Книги о войне

«Да уж, не соскучишься», – думал он, пробираясь по высокой траве. Этот нескончаемый день начался для него почти сутки назад, с утренней зарядки после подъема, во время которой бойцы пробежали несколько километров по лесной дорожке, периодически останавливаясь, чтобы поприседать или поотжиматься под громкие команды командира роты. Затем, разгоряченные, они быстро умылись холодной водой. Сразу после скудноватого завтрака их второй батальон 204-й воздушно-десантной бригады 1-го воздушно-десантного…

Всё было в движении. Всё, умышленно подставленное под удар врага, выводилось из-под этого удара. Мелькали фамилии военачальников, в ту пору неизвестных, но ведь сны дают информацию, прояснённую на тот момент, когда они посещают человека. А потому Ивлев подсознательно воспринимал фамилии Рокоссовского, Говорова, Катукова, Соколовского… И грянул бой… Он воспринимал какую-то неведомую, высшую информацию о том, что налёты гитлеровской авиации встречены на всём протяжении границ от Баренцева до Чёрного…

Прикрыв за собой дверь, он опустился на колени, перекрестился и, прикрыв глаза, зашептал слова молитвы. «Отче наш, иже еси на небесех, да святится имя Твое, да приидет царствие Твое, да будет воля Твоя… Господи, пронеси эту чашу мимо меня. Господи, спаси и сохрани». Его звали Сергей Шутов. Ему было тридцать два. И он служил в Управлении «А». Пять минут назад он узнал, что сегодня должен умереть. Возможно, погибнут они все. Но он – первый по расчету в штурмовой группе – почти наверняка. …

Однако он не остался незамеченным. Видимо, кем-то предупрежденная, мать невесты, старушка, худенькая телом, добрая душой, сама вышла к нему и упросила войти в дом, не погнушаться столом и разделить их радость. Тот начал было отказываться, дескать, он тут случайно, у него дальний путь и неудобно стеснять честную компанию… Но его возражение ещё более распалило старушку. – Случайный прохожий, касатик, – это к счастью. Примета такая. Прохожий согласился, но с одним уговором, чтобы хозяйка не сажала…

Оказывается, построили её аж в тысяча семьсот сорок третьем году, и въехал туда какой-то фаворит Анны Иоановны… Опальный к тому моменту. Что не помешало ему и его потомкам капитально обжить эту вотчину и прилегающие окрестности. Ну, во времена большевиков, ясное дело, чухнули они все, эти самые потомки, за границу. И больше не показывались – не было о них ни слуху ни духу вплоть до развала Союза. А потом, в лихие девяностые, приехал один старичок-наследничек, потыркался по этим графским развалинам,…

– Ну, как, сеструха, нашла сегодня работу – или опять по нулям? Вопрос брата был неожиданным. Ася изучающе посмотрела сначала на Ивана, потом перевела взгляд на мать, словно оценивая их готовность к восприятию ошеломляющей новости, и с напускным безразличием сказала: – Да, сегодня мне повезло, работу я нашла. – Нашла? – удивилась мать. – А чего ж молчала? Вот радость-то какая! – Видать, подвернулась такая работа, про которую и говорить-то не хочется, не то, чтобы радоваться, – проговорил…

Через минуту няня и Марк снова шли по площади. В сумочке у девушки лежал флакончин духов, а малыш крепко сжимал в руке пистолет. Они уносили с собой "любовь и "смелость", подаренные щедрой Ягг. Однако эти приятные сами по себе дары не гарантировали (к нашему огромному сожалению) им счатья до конца дней. Народ все прибывал и прибывал на ярмарочную площадь. Один за другим Грета внимала с полок свои подарки. Денег с покупателей она, как любая уважающая себя волшебница, не брала, чем вызывала у одних…

Их выбросили с парашютами ночью в нескольких километрах от города Арзамаса в небольшом придорожном леске. Погода стояла удачная – тучно, хмуро, но безветренно и без осадков. Лидия приземлилась первая. Она и прыгала первая – не любила ждать, везде только вперед. «Вот и допрыгалась» – зло ругалась она про себя, в очередной раз припоминая то, как попала в плен. Собрала парашют, спрятала его в подлеске, забросала пышным мартовским снегом, но сильно хитрить не стала – все равно сдаваться, так какая…

– Шутишь? – недоверчиво хмыкнул комиссар. – Какие могут быть шутки. – Тебя как зовут, сынок? – оглядел мальчишку Трибой. – Пашка Судоплатов, – почесал тот босую ногу второй ногой. – В таком разе и тебе благодарность, – комиссар протянул ладонь. – Не, – повертел вихрастой головой мальчишка. – Чего «не»? – Возьмите лучше, дяденьки, меня с собой. Хочу воевать с беляками. – Гм, – подкрутил рыжий ус Трибой, – а тебе сколько лет? – Четырнадцать, – соврал Пашка. – А чего не взять,…

– А твоему сыну интересны рассказы о прошлом Сардинии? – поинтересовался я у Фабио. – О, да, – кивнул он. – И он с удовольствием ездит со мной по острову когда у него бывает такая возможность. А как ты понимаешь, каждая моя поездка – это, помимо прочего, всегда соприкосновение с прошлым, – красноречивым жестом он указал на полки с товарами. – Недавно, кстати, мы были в горах, в заповеднике, где живут сардинские лошадки джара, низкорослые, но очень выносливые. Знаешь таких? – Конечно, знаю. Ну…

