Любовные романы

Пока его фирма не обанкротилась и нам не пришлось переехать на самую окраину города, дабы не только не платить огромные суммы за съём квартиры, но и избежать встреч с некоторыми озлобленными на моего отца людьми, мы жили душа в душу. Никита — так зовут моего отца — прекрасно понимал все мои чувства и мысли насчёт моей внешности, в нужные моменты подбадривал, а в другие успокаивал. В один прекрасный день он привёл домой её — эту стерву, помешанную на деньгах. Гнилая Наташа — такое я дала ей прозвище…

Если вы не успели заметить, я не очень хорошо переношу свадьбы. Они впечатляют меня. Всегда впечатляют. Каждый раз одно и то же. Я говорю себе воодушевляющие речи. Я не беспокоюсь о том, чтобы взять салфетки, так как это никак не поможет, и обычно еще до разрезания торта мой макияж размазан по лицу, а глаза опухшие. Но сегодня хуже. Сегодня особенный день для моей сестры. Ладно, сегодня второй особенный день для моей сестры. Они с Ашером сбежали. Венчались в Вегасе, их женил Элвис. Они сказали,…

– Что, нужно как можно скорее оказаться дома? – спросил Дима, разглядывая Раду. Она кивнула. – Могу подвезти, если не боишься. Вряд ли ты дождешься здесь такси среди ночи. – Грустно, но ты прав, – вздохнула Рада и огляделась по сторонам, словно проверяя нет ли все–таки других вариантов. – Только я никогда прежде не ездила на мотоцикле. – Сейчас полночь, – глянув на часы, сказал Дима. – Самое время начать. Рада рассмеялась. Смех у нее был тихий, приятный. – Не знаю почему, но я ощутила себя…

Но, пока есть купол, простым франкийцам все равно на похождения короля. Некоторые даже отшучивались, что ого-го мужчина! В самому соку раз его хватает и на жену и на любовницу. Народ продолжал верить в счастливый брак монаршей четы, несмотря на многочисленных фавориток, и эта вера тщательно поддерживалась тайной службой короля. — А что могло статься, Ваше Величество? — дофин пожал плечами. — Я же исполнил почти все, что от меня требуется: нашел девушку. Что еще вам нужно от моей персоны? …

— Дорогой, подойди сюда, — крикнула мама и закрыла лицо руками. — Что тут у вас, принцессы? — папа заглянул в мою комнату в прекрасном расположение духа. — Чудеса, — усмехнулась я. — Милая, это то… — папа тихо спросил у мамы. Она не ответила. Только несколько раз кивнула и расплакалась. — Мы знали, что этот день может настать, — папа успокаивал маму, крепко обнял и поцеловал в макушку. — Я надеялась… так надеялась, что на мне все прекратилось, — сквозь слезы причитала мама. — Эй,…

Последний рабочий день стройотряда совпал с днём выдачи зарплаты в колхозе. Работяги, вперемешку со студентами, выстроились в очередь у бухгалтерского окошка так, что хвост растянулся аж до самой калитки, ведущей в правление. Валерка был первым из городских, перед ним стоял агроном, который уже расписался в ведомости, и демонстративно, чтобы все видели, пересчитал полученные деньги. Аж 150 рублей — пронёсся по очереди завистливый вздох. Ровно через минуту их ждал шок, поскольку даже у Валерки потемнело…

— Чего застыли? — дама повернулась к зависшему в воздухе сундуку. — По лестнице я вещи сама потащу? Поклажа нервно запружинила в воздухе и качнулась в сторону девичьих спален. Женщина еще раз обвела взглядом темную гостиную, дождалась, пока сундук благополучно «взберется» по лестнице, и отправилась следом. Новая обитательница особого сектора мечтала об одном — поскорее добраться до кровати. День выдался длинным, морозным. По дороге до портала сани трижды застряли в глубоком снегу. Последние силы…

— Ну-ну. Стоп! Как это — попросила? Ты теперь видишь упырей? — Нет. Они сами ко мне явились. Просили переслать письмо Лилит. — Письмо? — кресло тревожно скрипнуло. — Что они хотели от девочки? — Не знаю. Я не вскрывала конверт. Вряд ли там что-то опасное. Упыри с Лилит ладят. Точнее, она с ними. Кресло снова «высказало» неодобрение, однако сидящая в нем магиня не успела ничего добавить. Помешал скрип половицы за дверью. Женщину, что подслушивала за ней разговор, подвело равновесие. Она качнулась…

— Снимите капюшон, Ваше Высочество, — брезгливо бросил тот в ответ. — Здесь не от кого скрывать лицо. С легкой усмешкой женщина выполнила требование, позволив густым черным волосам рассыпаться по плечам. — Не буду ходить вокруг да около, — объявила она, невольно вытянувшись струной. — Мне нужно то же, что и всем. Однако я попрошу больше. — Сколько? — глаза мужчины стали еще страшнее. — Десять капель. По лицу обитателя чащи прошла судорога. Казалось, сейчас кинется на гостью и растерзает…

Дорога шла своим чередом. Мужчины откровенно скучали, с разных сторон доносились негромкие смешки, разбавляющие тишину, хотя сказать, что вокруг стояла тишина, значило соврать. Так как из пушистых кустов то и дело доносилось пение птиц, название которых девушка не знала. Дана никогда не интересовалась разновидностями птиц, в городе, где обычно протекала её спокойная жизнь, водилось не очень много их видов, да и те не особо привлекали её внимания. И если бы не просьба брата, она вряд ли вообще оказалась…

