конференц-зал вошли еще человек пять и расселись за эргономичным столом. Судовая компания, которую они представляют, – международная, но я сразу определяю среди них единственного…

Случилось странное: когда мы поравнялись с Паласом, там, где аллея сужалась в узкую набережную, змеящуюся и просачивающуюся сквозь короткие туннели, проделанные в скале, до самого пляжа Мира-мар, тень снова рассеялась. Хотя ее было хорошо видно в поредевшей теперь толпе, хотя я держал ее не более чем в сорока метрах от себя на вытянутом взгляде (как говорят, на расстоянии вытянутой руки), но есть место за бассейном отеля, где дорога резко поворачивает. И вот, за поворотом я не увидел больше никого.…

Губы под пышными усами решительно сжались. Он протянул руку к Джабире, но тут же ее отдернул – на белой коже девушки выступила капля крови. Он поверил, что она действительно приведет в исполнение свою угрозу и не подчинится ему, хотя до этого момента казалось, что это не более чем слова. Ведь он не знал, что Джабире теперь было все равно – жить или умереть. Она знала, что ее любимый мертв, и, даже если бы каким-то чудом ей самой удалось спастись, без Мустафы, наследника бея Тахира ас-Сада, ее жизнь…

— Нола, — тон старой шаманки даже в детстве заставил меня осознать важность ее слов. — Я подарю тебе подарок, неприметный камешек, украшение на память обо мне. Ты всегда носи его на шее, не снимай и никому о нем не рассказывай. — Он такой важный? — ликуя от внимания, переспрашивала я. — Да, он не позволит тебя увести, — кивала шаманка, бормоча что-то для себя и узловатыми пальцами выискивая небольшой сероватый осколочек в одной из своих шкатулок. — Увести? — не совсем понимая сути бабушкиного…

Когда Анаис Нин исполнилось пятьдесят и она поняла, что рассказы и романы не принесут ей широкой известности, писательница решилась опубликовать дневник, изъяв из него все, что касалось ее собственной жизни. Тот, кто знаком с первым вариантом дневника, вышедшим в свет в 1966 году, по прочтении «Генри и Джун» поймет разницу: дневник Анаис вела, возможно, с 1914 года, а роман начала писать лишь в 1931-м, когда познакомилась с Генри и Джун. В этой книге восстановлены купюры, сделанные при первой публикации, —…

Артём скользил скучающим взглядом по танцующей внизу толпе, покачивая в руке бокал с дорогим коньяком .Ему было безумно скучно. Он уже и не мог вспомнить когда это постоянное чувство тягучего безразличия стало нормальным для него ? Когда он перестал видеть в женщинах одаривающих его жадными взглядами отдельных личностей, когда все они слились для него в сплошную череду тел и жадных до денег и дорогих побрякушек загребущих ручонок? В какой момент в их глазах он стал видеть только одну страсть – страсть…

- Попросили же тебя, останови. Культурно попросили. Что ж ты урод такой? – возмущался парень на этого мелкого кавказца. - Молодой человек не нужно, я все равно уже на пару опоздала, - подошла к парню и попыталась остановит его. - Я пытаюсь объяснить ему элементарные вещи, - вежливо сказал парень и отодвинул меня в сторону. Подлетела Беха, из нее выскочили четыре кавказка с резиновыми дубинками. Что-то спросили на своем у водителя, он ткнул пальцем в парня, и те стали колошматить его. …

- У вас тут соринка прилипла, - произнес Максим совсем рядом с моими губами, я даже дыхание его почувствовала на губах. - Убирай, - чуть слышно выдохнула и почувствовала его губы на своих. Было такое мимолетное касание, что даже не поняла, показалось или нет, будто ветерок пробежался. - Вы попробуйте глаза открыть, - тихо сказал Максим. Да уж пора открывать, что-то странное начинает происходить. Разлепила глаза, и слезы потекли, очищая и вынося весь мусор. - Дарь Пална, вы плачете, вам…

Через час кончается моя вахта, и почему-то на память приходят слова песенки, которую пела юркая негритянка в портовом кабачке на острове Борнео: О, милый мой, Пип. Ты могуч и красив, Ты источник радости и сладости Ты - мой кумир. Можно без труда догадаться, кто такой Пип, так как негритянка вертела в руках его резиновую копию и проделывала с нею такие манипуляции, что молодые матросы, краснея, опускали глаза. Вспоминаю Бомбей с его широкими улицами, богатыми ресторанами и темноглазыми…

Люба была раздавлена этим разрывом, совершенно неожиданным для нее. Жизнь остановилась. Она ждала, верила, что все можно как-то восстановить, она готова была простить. Но он все не приходил, разве что за вещами. А потом потребовал развода. Потом женился и вообще уехал в другую страну к родственникам новой жены. Конец. Но Люба не могла к этому привыкнуть. Не помогала и работа, правда, эпизодическая. Все разговоры с ней неизменно сползали на ее незабвенного Володю, идиота, каких мало - если он оставил…

- О-па, а что тут у нас? «Привет, Ленка, сегодня всё в силе? Я беру "Ягу", три бутылки, хватит?» Блин, Машка, если я пила один раз, это не значит, что готова всегда… Хотя… Всё равно делать нечего, напишу ответ: «Хай, Маш, конечно в силе, как подойдёшь к дому, звякни». Ну и ещё два сообщения типа: «Привет, как дела?», одно из которых было от бывшего… Включила «Слот - Доска» и, подпевая, стала искать картинки в интернете. Набрав свой любимый запрос - «эмо-бои», стала с удовольствием…

- Подождите! Позвольте я угадаю? И внимательно посмотрел ей в глаза. - Вас зовут Ева? - Дда, - Ева оторопело уставилась на него, - мы…мы знакомы? Она попыталась взять себя в руки. Конечно, его трюк легко объяснить. Он, наверняка, видел её на какой-нибудь студенческой вечеринке или ещё где-то… Может, он новый препод? По возрасту вполне подходит – ему около сорока или чуть больше. И тут же сама себе возразила - нет, они не встречались. Ну, нельзя, нельзя, увидев однажды, забыть его улыбку…