Нас разбивают на группы по пять человек. Каждая шеренга проходит перед солдатами: они сортируют нас, отправляя по одну или по другую сторону воображаемой линии. Меня оставляют идти пешком, остальные забираются в грузовики, даже те, кто не хочет. Я узнаю, что мы находимся в Биркенау, в Польше, и с каждым шагом думаю о Жильбере с папой и о том, как хорошо, что я отправила их на грузовике. Я вижу дым, это, несомненно, заводская труба, к тому же вдалеке можно рассмотреть женщин за работой. Чем ближе…

Наша жизнь в свинарнике кончилась тем, что нас погрузили на машины и повезли в сторону Киева. По дороге мы видели мертвые села, заброшенные поля, колонны военнопленных и трупы. Много трупов военнопленных, зверски избитых и пристрелянных. Никто их не убирал с обочины дороги. Видели движущихся на восток немцев – жирных, самодовольных, упоенных легкой победой. Они орали непонятные для нас песни, хохотали, махали руками с засученными, как у палачей, рукавами. Ехали на открытых машинах и автобусах. Ехали…

– Вошел в зону пилотажа, прошу добро! – Четвертый, Вам добро! Успехов! МиГ резко встал на дыбы и вновь взревел двигатель, издавая стремительный свист, переворот, вираж, содержимое желудка курсанта несколько раз сильно просилось наружу, но он понимал, что ознакомительный полет делают для того, чтобы выяснить профессиональную пригодность курсанта к дальнейшему обучению. За внутренними органами требовалось следить. До этого лейтенант летал только на «Мессершмитте-109F» и на «Фокке-Вульфе-190D-C».…

Она еще раз робко попросила: Скажи, что меня любишь. И отец без запинки отвечал: Я тебя люблю. Сообщая Рому такую уверенность в начавшемся дне, что Ром проснулся и стал потягиваться на кровати, всколыхнув горку одеял над собой. Отец, завидев шевеление в углу, встрепенулся; рука матери соскочила с его колена, сработав как тумблер. Настроение переключилось в рабочий режим, и она приняла командование на себя: – Ничего, ничего, сиди работай. Это отцу. И тут же в сторону кровати:…

Штандартенфюрер : эквивалент звания полковника. Штурмманн : боец штурмовых отрядов, эквивалент звания ефрейтора. Унтерштурмфюрер : эквивалент звания второго лейтенанта. Вермахт : регулярные немецкие вооруженные силы, не участвующие в работе концентрационных лагерей. Глава 1 Аушвиц-Биркенау [1] , сентябрь 1943 1 Аушвиц-Биркенау (Освенцим) – концентрационный лагерь в Польше. Входил в единый комплекс из трех лагерей (Аушвиц I, Аушвиц II (Биркенау), Аушвиц III), располагавшийся…

– Это счастье – умереть от рук такой девушки. Аля слегка улыбнулась уголками губ, ей никто ещё не говорил подобного, но тут же сделала строгое лицо: – Что это у тебя? Ей в каждом виделся шпион и диверсант, сказывались бесконечные, вбитые в голову инструкции. – Это тебе, – он протянул ей свёрток, Аля взяла, открыла, взмахнула рукой, и в ту же секунду в воздух взлетела стая из разноцветных фантиков. Шоколадные конфеты рассыпались на снегу. – Ты… ты, – парень хватал ртом морозный воздух, потом…

Он сквозь века нам светит как маяк, И пусть запомнит вероломный враг, Что Русь мы защитим, как он когда-то! От Александра Невского, Донского До наших дней, что бед, тревог полны, Храня Россию от врага лихого, Стоят на страже верные сыны. * * * Я думаю о подвигах России: Таких у нас Суворовых немало – Во все века нам славу приносили Сыны Отчизны на полях кровавых… Из уст в уста передаётся ныне: Его однофамилец бил фашиста, Поведаю о нём, о русском сыне, О земляке…

И теперь Конмаэл Форальберг, единственный пассажир почтового экипажа, ехал навстречу Девятому переделу, чтобы наконец совершить то, чего так долго избегал, – посмотреть в его лицо, непременно искажённое гримасами. Через несколько часов свет дня загустел – близились сумерки. Вдали показался высокий холм, местами заросший редким леском. На холме, словно на плечах приземистого великана, стояла массивная старая крепость. Построенная из грубого серого камня с рыжими заплатами новой кирпичной кладки,…

А потому, вне всяких сомнений, давно пришло время вспомнить и тех, кто до последнего вздоха сражался за свои корабли в той далекой трагической октябрьской набеговой операции Черноморского флота. Вспомнить тех, кто погибал, оставаясь верным присяге и Родине, вспомнить их поименно и поклониться их жертвенному подвигу. Ведь это наш долг перед их памятью. Глава первая. Заговор умолчания Итак, нам предстоит прикоснуться к одной из самых мрачных страниц прошлого нашего военно-морского флота, причем…

– Ешь. Бережно, с аристократической аккуратностью, псина взяла из рук рейхсканцлера кусок, не дотрагиваясь до ладони. И без всякой спешки зажевала. Адольф Гитлер любил кормить собаку, столь нехитрая забота о животном доставляла ему несказанное удовольствие. В эти минуты с его лица не сходила доброжелательная улыбка, и сам он как будто бы становился на несколько лет моложе. Даже со стороны было заметно, что общение с собакой доставляет фюреру громадное удовольствие. Блонди не выпрашивала еды…