Исторические любовные романы

– Вы ругались и спорили, все время пока я рожала, пожалуйста, помолчите хоть сейчас, – Селеста заметила мужа. – Патрик! Ты приехал. Герцог осторожно приблизился к кровати. Его жена выглядела измотанной и усталой, но судя по счастливой улыбке и бодрому голосу, чувствовала она себя хорошо. Он опустился на колени рядом с ней. – Как я мог это пропустить? – его губы нежно прикоснулись к ее ладони. – Неделю назад мы праздновали первый день рождения Калеба, и вот ты снова принесла праздник в наш дом,…

– Этого, – Варс кивнул на Ларса, – оставить, а остальных – работать. Ларс сильно побледнел, а потом упал на колени и принялся умолять: – Пожалуйста, только не меня, – всхлипнул он, глядя на Варса. – Я готов работать, я готов, что угодно, но только не так… Пожалуйста… Если бы Дан мог, то он бы сейчас как следует пнул Ларса, но дотянуться не представлялось возможным. – Оставьте меня, – тихо сказал Дан, глядя перед собой. – Что он там бормочет? – уточнил Варс, прерывая свою трапезу. …

– Скажи мне, почему так просто нельзя взять и не опоздать? Или взять трубку, например? Или, сука, хотя бы перезвонить? – заведенную еще с первого нашего знакомства шарманку погнал Антон. – Давно себя спрашиваю об этом и, кстати, пока ехал задумался об этом! Кажется, у меня есть ответ! – дернул я салфетку на себя использовать для подтирки рта. – Ага! Значит пока ехал, задумался?! Уже не плохо! А учитывая, что ты злоупотребляешь моей дружелюбностью с нашего знакомства, то у тебя похвальный результат! –…

– Не получается отделаться от этого чувства. Ведь на свет их произвожу я. – Но делаете-то вы их вместе! – Неприлично хихикнула Летавица. Бледные щеки королевы порозовели от смущения. Хоть она и была уже матерью шестерых дочек, но вопросы, относящиеся к спальным покоям, вызывали у нее поистине девичье стеснение. – Неужели совсем нет способа? – Задала она давно томивший её вопрос. Тонкие, словно прозрачные, пальцы королевы схватились за запястья подруги, а карие глаза, прекрасные словно глаза…

Глава вторая Небо наполнялось темнотой. Ярко сиял месяц золотой. Дали дикие окутал небольшой туман. И порошили редкие, но большие снежинки. Веял прохладный ветерок. Замок Благородного Льва величаво возвышался на скалистом пригорке. Его мощные стены окружали башни. Мелькали яркие огоньки в виде факелов. И те выглядели мудрено и игриво. В просторных высоких покоях, где-то наверху замка мелькали замысловатые тени. В большие окна слегка задувал ветер. И тот колыхал плотные занавески цвета луны.…

Оставшись в одиночестве, молодая хозяйка комнаты вздохнула с облегчением: “Ну вот и все, наконец-то этот бесконечный день закончился. Завтра утром я вернусь в монастырь, завтра все будет, как прежде”. Бьянке было крайне некомфортно в отчем доме. Отчий дом… Разве может она назвать это роскошное неаполитанское палаццо отчим домом? Да, здесь она родилась, но ведь это не достаточный повод, чтобы любить эти стены. Зато у нее есть масса причин, если не бояться, то, по крайней мере, испытывать то, что…

Не шелуди цепями своими верными Не говори себе правды на вену Поколотись смертью и знай – все ходят вперед с рождения Но она же! В ней же есть эта инакоходость. Инакомыслие Инакорослость? Вы же, Господь, знаете, как ее лечить? Как ей жизнь дать лучшую? Веселую, пекло-пепельную, забавную? Что лучше ее уху – у твоего может жар попыхить У каждого своего вкуса на смерть – Для нее есть мечта, которая в благо твое не может влезть Я не могу изменить ничего! А может…

Глава вторая Князь Кирилл Виленский смотрел в окно на кружащийся в небе первый снег, но ничего не видел. Он вертел в руках миниатюрный портрет своей будущей жены – Марии Татищевой, который он получил от её отца.  Портрет был выполнен искусно, но не передавал всю прелесть девушки. Когда он поставил перед собой цель – уйти в отставку, подлечиться, завести жену и навести порядок в имении, он не предполагал, что будет так тяжело душе и сердцу. Учитывая характер его ранения – левое бедро, близко…

– О, это хорошо, я, правда, очень рада за них. Но я-то опять в одиночестве, подумала она про себя, вспомнив, как безжалостно бросила последнего любовника. Какой смысл содержать его, если в сердце теперь только молодой князь Чигорин? Но он вряд ли посмотрит на неё серьёзно. Весь свет знает, какова была  её жизнь после смерти старого графа. Но, похоже, счастливое замужество подруги нисколько не испортило ее отношение к мужчинам. Или только к одному мужчине. Екатерина посмотрела на молодого князя.…

Александра всегда любила, и могла часами сидеть на подоконнике наблюдая за происходящим за окном. Этим утром, снег, как чистый лист бумаги предлагал ей переписать свою жизнь заново. От раздумий отвлек стук в дверь. – Барыня, вы уже встали? А я, вас к завтраку пришла разбудить. Вы, видели сколько снега намело? – протараторила вошедшая служанка. Девушке было лет восемнадцать, ее золотистые кудряшки, тщательно собранные в косу, так и пытались вырваться из пряди. Александра молча посмотрела на…

