Фантастика

Так прошло лето. Медведь Петька сидел на старом, в барханах вспученных пружин, диване и смотрел на огонь, пляшущий за чугунной заслонкой и жадно пожирающий свежие, с каплями смолы, поленья. Пламя гудело, дерево потрескивало, жар согревал. А за окнами билась в исступлении пурга, цеплялась за крышу, стонала в печной трубе и запутывалась на крыльце, стучась в дверь. А потом, в отчаянии срывалась с места, унося за собой пуховые платки снежных масс. Хорошо! Было утро тридцатого числа…

Коротко о пауках-бронированные, быстрые, одинаково быстро бегают по потолку и стенам. Не имеют чувства страха, кроме как перед огнём, имеют плохое зрение. Это всё из личных наблюдений. Восемь глаз. Все для них еда, консервы. Тихо, нога с пятки на носок, иду по подземелью пытаясь уловить малейший сквознячок. Куда дым- туда и ветер. Куда ветер-туда и я. Мучила жажда, но из местных луж я бы пить не рискнул, неизвестно что здесь можно проглотить. Личинку, яйцо, не. Не. Я лучше потом. Где-то вдали слышались…

В жизни нечем заниматься, если хочешь чего-то настоящего. Мир или пустой, лишенный эмоций, или полон настроений, но все они лицемерны. Два толстых каната – выживание и размножение, превратились в набор рычагов, через которые тебя направляют. Любой аспект жизни, являясь лишь проявлением послушания перед природой, вызывает у меня смешанные чувства. С этой позиции самые безнравственные поступки становятся равными самым высокоморальным. Каждый бежит навстречу заветному счастью, протянутому костлявой…

Тишина. Аттракцион. Я внутри. Зеркала, зеркала, зеркала кругом! Прохожу по хрустально-твёрдому полу, скольжу по блеску зеркального покрова, вижу дорогу в неизвестность. Трогаю отражающие стены: мне нравится касаться их плывущей чистоты. Как дитя, радуюсь своему отражению, оно улыбается в ответ ясностью глаз и говорит: – Так здорово! И манит меня обретённая дорога – отворачиваюсь от зеркала и следую на голос щемящего любопытства. Гляжу вперёд, назад, влево, вправо. Зеркальная стена смотрит…

Ещё одна стрела просвистела прямо над ухом беглеца, когда всего минута или даже меньше оставалась бежать по перевалу. Миновав седловину, его путь пошёл на резком подъёме. Человек в отчаянии карабкался по каменистому склону, но вдруг за спиной послышался конский топот и треск тетивы. – Неужели это конец, они совсем близко, лучник больше не промахнётся. Гордый человек, решив встретить погибель лицом, он повернулся к преследователям и в тот же миг, потеряв равновесие, повалился на бок и кубарем, пролетев…

Время как вода, течет и все принимает, невозможно его обыграть. – Я прошу минуту внимания, выслушайте меня пожалуйста – Дрожащим голосом, тараторя выговорил доктор. – Ещё чего?! Нет у тебя минуты! Тебе пора, злобно молвил крепкий, квадратный, охранник в черном костюме. – Давай, собирайся, ты знаешь правила, ты все потратил, ты больше не можешь тратить время. – Но хотя бы всего пять минут, может быть я смогу, может у меня получиться. – Нет, пошевеливайся, квадратный подхватил его под…

Наконец дошли до двери, и Василий сказал: – Ну вот он. Конечный пункт нашего путешествия. Сейчас ты войдешь в историю. Старик стал набирать дрожащей рукой код на входной двери. – Дед, с тобой все в порядке? – Да, Дима, я просто… на меня воспоминания нахлынули, много лет назад я стоял тут, вот так, как ты, и мой дед открывал мне дверь… вот как я тебе сейчас. За дверью оказался коридор, оканчивающийся круглым шлюзом. Коридор был окрашен красной краской, и кое где она начинала облупляться,…

– «Скорую» вызовите! А то у меня уже мушки в глазах! – произнесла женщина, усаживаясь на лавку. Но никто из соседей не шелохнулся. Все они смотрели как бы сквозь Семеновну, вытаращив глаза. Старуха обернулась и увидела, как металлическая конструкция детских качелей на несколько метров поднялась в воздухе, словно кто-то с силой выкорчевал ее из земли, и рухнула на землю, в заросли красно-белых лилий. – Лилии не трожь! – выкрикнула другая старуха, грозя сложенным зонтиком в пустоту, будто невидимый…

Пятеро дюжих стражников, одетых в униформу Гаруды – темно-серые туники длиной до колен, кожаные пояса с ножнами для меча, широкие штаны и белые тюрбаны, – подбежали, когда она уже начала обыскивать тело мужчины на предмет дополнительного оружия. Во главе отряда стоял Таной, начальник Гаруды, коренастый, седовласый мужчина средних лет с пронзительными глазами и таким важным видом, что его нельзя было спутать с кем-то другим. Он нахмурился, осматривая развернувшуюся перед его глазами картину. …

