Фэнтези

Рен вздохнула, ее дыхание образовало облачко пара в зимнем воздухе. Ее лучшая подруга всегда несла на плечах слишком большую ответственность. Как бы сильно ей сейчас ни хотелось придушить Уну, она сочувствовала ей. Времена, подобные нынешним, требовали жестоких мер. За последние четыре месяца во время патрулирования границы Дану с Керносом и Весрией исчезло трое членов Королевской Гвардии, и королева Изабель поручила Уне разобраться в произошедшем. Точнее, когда каждая газетенка в городе опубликовала…

Я бился на стороне человека, моего пациента, за жизнь которого я нес ответственность, пока он или она находился в этих жутких стенах, и я бился честно и изо всех сил. Это всегда было в моем характере, я всегда был больше драчуном и задирой, чем исследователем или наставником. Мои коллеги обычно посмеивались, коротая бесконечные ночи в одной ординаторской: некоторые врачи – менторы, объясняющие с высоты своих познаний, как человеку победить болезнь; некоторые – няньки, опекающие и контролирующие пациента,…

– Поедем в депо, а потом я его увезу. Переночует у меня. Утром разберёмся. Раечка пожала плечами и села подсчитывать выручку, а я вернулся на водительское место. За три тысячи лет до нашей эры. Анубис. Створы огромных дверей распахнулись и в тронный зал верховного бога Египта вошёл Анубис – бог с головой шакала. Он прошёл уверенной походкой из одного конца помещения в другой, туда, где на возвышении стоял большой золотой трон. По периметру зала замерли стражники. Каждый из них был вооружён…

Каждый знал – помощи ждать неоткуда. Когда наступила кромешная темнота, дети и Адам окончательно потеряли друг друга из виду. Тогда-то и случилось так называемое чудо – сердца путников, одно за другим, раскрылись так, что каждый безошибочно знал, куда сделать следующий шаг. На подступах к Стене огня, семейство вновь воссоединилось. Устроили привал, оставался самый сложный участок пути. Стена огня протяженностью от одного края острова до другого, поднималась до Верхних миров. Нашим путешественникам…

За полчаса до сигнала тревоги, не звучавшего вот уже много десятков лет (четыре суматошные старухи и престарелая ворона сорвутся из-за него со своих мест в разных концах поместья и побегут к месту сбора), Урсула просыпается от настойчивого стука. Такое ощущение, что невидимый великан барабанит костяшками пальцев по оконному стеклу. Это очень плохой знак, первый в череде многих других. Вырвавшись из паутины сна, Урсула кряхтя откидывает одеяло – эх, старые больные косточки. Урсула привыкла спать…

– Как долго мы будем стоять здесь? – прошипела она. – Волнение вызывает у меня зверский аппетит. И у меня болит голова. Роза взяла Рен за руку и сжала ее: теплый импульс пробежал вверх по руке Рен – так работала магия исцеления. Спустя мгновение головная боль Рен прошла. – Все, – выдохнула Роза, когда отпустила ее, – больше не жалуйся. Рен вымучила улыбку и продолжила махать рукой. Головная боль отступила, но в груди расцветала давящая боль. Обладающая магией исцеления Роза не смогла облегчить…

Квартиру я снимал второпях, когда мы только переехали в Яругу, город совсем не знал. На карте мне показалось, что «Лимпопо» находится от дома на приличном расстоянии. Самое то для подрастающего младенца. Шаговая доступность к прекрасному парку с животными, но довольно далеко, чтобы его наличие не мешало будничной жизни. Но оказалось, что парк отделяло от дома только центральное шоссе. Днем из-за проезжающих машин голоса его обитателей почти не были слышны, но вот когда город стихал… Мир первобытный,…

Очень редко, когда программа действительно связывает тебя с человеком, который предназначен судьбой. За последние пятьдесят шесть лет таких ситуаций было всего пять. В современном обществе люди, которые встречают предначертанных автоматически переносятся в графу «высокая опасность» и считаются «ошибкой», подлежащей уничтожению. Почему так? Потому что люди становятся непредсказуемыми и выбиваются из сценария программы, которая прописала для них идеальную жизнь. Они, как и отступники, являются опасностью…

В этот момент мужчина вышел на свет, лившийся из магических чаш у входа, и я поперхнулась воздухом. Просто это лицо было мне хорошо знакомо. Себастьян Край, ерх-целитель королевства Адилии, претенциозно смотрелся на многочисленных портретах, а вот в реальности внушал чудовищный ужас. И дело вовсе не во внешности, с ней у мужчины был полный порядок. Алые, как рябина, волосы струились по плечам, ни дать ни взять солнышко. А какие у него широкие плечи – обалдеть можно! И черты лица такие, что любой…

Проклятье! Видимо, далеко не слегка… Принцесса на выданье Эя. Мечта любого дееспособного мужчины в королевстве и даже за его пределами. И всё при ней – и недурная внешность, и заманчивые формы, и, что самое прекрасное, полкоролевства в придачу… Принцесса обходит по очереди кандидатов на её руку и возможно даже сердце тихо шепчет что-то каждому на ухо… Мне достаётся змеиное шипение о поисках волшебного костяного гребня из рога единорога. Вот же… И где эти единороги? И где тот рог, что превращён…