— Это всего лишь провода, по которым ток течет! Неужели сложно их отремонтировать? — похоже хриплый терял терпение. — Понимаете, мы восстановили, но… Оно так не работает. Теоретически она здорова, но… — Что "но"? Она должна быть на ногах к завтрашнему дню! Я забираю ее себе. Мне, в принципе, без разницы, будет она ходить или нет! Отбор начинается уже завтра! И если она не сможет участвовать, ей же хуже! — Но ничего не выйдет, и что тогда? Очередная ваша игрушка? — Тебе какая разница? …

«Таша, здравствуй. Ты мне нужна по одному важному делу. Если сможешь, приезжай поскорее, время не терпит. Адрес на обратной стороне конверта. До встречи, Ира». Судя по указанному адресу, Таше надлежало ехать в горы. Что же, свежий воздух, горные лыжи, крутые спуски. — Я уезжаю, птица, — сказала она попугаю. — Таша, — сказал Гаспар, и ей показалось, что голос попугая звучал как-то тоскливо. Возможно, он просто завидовал. Таша разложила продукты, поставила на плиту кастрюлю с супом, разогреваться,…

— Вам снова необходимы дополнительные занятия, Хрийзтема? — спросил Кот Твердич. Хрийз подкараулила его возле школы, где он преподавал «Теорию магии» одарённым детям. И туман не помешал: она чётко чувствовала неумершего вместо со всей его маскировкой и вышла точно на него. Кот Твердич если и удивился визиту, то сумел удивление своё скрыть. Пригласил в свой кабинет, памятный по летним подготовительным занятиям… Здесь всё так же висели на окнах тяжёлые портьеры, стояли книги на стеллажах за стеклянными…

— Это? Белое золото, бриллиантовая крошка, жёлтое золото, — повертел он мой палец, — стоит столько, сколько монет лежит в кармане покупателя. — Колец я не ношу. Я маг, а они мешают заклинания плести, — с гордостью сказала я, — заберите. — Разумеется, — гном улыбнулся в густенные чёрные усы и потянул колечко с моего пальца. Как бы не так. — Больно! — вскрикнула я. — С мылом! — сунула мне пахнущий розами флакон облегчённо выдохнувшая барышня с крыльями. Но кольцо не собиралось соскальзывать…

Как у всех очень богатых людей, у Гурджиева есть своя маленькая фишка: нравятся ему люди, которые не просто отличились в нелегком деле заколачивания бабла, а только те, кто дышит с олигархом в одну ноздрю, разделяя его хватку и умение шагать по бесчувственным телам, которыми выложена дорога к успеху. А также те, кого не пугают эксперименты, в том числе, и сексуальные. Вернее, в первую очередь сексуальные. Такой модернизированный закон джунглей: мы с тобой одной крови и в одной позе, ты и я. …

У нее загораются глаза. — Ой, а как вас зовут? — Я пишу под псевдонимом Мерседес Ли Лавлеттер, — уверенно отвечаю я. Не судите меня! Я наверстывала упущенное за целую жизнь, потраченную на ненависть к своему унылому имени. — Это христианские романы? — спрашивает Бетти, прижимая руку к сердцу с надеждой и волнением. — Нет, — отвечаю я с досадой на лице. — Ой... амишские? Как я люблю эти амишские романы! (Прим. переводчика: амишские романы — это литературный жанр христианской художественной…

Глаза! Если всё приснилось, то глаза не должны быть синими! Изначальный цвет своих глаз Хрийз не помнила, помнила только, что они не были синими. Синие — подарила Сихар, восстанавливая зрение. Из зеркала смотрела на Хрийз синеглазая девушка. Не приснилось. Так что же, чёрт возьми, произошло?! Где я?! Она поспешно oзиралась, узнавая и не узнавая знакомые стены. Земля, Геленджик… и в тo же время… Мебель стоит не так, плакат с белокурой девицей и драконом, подпись — «Игра престолов».…

— Я понимаю, дорогая, — усмехнулся, снял очки и протер глаза. — В моей голове все представлялось иначе, я слишком романтичен. — Зайчик, успокойся, я не отказала, а всего лишь попросила дать мне время, — притронулась к дрожащей руке. — Ты права, я нервничаю, всё отлично, — пытался убедить себя. — Очень красивое колечко, — призналась, обняв за шею своего романтика, и смущенно улыбнулась. — Знал, что тебе понравится, — произнес, ласково целуя. Какой же он нежный, я таю, словно мороженое на…

— Прекрати на неё таращиться! — шикнула я, чуть крепче сжав его руку в своей ладони. Муж перевёл на меня взгляд. — Я наблюдаю за судебным процессом, — отмахнулся Дирлих и иронично улыбнулся. Да, судебный процесс, на котором мы присутствовали в тронном зале дворца, являлся лишь политическим фарсом для чужих глаз. Приговор лорду Сирджину был вынесен ещё вчера вечером на совещании Малого Совета принца и принцессы, в который входили друзья детства Ансора, несколько старших гвардейцев и я. Мы решили…

Как же холодно. Аж трясет. От шока, наверное. На четвертой салфетке кровь бежать прекратила. Нос, к счастью, не сломан. Но голова болела жутко. Наверное, сотрясение заработала. Достала из сумки телефон, стерла с него кровь, трясущимися, замерзшими пальцами кое—как, нашла в списке контактов мужа, нажала на вызов. К счастью, муж ответил сразу. — Ты где? — Послышался в трубке его взволнованный голос. — Вадим, я попала в аварию. Съехала с дороги и врезалась в дерево. — Ты где? Ты как? — Голос…