Историческая фантастика

Все началось с песни. Простая мелодия, созданная в уединении его студии, разлетелась как ветер, проникая в сердца людей. Она не говорила о любви или печали, как многие другие, но о чем-то большем – о бесконечности, спрятанной в каждом из нас. Люди слушали и плакали, не понимая, почему. Но внутри каждого что-то менялось. Его картины были не просто произведениями искусства. Каждая из них была посланием. На холсте отражались сцены, которые будто выходили за пределы человеческого понимания: световые…

Взвод же, в котором служил Женька, нес охрану этих странных, не похожих на археологические, раскопок, а также охранял местное караульное помещение с оружейной комнатой и с примыкавшей к ней гауптвахтой для проштрафившихся солдат и офицеров. Как – никак, и сюда, на закрытый объект, алкоголь каким-то чудесным образом попадал, не смотря на строжайший запрет. Соответственно, – случались случаи чрезмерного его возлияния и, как закономерный результат, водворение проштрафившегося на губу: на гауптвахту…

Ее дыхание участилось. Страх, холодный и липкий, сжимал ее грудь, но вместе с ним прорывалась и неуемная жажда узнать, что скрывается за этим туманным, волшебным шлейфом. Она попыталась позвать на помощь, но ее голос будто застрял в горле, сдавленный гулом неизвестного происхождения. В голове мелькали отрывки из прочитанных книг, мифологические описания иных миров, но ничего из этого не могло подготовить ее к реальности, которая теперь открылась перед ней. Внезапно гудение стихло, и Элизабет оказалась…

«Отдел продаж? Особое внимание отдел экспорта, – следующий вопрос из списка прозвучал в голове Гора. – Команда молодая, работают как бульдозеры, гребут и толкают, прирост производства – это их заслуга. Начальник отдела «зеленоват», но хорошо мотивирован, и в принципе у меня всё под контролем. Нет, – снова покачал головой Егор, – дальше». «Предстоящие переговоры в Европе на следующей неделе? – Он на секунду отвлекся, а затем у него родилась мысль. – Это вообще связано с бизнесом?» «Нет» – в голове…

Серьезный Касторский лишь сильнее нахмурился. – Кирилл дома? – строго спросил Касторский, стараясь не смотреть на голые ноги Ларисы. Во что она вообще одета? Широкая белая футболка, а снизу? На ней хоть шорты есть? Вульгарная девчонка! Как ее до работы с иностранцами допустили? – Кира! – крикнула младшая Ворон и вновь обратилась к начальнику: – Вы, пожалуйста, проходите, Дмитрий Викторович. А иначе соседи решат, что за нами уже из органов пришли. Слухи пойдут… У Ларисы Ворон отвратительная…

Мерфи , увидев сталь перед глазами, остановился. – Зачем же нам выяснять отношения, в этом премилом заведении? – поинтересовался граф Кнайнборн. Похоже, он один из всех, сохранил признаки рассудка. – Смотрите, как хозяин хватается за голову. Не подышать ли нам свежим воздухом? – Я предлагаю господам серым выйти на улицу, и полюбоваться, какие у нас мечи, – прорычал Итон Стаффорд. – В ваших словах, сэр, есть изрядный смысл, – признал Доббс. – Подышим свежим воздухом! Следуйте вперед, господа,…

С тех пор он не помнит ни минуты своей жизни в которой у него бы в руках не было копья. Глава 2 Наконец он добрался до дома. Много часов он шёл по тундре, видя лишь редкие деревья, да большой слой травы под своими ногами. Ночью он не увидел ни одно существо, лишь под утро ему удалось запечатлеть миграцию стаи лошадей, гигантского стада, бегущего в сторону Холода, там, где лежит ледник. Он мог напасть на них и даже своим луком легко бы поразил одну ядовитыми стрелами, а потом и дождавшись её…

– Ничего она не под угрозой, – с неудовольствием отозвалась Екатерина, принимаясь за "точечное нанесение" корректора. – Генри не из пугливых. – Пока её высочество борется с гадким, противным прыщиком, – скорчил гримаску Ангел и провёл ухоженной рукой по своей гладкой розовой щечке, – я напомню вам, милые вы мои, как познакомились жених и невеста. В одном царстве-государстве жила-была одинокая, несчастная царевна. И оставалась бы она до конца жизни одинокой и несчастной… – великая княжна, поглядывая…

– Помоги, а то мы здесь до утра простоим – распорядился Григурко и махнул рукой в сторону своей машины – пошли, перекусим, чем бог послал. Всевышний рукой запасливой жены прапорщика положил сверху в небрежно брошенный на заднее сиденье открытый баул спортивного образца пару кругов краковской колбасы, нарезанный ломтями батон в пакете и тройку заваренных до синевы яиц. Бутылку холодного чая Григурко купил в киоске при выезде из Лозовой. – Шмаляй – благодушно кивнул Андрей Ефимович на раскрытые…

– Я понял вас, – сказал Владимир и жестом поторопил жену с дочерью садиться в машину. – Поверьте, это должно было произойти, и это произошло… – Что? – спросил Владимир и сел за переднее сидение. – Апокалипсис. Владимир завёл машину и поехал вместе с семьёй искать убежище, не попрощавшись с Игорем. У него не было времени на большие сборы, поэтому он был одет, в чём попало: клетчатая рубашка, потёртые грязные джинсы, спортивные кроссовки. Так же он не забыл взять с собой солнцезащитные очки.…

