Фантастика: прочее

В жизни нечем заниматься, если хочешь чего-то настоящего. Мир или пустой, лишенный эмоций, или полон настроений, но все они лицемерны. Два толстых каната – выживание и размножение, превратились в набор рычагов, через которые тебя направляют. Любой аспект жизни, являясь лишь проявлением послушания перед природой, вызывает у меня смешанные чувства. С этой позиции самые безнравственные поступки становятся равными самым высокоморальным. Каждый бежит навстречу заветному счастью, протянутому костлявой…

Наконец дошли до двери, и Василий сказал: – Ну вот он. Конечный пункт нашего путешествия. Сейчас ты войдешь в историю. Старик стал набирать дрожащей рукой код на входной двери. – Дед, с тобой все в порядке? – Да, Дима, я просто… на меня воспоминания нахлынули, много лет назад я стоял тут, вот так, как ты, и мой дед открывал мне дверь… вот как я тебе сейчас. За дверью оказался коридор, оканчивающийся круглым шлюзом. Коридор был окрашен красной краской, и кое где она начинала облупляться,…

– Вот ведь угораздило! – схватился за голову Лахрим. – Куда-то провалился проклятый робосос. Он внимательно осмотрел показатели приборов и переключил несколько тумблеров. – Повреждений вроде нет. Лахрим принялся дергать джойстиком в разные стороны, изменяя режимы мощности двигателя бота. Но, судя по картинке, все это приводило к лишь едва заметным сдвигам ИРМ. Даже черви не обращали на эти потуги никакого внимания, занимаясь своими делами. – Хорошо встрял, – резюмировал Лахрим. – Что же делать?…

Глава 1. Рожекс Подъезжая на машине к посёлку с населением десять тысяч человек, Рики с радостью наблюдала за окном знакомые виды. Будто за пять лет ничего не изменилось… Добравшись до маминого дома, она припарковалась. Когда вышла, увидела на крыльце сестру и сразу бросилась к ней с объятиями. Мэри встретила Рики несколько холодно – впрочем, этого можно было ожидать. После непродолжительной беседы (из которой Рики узнала, что мать уехала по делам) девушки сели ужинать. А чуть позже, вечером,…

Скоро застолье зашумело, послышались пьяная похвальба и выкрики. Правда, до драки дело не доходило. Стоявшие за спинами гостей дружинники особо ретивых выводили во двор и окатывали холодной водой. За время всего пира Данила не мог оторвать взор от красавицы Надийки. Она тоже отвечала ему лукавым взглядом, чем вызывала недовольство рядом сидевшего с ней высокого гостя. Но вот пир закончился, и Данила с сожалением покинул застолье, ибо теперь, думал он, не скоро увидит Надийку. По дороге он стал…

– Да, сэр, вы сказали, что не можете читать мои мысли.

Нервозность безостановочно нарастала внутри Кейси, из-за чего художница по привычке взяла рабочий карандаш и, бессознательно играя с ним, пыталась успокоиться. Дрожащей ладонью другой руки женщина неуверенно накрыла компьютерную мышку и навела трясущийся курсор на письмо. Кейси Уолберг пыталась сопротивляться, но любопытство Кейси Стюарт всё же победило. Текст послания ничуть не уступал его теме. Короткое содержание не давало никаких ответов, а лишь добавляло вопросов. В письме было имя – Чарльз…

После всех уроков Антон пошёл домой. Он осторожно открыл дверь квартиры, и тихо зашёл в дом. По звукам казалось, что или отца нет дома, или он спит. Мальчик осмотрел все комнаты, и понял, что никого нет. – Отлично, – с облегчением сказал Антон. Он спокойно приготовил себе обед и решил сделать уроки, пока отца нет. Уже наступил поздний вечер, но отец так и не вернулся. Антон начал волноваться. Он решил написать Насте, вдруг поможет. – Привет, можешь прийти ко мне? – Привет, да, хорошо, сейчас…

