Фэнтези

Не успел я включить капитану первый трэк, как он поставил меня в тупик вопросом: – Андрей, а эта штуковина не из тех ли будет, которые ты продаёшь самым богатым купцам у нас в городе? Упс! А тайна-то не такая уж и секретная, как оказалось. – Не совсем прямо вот точно такая, но нечто вроде того. По мере углубления в мир будущего Спиридоныч всё больше распалялся. Ему нужно было всё и револьверы, и картечницы, и пулемёты. Потом пришло время Первой Мировой. Танки попервости его обескуражили:…

Амелия замолчала на пару мгновений. – А затем они сожгли её на моих глазах. – Это… – честно, я был немного ошарашен подобной новостью. – Ужасно… – Да, – кивнула та. – Это было так давно, но я до сих пор отчетливо это помню… – И что было потом? – Я всех убила. – Чего!? – Точнее не я, а мой Эгос. Эгос – это страж, воплощение моей сути. Можешь считать это душой, вышедшей из тела и обретшей плоть. Именно поэтому его смерть – это моя смерть. Его жизнь – это моя жизнь. Его раны – это мои…

Я исподтишка покосилась на Сашу. Он так старался не показать, как жадно втягивает воздух, что выдал себя с головой. Покосилась на Буру. Он встал так, что закрыл мне путь к побегу. – Я думал, ты не придешь! – пожурил Скала. Нет-нет, у меня прекрасные родители. Люблю-обожаю. И они точно знали, что я потухну в депрессии, если еще хоть немного останусь среди косых взглядов сверхов.– Как я могла не забежать на свадьбу к наставнику? – я рассмеялась, представив, как радовалась свободе, когда ушла…

Прошло полчаса, как она пролегла отдохнуть после того, как проводила своих детей: четырнадцатилетнего сына – Уланда и восьмилетнюю дочь – Винессию вместе с мужем в клуб на представление, которое специально для детей по утрам каждого воскресенья устраивал кудесник Реги. В доме, когда- то подаренным Карен, было непривычно тихо. Глора подошла к зеркалу и посмотрела на себя. Сколько же лет прошло с тех пор, как они вернулись? Много… Почти пятнадцать лет. И в тоже время мало… Как же быстро они промелькнули.…

Есть верная примета, что когда просыпаешься в туфлях, то обязательно болит голова. Я, правда, спала без ботинок. Все же хватило ума их снять. Зато в полной «боевой раскраске», колготках, лифчике и юбке. Скомканная блузка валялась на полу, придавленная моей обувью. Самое удивительное, что поперек моего живота лежал очень плотный желтоватый лист бумаги и очень странно шуршал. – Пергамент! – почему-то в мою голову пришла эта дикая мысль. Я присела и постаралась прочитать, что же там было написано.…

Белка улыбнулась и ответила: – Важно признать свою ошибку и постараться её исправить. Все мы можем ошибаться, но важно не скрывать это, а быть честным с собой и с другими. Её слова нашли отклик в сердцах зверей. Они поняли, что честность и взаимная поддержка помогут им пережить эту зиму. Медведь, который всегда казался суровым, кивнул и сказал: – Белка права. Мы должны быть честны и помогать друг другу. Я тоже нашёл немного мёда и хочу поделиться им. Лесные жители были тронуты и вдохновлены…

Когда они устроились за круглым столиком с искусственным цветком, Люба лихо сдвинула к локтям рукава, открыв испещрённые цветными татуировками предплечья, и посмотрела на экран своего фитнес-браслета. – У нас в запасе минут… десять, пятнадцать… минут пять, десять пятого, четыре, пять, десять пятого утра. Ирина улыбнулась: даже тут Люба не удержалась и свела всё к цитированию старого мема. Это был её излюбленный приём – в любой непонятной ситуации выуживать из культурного багажа что-нибудь нелепое…

В следующий раз Ланс поймал в подворотне ребенка. Ему даже не пришлось прикладывать для этого усилий. Он просто показал мальцу амулет со светящимися рунами, и тот сам последовал за ним. Особенно когда Ланс пообещал, что потом даст ребенку вволю позабавиться с необычной игрушкой. И он сдержал слово. Потенциал ребенка, не отягощенного тяготами жизни, пришелся Лансу по вкусу. Да, именно так. Поглощая душу, он как будто ощущал ее привкус. Забрав силы ребенка, Ланс почувствовал невероятную легкость.…

Купив два сытных пирога в местной пекарне и бутыль сладкого кваса в таверне, они приступили к самой сложной части плана – незаметно посетить конюшню и забрать своих лошадей. К их счастью, там была только парочка младших конюхов, чистящая стойла. Это были деревенские мальчишки, зим 2 четырнадцати, которые робели перед Милошем. Для них молодой оборотень, член княжеской дружины, был настоящим кумиром, и ради его похвалы они были готовы сделать что угодно. Не дожидаясь возможного возвращения старших…

Выяснилось, что шпионы в Рассвете и правда были. Предатели. Я пообещал себе разобраться со всеми, кто повинен в трагедии. Даже если из моих людей никто не погиб, потеря Валема – это все равно трагедия. – Так что делать будем, Бавлер? – обратился ко мне Конральд, внимательно наблюдая не столько за мной, сколько за солдатами, которые копошились, пытаясь обустроиться. В город постепенно вкатывались телеги. – Каким будет наш первый шаг? Его слова заставили меня задуматься. Первый шаг – сложный шаг.…

