Фантастика

Темны её волосы, словно воронье крыло, глаза наполнены мраком. Разбитое сердце её станет тебе подарком. –Что за девушка? Я не понимаю, Владыка. Нахмурившись, он пытался понять пророчества слова, но не получалось. –Обыкновенная, но без её участия тебе не победить. В ней его начало и конец  Я покажу её тебе и приведу к твоим ногам, но дальше помощи не жди, разберись в словах моих и не оплошай. На этом связь прервалась. И Аарокс понял, что пришло время закончить ритуал.…

– Да! – уверенно заявила Катя. – У меня такое странное ощущение будто, здесь во сне, я всё могу! – добавила она. – Так и есть, милая! Так и есть! В этом пространстве сна мы можем делать всё, что захотим! Любая твоя мысль будет быстро исполняться! Вот, например, хочешь узнать, кем ты была до того, как родилась Катей? – Конечно хочу! – Тогда сейчас нам вместе мысленно необходимо создать машину времени. Подумай об этом несколько секунд. Катя зажмурила глаза и представила машину времени, и тут…

– И не из любопытных. – добавила Жу Си. Крысомордая вновь наклонилась к Будде, но экономка отстранилась, равнодушно бросив: – Ты принята. Мо-Мо покажет тебе спальню. Мо-Мо недовольно повела тонким крысиным носиком и направилась к резным створчатым дверям, не обронив ни слова. Жу Си поклонилась экономке, подхватила сумку и направилась за служанкой. Зеленый змей – богатейший человек в Наньчане, и Дворец Цзянья должен соответствовать его статусу. Жу Си следовала за Мо-Мо и пыталась осмотреться,…

– Куда ты пойдешь, бедолага? – сказала сердобольная женщина и помогла ей снять шубейку и сапожки. – Садись поближе к очагу, я тебя сейчас горячим чайком угощу, – предложила она и удалилась к своим кастрюлям. Девушка тянула руки к огню. Отблески пламени играли на её лице. Хозяйка вернулась и протянула ей большую кружку с чаем и ломоть горячего хлеба. Девушка с благодарностью приняла еду, а добрая женщина уселась рядом. Ей нравилось смотреть, как другие едят. Ведь она была поварихой на королевской…

Капитан Глоко замолчал, и несколько раз туда-сюда прошелся по медицинской Капсуле, при этом то и дело поглядывая на облаченного в полосатую Больничную Хламиду спящего юношу. Судя по рефлекторным сокращениям мышц чутко улавливающего настроение хозяина экзокостюма-Лягушки, было заметно, что Глоко малость нервничал. По какой причине несколько раз машинально проверял рукой наличие притороченной на боку кобуры с бластером. Немного сняв нервное напряжение хаотичным метанием по лазарету, хлофиллианин…

Лицо «колдуньи» осветила улыбка: – Твоё тело. Эти слова сбили с толку, и было совершенно не понятно, говорила ли женщина прямо или же имела в виду что-то более интересное. – Тот человек из деревни отдал мне свою младшую дочь, чтобы спасти единственного сына, «своего наследника». Ты готов отдать мне своё тело? Мужчина резко ступил назад, почувствовав резкий прилив ужаса. Он смотрел в пронзительные желтые глаза, и с каждой секундой убеждался, что колдунья не шутит. Казалось, что, стоит ей только…

– Так все же… кто ты? И как тебя зовут? – Я же сказал – я странник, а как зовут не важно. Зови меня просто странник. – Почему ты не хочешь говорить, как тебя зовут? Мужчина склонил голову, а затем посмотрел на небо. Он смотрел задумчиво будто, что-то вспоминал. – Если честно! То я просто ищу кое-что. – Ищешь? Кого или что? Скажи, может я смогу тебе помочь найти это? Анна смотрела в его грустные глаза. Незнакомец тоже внимательно взглянул на девочку и вновь спросил: – Ты и вправду…

Не сладко ныне живется нечистой силе, да не живем, а прямо скажу-выживаем. Никакого почета нам, никакого уважения от людей не стало. Раньше ведь оно как было, забредет какая коровенка в лес, ее и не ищут, Леший мол, себе дар взял. Угощения люди нам специально приносили, подарочки разные и Лешему и Водяному и Домовому. Уважали. Нет, про меня-то иной раз вспоминают, напраслину конечно, да и то все реже и реже. Разве что под Новый год вон. Понятное дело, как меня, так ни одного из нас не оболгали…

Подвал Маленький мальчик любопытством страдал Вечно он лазил в подвал Бродил там, мусор пинал, жег спички и Всякую дрянь собирал. Темной подвальной сущности это надоело, Обычно оно кушало кошек, псов и голубей А тут мимо ходит маленький мальчик… И такой вкусный, хоть убей! Через пару дней бомжи нашли детские кости Темная сущность была рада, что к ней зашли в гости… Не ходите дети в подвал играть, Иначе Темная сущность будет вас жрать Живьем обглодает, сплюнет скелет…