– Что ты делаешь? Это может быть опасно, – упрекнул самый заботливый и ответственный мужчина в мире и бесстрашно открыл крышку. – И что нам с этим делать? – озадачилась я. Внутри была деревенская прялка. Большое колесо-маховик, с, закреплёнными сверху на одной оси, катушкой и рогулькой разных диаметров. Ремни свободно свисали. Где-то внизу, я точно знала, должна быть педаль. – Старая совсем. Смотри, как дерево потемнело. Кто мог тебе её прислать? – Понятия не имею, – призналась я.…

Слишком тревожно. Она вскакивает со стула и начинает расхаживать по комнате туда-сюда. Звонит ещё раз – результат тот же. Больше ждать Тома не может. Буквально подбежав к шкафу, Тамара берёт первое, что попадается под руку – серые джинсы и голубую – прямо как её собственные глаза – рубашку. Мама поэтому её и подарила месяц назад, на день рождения. Сказала, что она точь-в-точь такого же цвета, какого были и глаза, унаследованные от отца. Единственное, что осталось от него на память: ни фото, ни…

– Тебе запрещено колдовство накладывать!!! Тыкнув на застывшего мужика пальцем, указала и на их несовершенство: – А вам запрещено свой пост покидать! – Стражник, наконец, переключил свой взор на мужика и подойдя к нему уткнулся тому в горло пикой. Я, погасив огонь добавила – И вот в чем странность, огонь я и не применяла, получается, так как доблестная охрана сразу же мне помогла! А больше-то никто и ничего не видел. Маги в нашем краю редкость и редкость вредная да на мое место работать совсем…

В один из таких унылых дней проклятье и сработало – Трёхмедведев запнулся, полетел в овраг, треснулся головой о камень и отключился. Пришёл в себя уже в темноте, поэтому и заметил слабый зеленоватый свет, идущий из дыры в склоне. Подумал, что там, наверное, сокровища, обрадовался и бросился расширять лаз, уже представляя, как Фаина, приняв в подарок ожерелье, меняет равнодушие на приязнь, но оказалось, что светятся не драгоценности, а камень. Здоровущий и ужасно тяжёлый. Пнув его с досады, Трёхмедведев…

– Есть что-нибудь покушать? Катя оторвала голову от подушки: – Поищи что-нибудь в холодильнике. У меня голова раскалывается. Сходи потом к соседке – попроси аспирин. Алиса открыла холодильник. Тоскливая картина. Последние два яйца Катя разбила на сковороду сегодня утром и обжарила их с двух сторон – «во избежание заражения сальмонеллезом». Гадость. Алиса любила сырой желток – в него можно было макать хлеб. В холодильнике болталась недопитая бутылка молока. Она залила им остатки хлопьев. Все.…

Из мыслей алкаша я узнал, что мотоцикл так и не удалось восстановить, поскольку от удара о камни на дне оврага у него даже раму повело так, что никто уже не взялся её выправлять. А мужику в целом хоть бы хны! Ни переломов, ни серьёзных ушибов. Вот только шрам на лице остался. Друзья-алкаши так и прозвали этого деревенского Шумахера – Отто Скорцени. Правда чуть позже мой клиент, опять же, по пьяному делу, упал у себя во дворе и сломал руку. В общем, не стал я обращаться к сущностям астрала с просьбой…

– Да, Ратибор, выйдем в поле и решим… А подумал ли ты, кто позаботится потом о наших стариках и о наших женщинах? – Отец не переживай, если будет суждено тебе погибнуть в бою, я похороню тебя со всеми почестями, которые подобает оказать князю. Даю тебе слово, как твой старший сын. Князь помрачнел лицом, отвернулся от сына и медленно отошел от края крепостной стены. – Знаешь, что я тебе скажу, в том, что ты «мой» сын, в этом есть у меня большие сомнения. Мать твоя одна, наверное, знает правду.…

– Ты откуда взялся? Что забыл в нашей вeси 1 ? – Не твое дело, и не тебе о таком спрашивать, – спокойно ответил богатырь. – Хм, верно, – Поня ткнул мыском одного своего соратника, сделал шаг – ткнул второго, третий сам поднялся, недовольно потирая запястье. – Что ж, если собрался остановиться у нас, тада ищи старосту. Он живет через две избы отсюда. Кто-то из мужиков смешливо фыркнул. Спустя мгновение капюшон богатыря качнулся, полы плаща закрылись. Богатырь сделал шаг назад, второй, развернулся…

Она молчаливо улыбнулась отцу, принимая искреннюю похвалу. Провела рукой по шее уже мертвого зверя. Серая шерсть была грубой, жесткой и даже колючей, но красиво серебрилась под пальцами. – Хороший воротник получится, – Руслана представила матушку в новой шубе, но Моймир возразил: – Я сделаю из этого меха шапку для тебя, Руслана. Заслужила, дочка. На душе потеплело, но страх не отступал. Коли один волк вышел к людям, то рядом наверняка бродит стая. Пока еще Боровой не пускает зверюг к людям,…

– Моей госпожи. Она заплатит за услугу. На крепкий дубовый стол, сделанный по моему заказу, за ним я теперь вела приём посетителей, лёг мешочек с монетами. Звякнуло золото, монет сто, не меньше, такой взнос за следы от оспин был редкостью. – Тогда пусть приходит сама. Зачем нам посредники? Я указала рукой на дверь и встала с места. Посетительница колебалась. – Я пришла от имени жены высокопоставленного человека. Она желала бы остаться неизвестной. – Тогда она должна знать, – я наклонилась…