Довольная осмотром, вернулась на кухню. Налила воды из крана в старенький электрический чайник, включила. Порывшись в шкафчиках, достала щербатую кружку и чайный пакетик. Пока грелась вода, вытащила из рюкзака шоколадный батончик. Вот и мой обед. Попивая горячий чай и рассматривая комнату, я размышляла, что же мне делать дальше. С сегодняшними планами все было предельно понятно: я буду отмывать свой новый дом, хоть грязным он и не выглядел. А вот что делать завтра? Ехать ли на работу, где я уже…

Пройдя мимо памятника первому агровакскому космонавту (да и первому в мире), я ещё раз взглянула в небо. Кто придумал наш мир? Кому был нужен этот город, эти осени, институты, дома и мэры? Неужели никто не в силах создать такую страну, где бы все жили хорошо? А, к чёрту, всё равно в такой мир меня бы не пустили. Поздняя осень. Вы думаете, с чего она поздняя, если на дворе сентябрь? Если так, значит, вы никогда не были в Агелидинге. Наш город – самая северная столица мира. Северней не придумаешь.…

– Студенческое самоуправление, это только первый шаг, – серьёзно заметил он, – положение простых магов в обществе, вот что вызывает у меня большую обеспокоенность. Нам нужен орган в Империи занимающийся делами магов. – Такой есть, – ответил я, но парень только саркастически хмыкнул. – Верховный магистр и Совет магов, это сборище магической элиты, слабо представляющей как живётся слабым одарённым типа меня. Нет, нам нужна палата представителей низшего магического сословия, живущего не в высоких…

Агне могла бы выскользнуть через окно – тело упырицы позволяло двигаться ловко и бесшумно, так, как человеческая девушка не смогла бы. Но ночь стояла светлая, тонкий месяц ярко сиял в серо-синем небе – и у отца точно прибавилось бы головной боли, если бы случайный путник увидел, как его дочь по-паучьи выбирается из окна верхних комнат. Пришлось бесшумно спуститься по лестнице и, полагаясь на чуткий нюх, двинуться на скотный двор. Упыря спрятали в дальнем стойле. Агне сначала шла на запах, а потом,…

Глава 1. Где я? Началась эта история четыре года назад. Я просто спал. Вдруг сон стал ярким, буквально осязаемым, как будто это не сон, а реальность. Рядом со мной стоит красивая и злая демонесса. Откуда я знаю, что это демонесса? Дело в том, что это не первая наша «встреча». Слово пишу в кавычках, потому, что мы с ней общаемся только в информационном поле. Для меня это выглядит, как яркий сон или грёзы. Если верить, что мы действительно с ней общаемся, то получается, что это представительница…

Я давно не верила в богов. Слишком много смертных правили моей жизнью – и от мысли, что нити, протянутые к моим рукам и ногам, держат еще и бессмертные, легче не становилось. Но если что и приписать божественному вмешательству, так это возвращение друга. Тюфяк по другую сторону от меня был пуст. Я прокралась между спящими, на цыпочках поднялась по скрипучей лесенке. На палубе натолкнулась на холодную воздушную стену, а небо развернулось надо мной черным бархатом. Я проковыляла к борту, взглянула…

Но тем не менее Агриппа орала, взывала к Линке и ее мозгам. Скорее всего, это клятва. Та самая, которой связывают слуг с господами. На крови, как говорят здесь. Хотя самой крови здесь нет. Магия просто пропитывает весь организм существа. И когда слово или клятва бывают нарушены, магия уходит, забирая с собой жизнь того, кто сотворил это нарушение. И если так, то Агриппа сейчас вполне может бояться, не зная, что я совершу дальше и как сложится ее, Агриппы, жизнь. Ну то ее проблемы. Не просто…

У всех троих были чуть длинные темные волосы, находящиеся в небольшом беспорядке. Чуть полные чувственные губы, высокая линия скул, намекающая на аристократическое происхождение, а также волевой подбородок, говорящий о сложном характере. Сдвинутые брови, поджатые губы – как я успела заметить, их обычное выражение лица. Я бы сказала, что они чем-то недовольны, но как я уже знала, это обычное выражение лица аристократов. Кристиан и Максимилиан тоже иногда так делали, видимо по привычке. У…

Крик растворился в воде жалкими пузырьками воздуха, заглушенный громкими всплесками волн. Открыв глаза в последний раз, я увидел свет. Это была не точка, а чёткий, выведенный кем-то символ – буква. – Кэтсу… Я уже не чувствовал недостатка воздуха – у меня появились жабры. – Кэтсу. Я смотрел на свет и наслаждался звучанием своего сердца – каждый его удар отдавался в голове гулким эхом. – Кэтсу! Я просто… – Кэтсу, очнись! Я… – Кэтсу! – ещё раз прикрикнул мастер. – Кэтсу…

Но трибун всегда знал, когда старший центурион говорит искренне, а когда притворяется. – Ты страдаешь, когда у тебя нет никого, с кем можно было бы поругаться. – И ты тоже, если только у тебя нет повода придраться к моим мозгам. Марк криво улыбнулся. Гай Филипп был более типичным римлянином, чем Марк, – практичным и прямолинейным, который не доверяет ничему, что не имеет под собой реальных оснований. Но вдвоем они были силой: жесткий тактик, ветеран Гай Филипп и стоик Скавр, искушенный в…