Глава 1 Помните, современной системе, под названием «государство», не нужны умные и здоровые люди. Ей нужно стадо. Продолжайте пить алкоголь, курить, колоться и ни в коем случае не выключайте телевизор! Пусть работает, хотя бы как фон. Мне удалось покинуть Храм незамеченным. Собственно за мной никто никогда не следил, а учитывая то доверие Тарха и учителей, что я заслужил в наших совместных путешествиях, можно было предположить, что я и вовсе на особом положении. Готовясь к побегу, я…

– Я не старался, просто писал от души. Рад, если тронуло. – Ну, да, я забыла, ты же сам – великий. Что тебе стоит написать целую поэму экспромтом? – Я действительно просто сел и написал. Ничего такого. Просто само лилось. – Да я верю, верю! Не был бы ты гением, пошла бы я за тобой? – Что ещё успела сделать, прежде, чем решила уйти от людей сюда? – Вторую половину дня доделывала дела: поставила твою машину в гараж, отключила все приборы, даже из розетки выключила холодильник, всё равно там…

После долгих скитаний по лесу, целого дня неудачной охоты, не докричавшись отставшей где-то собаки, Александр Николаевич вернулся в зимовье и, затопив печь, как есть в одежде, прилег на широкую скамью. Не в первый раз он был тут. Вот и теперь, сбежав от городского шума и семейных дрязг, решил провести отпуск в лесу. Потрескивали в огне берёзовые полешки, и от разлившегося из печки тепла приятно стягивало кожу на иссечённом ледяным ветром лице. Любитель романтики улыбнулся, завтра Рождество, дома…

Начинался 1952 год. Где-то в Пенсильвании шло очередное местечковое выступление Билли Хейли. Билл был слегка пьян, но ему хотелось расслабиться больше, он уже устал, сегодня ему пришлось еще отработать диск-жокеем на радиостанции. А тут опять надо надрывать горло. Да и вообще, настроение было не очень, опять поругался с женой, публика к тому же была никакая. Впрочем, он заметил, что одна девушка очень внимательно за ним наблюдает. Билли повернулся к ней правым глазом, ведь его левый с детства ничего…

Через двадцать минут, злая и озябшая, Полина поднялась и пошла в сторону школы. Осень еще не наводила уныние затяжными дождями, слякотью и кислыми физиономиями прохожих, понуро шагающих под черными зонтиками, глядя под ноги. Стояла первая половина октября. Днем солнце еще было довольно ласковым, но земля была уже усыпана ковром мертвых желтых листьев, и прохладными вечерами уже хотелось замотаться в шарф, а еще лучше в плед, и с чашкой какао остаться дома смотреть сериал. Замерзшими пальцами Полина…

Вообще мы мало говорим с Веей. Я люблю её, потому что она создаёт мне дом, которого нет ни у одного из моих братьев. Ещё потому что мои сыновья здоровы и сильны, сообразительны, и я могу только гордиться ими, благодаря ей, их матери. А ещё потому, что она никогда не устраивала мне ревнивых истерик, хотя наложниц я беру сотнями. Тех, кто нравился мне больше, с кем я проводил по много времени, я после выдавал замуж за моих воинов или за Явора, нашего среднего брата. Вее всегда хватало мудрости, не…

То, что здесь превратилось вдруг в яркую «сцену», покрытую коврами, должно было служить мне местом встречи. На её краю, в вибрациях эфира, считываю замысел того, с кем встретиться мне предстоит. А вот и он – из-за зашторенных кулис выходит на сверкающую сцену. Ступает на ковёр… и делает два шага мне навстречу. Зандор! Вот он! И тут взрывается толпа! – дикие крики, вопли, визг… аплодисменты! Восторг и обожание кумира в них до неприличия обнажены: как зачарованный народ ликует в страшном! подобострастном…

Алисе показалось, что она где-то уже видела эти глаза. Наверное, просто показалось. Мужчина говорил с легким акцентом. Она спросила глухим, срывающимся голосом: – Это вы меня вытащили? – Жаль, что не смог остальных. – Но как? Как у вас получилось? Это было невозможно! – Алиса мысленно прокручивала в мыслях траекторию движения маршрутки, удары о землю, короткую паузу, после которой произошел взрыв и пожар. – Было всего несколько секунд, за которые вы должны были оказаться рядом. Это просто невыполнимо!…

Ежели войти в воды окиянстии, ко чреслам твоим и к тулову подступит волна, ласковая, яко котик домашний, теплая, яко угль очажная, до конца не простывшая, но и ярость огненную уже покинувшая, жирная, яко молоко парное, едва-едва кравицу-кормилицу покинувшее. Нежны в сих местах волны Ромейского моря, от Геркулесовых столпов до нашего благословенного острова простершиеся! Родное-то море водами своими инако человека принимает. О, море Студеное, море дышащее! Хладны и сердиты волны твои от острога…

Но особенно его внимание было приковано к супружеской паре – Тарасу и Марии. Священник внимательно за ними следил, всячески пытаясь скрыть своё любопытство, и делал всё, чтобы они этого не заметили. Было видно даже в полумраке, что они нервничали, всё больше оглядывались по сторонам, всматриваясь в темноту боковых ходов, и совсем не слушали гида. Их очевидная нервозность передалась и священнику. Иру он слушал вполуха, надеясь, что она этого не заметит. У него, к сожалению, не было другого выхода.…