Летиция до сумасшествия обожала свой родной край, и не могла себе представить, что когда-либо сможет отсюда уехать, только событие невероятной важности смогло бы сподвигнуть ее на такой шаг. Наконец, Мариам с дочерью подошли к воротам небольшого, но аккуратного и опрятного на вид дома, и мадам де Мормон остановилась, чтобы поправить выбившиеся из прически непослушные локоны дочери. Летиция нетерпеливо отмахнулась от матери и вприпрыжку побежала к дверям и постучалась. Ей открыла молодая служанка…

– Дени ходил в город по делам. Вернулся весь на эмоциях. Рассказал, что королевские покои пусты, а на Гревской площади изувечили бюст короля,– сказала Летиция и принялась ходить взад вперёд по террасе. – Зачем король так поступил…Бросил всех тех, кто остался ему верен…Кто мы теперь без него…Нужно что-то делать, Арман! – воскликнула маркиза.-Нужно бежать из Франции! – Успокойся, Летиция, дай мне все обдумать,-подойдя к жене и взяв ее за плечи, проговорил Арман. – Чтобы уехать, нужно время: сделать…

– И  женить его на нашей дочери в обмен на деньги…. – Да. И женить. Получить  для сына красавицу жену и титул графа. Князь под большим впечатлением от Анастасии. Она красавица, каких еще поискать, даже в свои четырнадцать. Да ты и сама знаешь. Кстати, ты не забыла о моем разговоре про пансион? Пора продолжить ее обучение. Особенно теперь. – У нас есть деньги на пансион? – удивилась Ольга. – Будут, как только я дам ответ князю. Положительный, разумеется, – усмехнулся граф. Плечи графини поникли.…

Савва с Марфой нашли приют в Бедняцкой заимке. Думали они, что Бог пошлет за усилия и неистовое трудолюбие свою милость. Застарелые надежды застряли глубоко в прошлом, оставив лишь стремление не сдохнуть самим и выкормить вечно голодных птенцов. Для Саввы одной радостью в беспросветной жизни была Марфа. И с ее смертью будто кто душу вытащил из мужика, покрылся копотью да злобой. Все четверо сыновей бывали биты смертным боем. Феоктиста пряталась за печкой, и только отблески лучины пылали в ее черных…

Под своим капюшоном был он весел, румян, словно блином умыт, и белые отросшие волосы нежно осеняли его голову и щеки – как пух на утенке, видать, с дорожными заботами монах позабыл побриться. Глаза католик имел самые плутовские и говорил высокой темпераментной скороговоркой, словно был не монах, а, например, барышник. Спутник его, тот самый, что с длинным свертком, лысый, огромный, занял собою полкареты и теперь сидел молча, потупив очи, и притворялся спящим. Обросший же католик-весельчак пристроил…

Минни нельзя было назвать красавицей, но ее живость, миловидность и эти бездонные глаза привлекали к ней толпы поклонников с самого первого бала дебютанток, когда восемнадцатилетней барышней она, в первый раз, выпорхнула на мраморный пол ежегодного бала под патронажем мэра Ливерпуля лорда Дарби. Самая младшая дочь Ричарда и Эдит Стоттерт с тех пор пользовалась неизменной популярностью у лучших женихов Ливерпуля и даже графства Ланкашир. Но тот дебют состоялся целых шесть лет назад. Минни уже исполнилось…

2 Хюррем лежала очень тихо, прислушиваясь к окружающим звукам. Дом, в котором она оказалась, был окружён цветущими деревьями. Цитрусовые ароматы вперемешку со сладкими нотами наполняли просторную комнату. Мебели было совсем немного. Большая кровать с балдахином, куда бережно уложили Хюррем, была застелена тонким шёлком. И женщина впервые за долгое время почувствовала когда-то привычный ей комфорт не только от чистоты ткани, но и от изысканности поверхности. Комната была наполнена тёплым светом,…

(по мотивам одноименного произведения Эрика Джаггера) Дождь моросил, накрапывал полночи, И утро серостью ступало в тишине, Народ заглядывать старался что есть мочи Сквозь парапеты, стоя на заре. Стеной было окружено все поле, Где предстояло битве наступить. Два рыцаря стояли наготове, Чтоб жизнь отдать, друг друга погубить. Друзьями верными когда были, Дружили семьями с десяток лет. И сына первенца вдвоем крестили, И на мечах бок о бок бились до побед. Народ…

Дюма, обладавший потрясающим чутьем на все, что может оказаться полезным в писательской работе, мгновенно понял, какой подарок преподнесла ему судьба. Она свела его с очень ценным сотрудником, профессиональным историком и добросовестным тружеником, хорошо понимающим, что от него требуется. Они быстро договорились об основах сотрудничества: Маке ищет в архивах интересные факты, которые можно положить в основу исторических романов, а Дюма превращает добытые материалы в блестящие литературные произведения.…

Шурочка осталась в немой растерянности. Незнакомец не пожелал ей представиться, а она понятия не имела, кто он такой, хотя многих в городке знала. Он явно был приезжим, его плащ сшит из дорогой ткани, а шляпа самого модного фасона. Девушка вздохнула и направилась к дому, но мысли о незнакомце не отпускали её, и она шла, даже не думая, куда ступает, и только то, что она прекрасно знала город, помогло ей не сбиться с дороги. “Он такой смелый, такой приятный, так почему же не захотел представиться?…