Списав всё на время, в конце концов в пятом часу дня людей здесь всегда было мало, Адриан уже пробежал главный вход, загороженный шлагбаумом, и перестав всматриваться в пугающую заброшенность, достиг границ школьной территории. Впереди был перекрёсток, после которого находилась новенькая Городская библиотека, напоминающая прибрежный форт. Такое сходство ей придавали, расположенные по углам главного семиэтажного здания прямоугольные башне-подобные строения, увенчанные шатровой крышей. К тому же,…

– Говорил-говорил. Только сначала ты отнёс это лишь к себе. А теперь вот распространяешь на весь наш род. – Помнится, ты дала слово не читать мои мысли! – возмутился я, пытаясь бриться на ощупь, ибо от бритья и ориентировки на лицо маман не было совершенно никакого толку. – Да? Ой, похоже, склероз – наше семейное заболевание. – всплеснула руками Самый Главный Хронос. Честное слово, если бы я не жил подле этой женщины первые восемнадцать лет жизни – обязательно бы ей поверил. Моя мама очень…

Елена повелительно взмахнула рукой и на класс опустилась тьма, неожиданно сменившаяся мерцанием звезд. И вдруг, по всему пространству вспыхнули яркие лестницы, они заслонили собой все вокруг. Ученицы в растерянности озирались, ощущая жар от сотен сверкающих ступеней. – Жизнь – это всегда выбор, – раздался в полумраке мягкий голос феи. – Главное найти правильную дорогу. Она снова взмахнула тонким запястьем и лестницы пропали, как не бывало. – Итак, тема первого урока – «История моды школы…

– Вот ведь угораздило! – схватился за голову Лахрим. – Куда-то провалился проклятый робосос. Он внимательно осмотрел показатели приборов и переключил несколько тумблеров. – Повреждений вроде нет. Лахрим принялся дергать джойстиком в разные стороны, изменяя режимы мощности двигателя бота. Но, судя по картинке, все это приводило к лишь едва заметным сдвигам ИРМ. Даже черви не обращали на эти потуги никакого внимания, занимаясь своими делами. – Хорошо встрял, – резюмировал Лахрим. – Что же делать?…

Пейсли сунула руку во внутренний карман своего толстого шерстяного пальто и, протягивая газетчику серебряный шестипенсовик, заметила, что он смотрит на её левое запястье: из-под рукава выглядывал толстый браслет из драконьей кожи. Пейсли покраснела и постаралась не обращать внимания на презрительный прищур кователя и то, как небрежно он сунул сдачу. Начиная с завтрашнего дня ей больше никогда не придётся носить браслет; путь станет ясен, и звёзды ярко засияют над ней. Она медленно шагала дальше,…

Шар излучал яркий, но не ослепляющий свет. Все инстинктивно старались не смотреть на него, отведя взгляд в сторону. У меня в памяти всплыл рассказ бабушки, которой довелось видеть шаровую молнию. По её словам, молния залетела в открытую форточку, сделала плавный виток по комнате и ударила в горящую под потолком лампочку. Я с ужасом думал, что у нас происходит что-то уникальное, непохожее на то, о чем мне доводилось слышать ранее. Молния, вопреки всем о ней представлениям, пролетела сквозь стекло.…

– Аиса, ты должна пойти. Так что я заеду в твою хижину через полчаса. Будь готова. Сначала шоппинг. Затем речь в центральном парке. А пока я доберусь, приготовь что-нибудь. Ну, настоящее. Пинка погасла. Ларина, как обычно, отключилась без предупреждения. Аиса посмотрела вокруг. На деревянные стены. На пыль на комоде и подоконнике – она специально ее не вытирала. Чтобы видеть, что реальный мир еще существует. Она достала старенькие проводные наушники, подключила их к старому телефону, который…

Хоть и по выходным Миша – деятель искусства, в будние дни он занимается точными науками. Этот весьма талантливый молодой человек с детства мечтает стать программистом. Миша хочет улучшить жизнь людей посредством написания программного кода. Еще в семь лет на “Новый год” мальчик получил свой первый компьютер. К двенадцати годам Михаил освоил основы программирования на языках Паскаль и Пайтон. Возможно, именно это и повлияло на то, что Миша стал углубляться в работу с искусственным интеллектом и нейросетью.…

– Да ты просто не понимаешь, Люция! Просто тогда все еще не очень меня по достоинству, но вот прошло время, и теперь меня знают даже старшие курсы. У нашей феечки цифр Люции на светлом личике так и было написано: «О да, теперь тебя знают все». Через секунду в общую комнату вошла наша феечка кулинарии Меган. Я подметила, что она немного добавила бус и подвесок на свои светлые косички. – Ты уверена, что твой план сработает? – Да! Джессика полностью развернулась к нам и заявила: – Мы…

– Да, сэр, вы сказали, что не можете читать мои мысли.