Фэнтези

Он протянул мне завязанный кожаный мешок. Я не понимал, почему это так странно, но это было странным. Это словно была не та посуда, из которой обычно пьют воду. А парень продолжал говорить: – Я сам не знаю где мы. Это что-то вроде острова. Только какого-то странного острова. Мы не понимаем откуда тут берутся люди, но периодически они появляются на этом пляже. Некоторые, из тех, кого мы не успеваем встретить, падают сразу в пропасть. Поэтому мы организовали дежурства на пляже, чтобы такого не возникало.…

Перед ней снова возник длинный коридор, а в конце которого виднелось большое открытое окно, туда Кристина и направилась. Внезапно в центре коридора появилась маленькая девочка, сидевшая лицом к окну, от чего Кристина вздрогнула и едва сдержалась, чтобы не закричать, приложив при этом ладонь к губам. Девчушка плакала, держа в руках медвежонка, а надетое на нее платье синего цвета вызвало в голове Кристин страшные мысли. – Почему ты плачешь? – Присев на колени и почувствовав при этом леденящий пол…

И настойчивый голос, где-то очень рядом, сказал ему – читай. Говорим свобода – подразумеваем справедливость, говорим справедливость – подразумеваем свободу. А то , что эти два выражения в своей смысловой и логической основе лежат далеко друг от друга, сегодня никого не удивляет. Главное оба слова начинаются на букву С . Буква “С”, вообще универсальная буква, с ней так много связано в жизни абсолютно разных людей. Союзы, сообщества, сказки, почти вся мифология начинается с буквы “С”. …

Я протиснулся в эту узкую щель, парень немного посторонился. – Вот это дождик, да! – говорит он. Я скорее ощутил, чем увидел, насколько он грязный… и смердит от него будь здоров, у меня даже чуть слёзы из глаз не пошли… – Да, дождик хорош… – пробубнил я. – Слушай… а почему ты так воняешь? – И ты туда же…– протянул он. – Ну подумаешь запах, ну что теперь обзываться будешь, как и все, да? А какой ещё должен быть запах если живёшь на улице? И вообще, либо терпи, либо выметайся отсюда назад под…

Мамаев поморщился на его слова. – Отец дочери владелец известного торгового комплекса «Увилово» поднял всех на ноги. Он не верит, что его дочь могла сама уйти из жизни. Говорит, что девчонка всегда была веселой и позитивной. – Ага, до первой несчастной любви. – Хмыкнул Карелин. – Знаю я этих подростков. – Но проверить все же стоит, – ответил подполковник. – Есть какие-то сомнения, что это самоубийство? – Не знаю, вот и выясните. Девочку свою привлеки. – Кинул на меня взгляд Антон Сергеевич. –…

– Пустыня? Не смешно… – подумала Элли и попыталась приподняться. Восстанавливая в памяти последние моменты перед отключкой, выстраивая цепочку событий, она думала, что попала в аварию. Нью-Йорк, утро, кофе на углу 5-ой Авеню и 34-ой стрит, Центральный парк, скамейка, блокнот, утренние зарисовки, прогулка, пешеходный переход – вспоминала она. Дальше все очень смутно и сумбурно, от напряжения даже застучало в висках и Элли просто перевернулась на другой бок, разглядывая сквозь приоткрытые веки пылевую…

Он набрал номер Льва. Гудок, и низкий, мужественный и строгий голос прозвучал в динамике: – Слушаю. – Привет, Лёва, – сказал ДК. Пауза, и Лев ответил чуть изменившимся, более дружелюбным голосом: – А, привет. – И тут же спросил заботливо: – Ну, как ты там? – Всё отлично, – сказал ДК. Лев был его начальником и одновременно другом – так уж сложилось. Они были ровесники, более того – родились в один день. Нет, точнее будет сказать, что Лев был теперь уже бывшим начальником:…

Пройдя метров триста, разведчики наткнулись на развилку. Тоннель раздваивался. – Что будем делать? – спросил молодой. – Нужно разделиться. Ты останешься здесь, на развилке. Мы пойдём по двум сторонам. Как только найдём выход, сразу возвращаемся. Поняли? Ребята кивнули. Двое продолжили путь, разойдясь по сторонам. Молодой парень провожал их взглядом, пока огни факелов не растворились в темноте. Но уже через минуту парнишка услышал металлический скрежет и душераздирающий крик своего товарища.…

– Один золотой! – Два! – Иди к черту, пять золотых монет! Хаким потер руки, предвкушая хороший куш, пока не заметил знакомую треуголку. «Черт! Не мог хоть немного подождать!» – Ну, здравствуй! Опять ты за старое? – спросил Идгард как только подошел ближе с двумя сопровождающими. Нет, не двумя. Хаким внимательней посмотрел по сторонам и заметил перекошенные тощие лица. Их скулы были также остры, как и корабельные сабли. Команду Воточного ветра не сложно было узнать. Только сопровождающих…

Есть ли он на корабле? Что с нами произошло? Я прислушалась, но не услышала родного голоса, как и не почувствовала запаха, который меня всегда оберегал. Сердце сжалось в груди, словно от него оторвали части. Наспех. Разрывая плоть на куски. Мне нужен был Чаннинг. Мне не хватало его теплоты и добрых глаз, даже когда он сердился. Предательская слеза задержалась на реснице. Пришлось сделать глубокий вдох, чтобы собрать мысли в кулак. Возможно… Возможно, он здесь. Я ведь не знаю наверняка. Нечего…