– Первые часа два. А дальше как отшибло. – Ну, ещё бы! Сухарь же тогда алкашку привёз, и тебя понесло. – И много я выпила? – Ну, прилично. Мне становится не по себе. – Маш, а я с мальчиком каким-нибудь танцевала? – О-хо-хо! Я, конечно, шибко за тобой не следила, но ты там много с кем танцевала. И целовалась тоже. Я краснею от стыда. – Ясно, пока. Я бросаю трубку, и тут меня тошнит. Чёртов токсикоз. На уроки я не иду. Мне до того паршиво, что просто жуть. Да, со мной в жизни всякое…

Неприемлемой для Алины была и большая разница в возрасте, поэтому всех пареньков и старичков, она тоже считала неподходящими. И вот загвоздка, где же в сравнительно небольшом городе Алине найти холостого, не обремененного мужчину в расцвете лет? Так она размышляла, глядя на улицу, где под палящим солнцем гуляла детвора, а в тени раскидистого дерева неподвижно стояла чья-то фигура и всматривалась в окна ее дома. 2. В дверь неожиданно позвонили. Это оказался почтальон, он принес уведомление…

Уже был глубокий вечер, когда из спальных районов выплыло здание школы. Такое же, как и остальные в городе, но одновременно и единственное. Здесь, в сентябре того злосчастного года, под разрывающую перепонки воздушную тревогу моя семья с годовалым и постоянно сопливым ребёнком укрылась в бункере именно этой школы. Я там вырос. Наблюдал за течением смерти, последствиями голода, ожидания и страха неизвестности. Это ломало одних. Других это учило и закаляло. Здесь ведь и дом моих родителей где-то?…

Андрей вошел в парадное и, поднявшись по лестнице, подошел к квартире. Он машинально поднял руку и позвонил: «Черт! Кому это я звоню, дома же никого!» Он тотчас полез в карман за ключами. Однако, в тот же момент, в квартире кто-то завозился, заворчал и зашаркал, и вскоре дверь отворила сухая сгорбленная старуха. Она окинула Андрея ненавидящим весь мир взглядом и с какой-то невнятной фразой типа того, что, мол, ходят тут всякие, удалилась в темноту коридора. Затем хлопнула дверь дальней комнаты…

– Кто вы? – А вы? – Я?! – у меня чуть глаза на лоб не полезли. – Вы тут появляетесь невесть откуда, загораживаете мне путь и еще спрашиваете, кто я такая!? Неслыханная наглость! – возмутилась я. – И все же? – совершенно спокойно отреагировал он и снова очаровательно улыбнулся. Как можно отказать в ответе такому симпатяшке? Что такого, если я скажу, кто я? Это ведь ни к чему не обязывает… – Евгения Голубева. Тот почему-то резко посерьезнел, секунды три рассматривал меня с ног до головы,…

В это самое время, минуя бездорожье, прохожих и где попало припаркованные автомобили, к зданию администрации спешил начальник отдела ЖКХ. Его звали Трофим Венедиктович Сухощавый. Он мчался по улице в своём неизменно поношенном деловом костюме. Природа наградила мужика двухметровым ростом, а вот костюмчик был слегка коротковат. С виду худощавый Трофим напоминал стилягу, сбежавшего из 60-х годов прошлого века. К груди он прижимал ободранную папку-портфель. Стрелки часов показывали полдень, когда мужчина…

Двойные двери здания распахнулись, и под громкий недовольный гул из них вышли и выстроились в шеренгу на крыльце пять человек в медицинских халатах. Посередине стоял мужчина лет пятидесяти с ухоженной седой бородой. Он сразу выделялся на фоне своих молодых коллег. От него веяло уверенностью и превосходством. Скрестив руки за спиной и, приветливо улыбаясь, мужчина осматривал толпу, читая гневные надписи на поднятых вверх плакатах. После короткого приветствия директор под продолжающийся злой гул…