– Я Лисичка-сестричка! Пришла на жильё посмотреть! – Заходи! Я Мышка-норушка! – Мышка пригласила Лисичку в жилище. Как только зашла Лисичка, Зайчик сразу же всполошился, разозлился:

Съехала, свалилась в мокрую пшеницу и огляделась по сторонам. Какая короткая радуга, удивилась Мышка. Смотрит, а это вовсе и не радуга, а круглый холмик. Это по холмику она бежала, с холмика спустилась. Странный холмик, на муравьиный дом не похож и блестит. Скользкий от дождя, на горшок перевернутый похож. А перевернутый горшок внутри должен быть пуст. Так это ж готовый дом для меня, обрадовалась мышка. “Ай-да я, ай да Мышкина дочь!” Юркнула Мышка до края горшка и стала под него рыть себе норку.…

На второй этаж поднимались по узкой лестнице под скрип ступенек и кряхтение капитана. В номере Стром помог Килану улечься на кушетку, а сам начал приготовления. Ева бегала рядом, не зная, чем помочь. – Перестань суетиться, девочка, – спокойно сказал капитан. – Давай-ка, сними с него рубаху. Ему лучше поменьше двигаться сейчас. – Да я сам… – попытался возразить Шут. – Я сказал не двигаться! – скомандовал Стром. – Ты потерял много крови. Вон, бледный весь, как бы заражения не случилось. – Подготавливая…

Хотя сразу Миша четкого ответа не дал. Промямлил что-то неопределенное, а после поплелся к Семке советоваться. Как ни крути, а Семен ему – лучший друг: еще в садике вместе баланду хлебали, что воспиталка кашей называла. Правда, бывший однокашник выслушал и отговаривать принялся. Но Мишке уже шлея под хвост попала (так его бабка, покойница, говорила), ну и Семка, когда понял, что спорить бесполезно – набился в соучастники…

– У всех родителей дети ссорятся и свинячат. У нас бардак дома не прекращается, сколько ни убирай. Это нормально. Это же дети. – Ох, девочки, вы меня успокоили, – вздохнула с облегчением первая мама, – я уж переживала, что только у меня так. И я сидела чуть в стороне и думала: действительно, у многих так, если не у всех. Но от этого, правда, должно становиться легче? Но многим становится легче, когда их боль или их трудности переживает кто-то ещё. Мне трудно это понять. Но я хотела бы понять.…

Деревня ее боялась, ведь Аврора с легкостью предсказывала всем несчастья. А отец избегал. Она так хотела почувствовать тепло, быть любимой, но он не желал смотреть ей в глаза, лишь запирался в кабинете и не выходил даже к ужину. А потом ее ослепили. Аврора не видела кто, не знала за что. Но потом догадалась, что так жители решили избавиться от ее страшного дара. Без глаз она не могла видеть мир вокруг. И не могла видеть будущее. Отец не пожелал содержать слепую дочь, а лекари заявили, что увечье…

Лиса в нетерпении стала переступать с лапы на лапу. – Пррританцовываешь что ли? Ну, потеха! Вот стрекозы тоже отплясывали, пока не зам"eрзли все. Я себе с десяток насобирала. Уж так и быть могу одной угостить, хоть ты и хитрюга-обманщица, а хвалишь и правда приятно. – Нет уж, спасибо. Я ещё не настолько голодна, чтобы на стрекозу польститься. – Кррроме стрекоз, только жуки есть суш"eные. А коль не хошь, так надо свои запасы иметь. Вот муравей всё лето работал, теперь пузо греет, в ус не дует.…

Глядит на его лицо самодовольное, наглое, и злостью тело наливается, и кажется Елене, что с этой силой она и ввысь подняться может, и рухнуть оттуда со всем своим гневом, и уничтожить Ярилу, убийцу рода, которого у них и богом-то не считали: поклонялись редко и немало дурного говорили. Не зря, видно. Заиграл он на дудочке, и вмиг злость утихла, и подумала Елена: «Кто ещё мне поможет? Вдруг и вправду верну их?» Сели на коней огненных и поскакали. День скачут, ночь скачут – Горы, что к солнцу ведёт,…

Вячек Шумилов, сидевший рядом с ней, протёр заспанные глаза, ошалело огляделся вокруг, будто пробуждённая средь бела дня сова, и спросил: – Мы что, уже приехали? Полюс? В салоне появился второй пилот Эдуард Макарченко, молодой человек с приятным широким скуластым лицом, накинув утеплённую кожаную «пилотную» куртку с каракулевым воротником. Для него самого это был третий рейс на полюс, и чувствовал он себя почти как турист, хотя быстро напустил на себя серьёзный вид бывалого летчика. Эдуард внимательно…