– Мне не спалось, - ответил он уже мягче. - Такое чувство что кто-то стоит на пороге и не решается постучаться. – Опять снились кошмары? Кондрат промолчал. Он и забыл, когда спокойно спал в последний раз. Ему не хотелось тревожить Оливию. Она знала о взрывах и Савалоне, которые часто приходили к нему во снах, но Кондрат не хотел рассказывать о девушке. Ее синие волосы были до самых пят, а улыбка словно касание солнца. Она сидела во мраке и пела колыбельную. Мелодичный голос грел душу и будоражил…

– Холодно… - шептала девушка. - Очень холодно… Ее босые ноги оторвались от палубы, словно ветер поднял в воздух как парус, тросы которого вмиг оборвались. Капитан хотел закричать, но не смог издать ни малейшего звука. Язык прирос к небу. Густые брови превратились в льдинки. – Я всего лишь хотела… - повторила незнакомка и сверкнула взглядом. Тьма в глазах расползлась по коже. Волосы будто ожили. Луна окрасила свой белый диск тягучей кровью. Незнакомка бросилась на капитана, как бестелесный дух,…

– Ты не должна так говорить. Это важный праздник, тем более для девушки. Не каждый день тебе исполняется 22 года! К тому же, для меня действительно было важно поздравить тебя именно в этот день, – сказала худая женщина с блондинистыми волосами, а затем добавила печальным тоном: – Пойдём в дом, мне нужно подарить тебе кое-что очень важное. Я не хотела задерживаться, ведь у меня было дело в центре города. Но мне показалось довольно странным, что тётин голос дрогнул, когда она заговорила о подарке,…

Она увидела, как сержант отступил на пару шагов назад от Джеральда. Затем она видела, как они обменялись несколькими фразами. Джеральд встал на колени, и тонкая струйка расплавленного золота быстро протекла от места, где он стоял, к тротуару, где между ним и полицейскими выросла стена из зелёного стекла. Сержант и другие отступили дальше и укрылись позади своих автомобилей, тогда как расплавленное золото растеклось по рукам Джеральда и покрыло всё его тело бронёй. Перед его глазами было забрало из…

–Да, ты все верно понял, я фея этого мира. И нет, ты не сошел с ума и очень даже жив. Дитя, старейшины сочли, что теперь ты готов стать собой- ловцом снов, – прошелестел голос прекрасного создания. –Я уверен, что не употреблял никаких наркотиков, не пил алкоголя. Вероятно, я в коме, может утечка угарного газа, может дом обрушился и теперь мой мозг на пороге смерти, но точно знаю, что единороги и феи- сказки для маленьких девочек и уж точно не то, что я хотел бы увидеть перед смертью! –Тише,…

Сидевший рядом со мной парень, которого до этого рвало весь день, наконец, уснул. Но я всё равно отодвигаюсь подальше, насколько это вообще возможно – в трюме, битком набитым людьми. Не хочу подцепить от него заразу и умереть, так и не доплыв до пункта нашего назначения. Хотя, может, умереть было бы лучшей идеей. Но мне не хотелось, что бы мои останки потом выбросили в море, словно ненужный груз, как это делали с другими, которые не смогли выдержать и пары дней. В трюме до сих пор темно, а значит,…

Вдруг мне прилетело сзади какой-то трубой, я упал. Была канонада в ушах, в глазах темнело. Меня стали бить… Крики, визги. Всё длилось секунд тридцать. Потом я услышал стук захлопывающихся дверей… Как завели машину… Нарастающий визг уезжающей красной шестёрки. Попробовал встать – не особо, конечно, получилось. Дополз кое-как до стены дома, облокотился на неё, достал сигарету, засунул руку в карман и, не обнаружив зажигалки, вспомнил, что уронил её. Я стал смеяться, как ненормальный. На шум вышел…

Как бы там ни было, он прекрасно понимал, что если такие земли еще и существовали, то всему населению планеты уж точно не хватило бы там места, и люди снова начали бы брать у природы ее дары, беспощадно истощать ее ресурсы, что привело бы к закономерным последствиям. Природа уже была полностью уничтожена в крупных городах и на их окраинах. Не осталось ни птиц, ни животных, только люди с их интеллектом, который позволил создать искусственную воду, способную утолить жажду, но не способную возродить…

– Семёнов, чего тебе? – Пойдём-ка покурим-ка, – лениво предложил альфа-самец нашего опен-спейса. – Некогда, – бросила я, погружаясь в текст. – Афанасьеваааа, – томно пропел Семёнов, развернув моё кресло так, что я упёрлась взглядом в его ремень и мышечную массу над ним, грамотно подчеркнутую белым хлопком. Немного подвисла, очарованная видом, но довольно быстро вернулась в реальность, на каменных скрижалях которой было высечено: «Закатай, тебе не светит». – Семёнов, имей совесть! Я не пойду…

Но на распределении среди обычных серьёзных работодателей – оборотней, магов и даже одного вампира – затесался развязный красноносый старик, от которого за полмили разило ромом. Когда прозвучал вопрос, кто хотел бы дать работу менталистке Элене Кейли, сдавшей выпускной экзамен на самый низкий балл, в зале повисла тишина. Я чувствовала эмоции окружающих – немного презрения, равнодушие, сомнение, раздражение. В общем, всё прошло бы, как я и ожидала, однако в дело неожиданно вмешались судьба и красноносый…