Фэнтези

Откуда я ведал о жизни? Я не помню. Но все эти знания приходили вместе с первой болью. И чем больше жизнь вливалась, тем уютнее мне становилось, и боль отступала. Я обретал новую суть. Суть воли, силы, ярости, благодаря которым понял: всё пронизывающее и окружающее, есть моё начало. И имя ему – Тьма. Ей приходилось не менее больно. Я чувствовал: она разделяла мою боль рождения, и даже пыталась поглотить её полностью. Но это было невозможно. Тьма любила меня, но почему-то боялась, словно не желала…

– По фоманде «фри»! – сказал Котов с полным ртом. – Угу, – кивнул Серёгин, целясь. – Ваз. Два. Фри! Тьфу! В тишине два плевка прозвучали как выстрелы. Котов промазал, а Серёгин попал. Бумажная пулька влепилась прямо в лоб Марине Петровне. Географичка не сразу поняла, что за муха её укусила. А когда отлепила ото лба пульку, налилась краской, но сразу вычислила стрелка. – Серёгин, к доске! Серёгин вышел. Вид у него был и торжествующий, и слегка виноватый. – Извините, Марина Петровна!…

Вот так. Теперь его не найдет никто. Правда, он сам тоже не найдет, но сердце вампира всегда можно призвать назад с помощью особого ритуала откуда угодно. Наверняка валяется сейчас где-нибудь в лесу, ждет своего часа. Гоблин, с благоговением взирающий на действия старика, дернулся. Он хотел спросить, не забыл ли хозяин, что сегодня на небе полная луна с дочкой. А это значит, что любая магия сейчас особенно сильна и может сработать непредсказуемо. Но он промолчал, опасаясь гнева мага. Как…

Логика в словах начальника Службы Времени была и факты он умел сопоставлять не хуже него, но от выводов, сделанных Верховным, волосы вставали дыбом. Бекариусу, можно сказать с молоком матери, впиталось, что они Хранители, а не Творители. Вмешиваться в работу Часов нельзя ни при каких обстоятельствах. А тут на тебе… *** Двигаясь по служебной лестнице и засидевшись в управленческих креслах различных уровней Службы Времени Бекариус давно отошёл от проведения расследований, но сейчас приходилось…

Он лежал в той же позе и смотрел на календарь. Я коснулась его плеча. Знаю, он не видит меня, но, возможно, хотя бы чувствует мое присутствие, особенно в такой момент. Еще один вздох, хрип и он закрыл глаза. Яркий свет ослепил палату, время на мгновение остановилось и сквозь меня прошла привычная волна электричества. Теперь он свободен. Еще один день близится к концу, вот-вот стемнеет и наступит время отложить все важные дела в сторону и отдохнуть. Ведь так живут люди? Работают или учатся днем,…

Хотя, чего уж греха таить – я жуткий лгун. И опять же, иду и в этом в ногу со временем. В одном, очень важном моменте, мне повезло настолько же сильно, насколько не повезло разжиться приболевшим самомнением. После того, как меня, скривив неприятные рожи от явившегося на свет уродства, бросили кровные родители в первые же часы жизни, другая семья сжалилась над несчастным «юродивым», и уехала домой не с одним сыном, а с двумя. Без лишних стеснений скажу – я готов им кланяться в ноги за столь смелый…

Не смотря на то, что я была внештатным сотрудником, суммы мне выплачивали за материалы приличные, и терять их не хотелось, а так наверняка и будет, если я не напишу эту статью. Начальник редко что-то преувеличивал, и если сказал, что уволит – значит так и будет, и прошлые заслуги меня не спасут. Дело в том, что сенсации не всегда добывались честным трудом, правильнее сказать даже, что чаще всего мои способы граничили с криминалом, и жалобы и иски на газету по моей вине были постоянными. Уже не…

Ночь всем телом прижималась к окнам зимнего сада, словно стена воды – влажная, плотная. Глядя в темноту, Де-Крона чувствовала, как эта тьма давит на нее. Угнетает. Ей казалось, что стоит лишь слегка прикоснуться к красивому зеленому стеклу, и оно треснет, рассыплется на мелкие осколки, и ночь ворвется в зал и начнет душить и гостей, и прислугу. Но квартет играл радостную мелодию, и вокруг мелькали улыбки. Она сама начала покачиваться в такт музыке, одновременно следя за задним левым сектором зала,…

Тень покинула его тело. Она просочилась под дверью через коридор, в комнату, где пахло горьким дыханием, где спала старая женщина. Тень легла на неё. Вошла в сон старухи с такой ненавистью, что когда та проснулась на утро, то чувствовала себя так, будто бы её тело стало тяжелее мешка компоста. Плохое настроение преследовало её три дня. Но тень покинула её много раньше. Она оставила старуху и спустилась на кухню, где кухарка смотрела радостный сон, в котором она летала, как ангел. Летала до тех пор,…

«Как не околела бы, шелудивая. Уж больно жалобно скулит, сука…», - переживал Акасин, хрустя снегом грузно поднимаясь по ступеням крыльца. Поднялся, тяжело дыша сухим, свежим, морозным воздухом. Основательно потопал валенками, пытаясь стрясти с них снег, по скользкому, обледенелому, деревянному полу крыльца. Мизинцем, чтоб не уронить дрова, еле-еле, зацепился за дверную ручку и…, рванул входную дверь. Дверь с лёгкостью поддалась, да так резко распахнулась, обдав его потоком тёплого воздуха, что он…

– Интересно тогда, какое ж у вас имя, – опешил Евгений. – Если фамилию вы считает легкой. – Хорошо, зовите меня просто дэр Брюм. Дэр – значит благородных кровей. А Брюм – так меня тут почти все зовут. Я ученый, специализируюсь в самых разных областях магии. В том числе изучаю другие миры. – Звучит круто, – хмыкнул Евгений. – Да? Отлично, что вы так это воспринимаете. Потому что такого как вы, я ищу уже очень давно. И вы правы: я всю неделю наблюдаю за вами. Правда, я думал, что делаю это незаметно,…

Тонкие коричневые края яичницы пригорели. Это надо умудриться из раза в раз так готовить яйца, чтобы снизу они подгорали, а сверху не прожаривались! – А огонь убавлять не пробовала? – буркнула Кристина, брезгливо глядя на неаппетитное блюдо, а потом принялась пилить его вилкой; она знала, что отломить кусочек не получится, яичница всегда словно резиновая. – А помочь матери с завтраком не пробовала? – бросила в ответ мама, сердито отскабливая сковороду в раковине. В голосе звучало застарелое раздражение,…

Маму Ани – Нину, Сеня тоже видел несколько раз, очень красивая черноволосая женщина. Всегда с красивой прической и очень модно одета, но она пугала мальчика. Такая строгая, неприступная. Ему нравилось наблюдать за «Снежной королевой», так её прозвал малыш. Только вот чёрные волосы не вписывались в образ. Женщина его буквально зачаровывала. Её спокойный, тихий, убаюкивающий голос, в мгновение мог стать металлическим. От него у Семёна пробегали мурашки по всему телу. Мальчику нравилась эта женщина,…

Я проучилась там два года и узнала, что моих родителей не стало, только когда директриса выставила меня со всеми моими пожитками за порог, не получив оплаты за следующий месяц. Мне было тогда уже пятнадцать, я была достаточно взрослой, чтобы жить без посторонней помощи, если бы было где. Я вернулась в родной город и обнаружила, что не стало и дома. Из родственников, еще не отправившихся в храм к Хранительнице, у меня осталась только тетка Котлета, но о ней не хотелось даже думать. На мое счастье,…

Поэтому Андрею выделили в библиотеке специальный уголок где он сам мог заниматься, и когда ему не нравится как проводят урок взрослые, он тихо вставал и шёл туда. Это лучшее решение, которое нашли учителя, чтобы он не прерывал урок своим "детским лепетом": это не верно, то неправильно. И самого Андрея это вполне устраивало, но только даже там от него не отставали, подвыпившие учителя нередко врывались в библиотеку, а потом рассеяно говорили " Копирка, не говори об этом не кому, будь хорошим мальчиком,…

История эта произошла в один из летних июльских тёплых дней. Я тогда гостил у бабушки со своей новой подругой Ленкой. Так совпало что я был не прочь навестить милую старушку, а Ленка на Земле совсем ещё не бывала и по этому поводу била копытом. Так ей не терпелось побывать в земном Эдеме, что с неё взять – любопытная малолетка, всё хочется узнать, увидеть, испытать. Да и я, справедливости ради сказать, был лишь на несколько разумных лет старше её.

– Спасибо, мастер. – Невеста курить не разрешает? Подкаблучник ты, Хагал. – Я просто люблю её, мастер. – Долго ли та любовь продлится, мальчик? Она смертная, ты – маг. Даже если будешь делиться с ней силой, сколько она проживет? Двести, триста лет? А разлюбишь, так что? И бросить будет жалко, и тащить надоест… Хагал спокойно улыбнулся. К подобным разговорам ему было не привыкать. – Уж сколько любви будет, так вся наша. Проехал мимо самоход, прошла дама с пурпурной шелковинкой на поводке.…

– Когда-то, когда мне было двенадцать, я жил в корпусе городских кадетов. Это что-то вроде исправительного лагеря для детей из разных семей. Как богатых, так и бедных. Самому необычно отчетливо видеть привет из прошлого. Но оно и вовремя – словно маленькое напоминание себе кое о чём. Незнакомка убрала руку и сделала шаг назад. – Слышала, что ты из бедной семьи, к тому же – немного не в себе. – Откуда ты могла это слышать? – молодой человек обернулся и увидел девушку в темном балахоне с пустым…

– Не припомню, чтобы долбился в задницу с парнями. – Фууу, как пошло, Зак. Тебе вроде уже сороковник стукнул, но всё же ты остаёшься таким пошлым, наглым сукиным сыном. Хоть и изменился в целом, но есть вещи, которые не меняются. – Может хватит? Говори, что тебе надо? – Что? Ты куда-то спешишь? – Нет, у меня целая вечность впереди, но вот то, что ты держишь нож у горла моего сына меня нервирует. – А? Будто бы забыв он посмотрел на нож, и на чуть ли не плачущего мальца, чьи ноги уже задрожали,…