Любовные романы

Война между Сюй и Хейлан длилась веками, мирные времена наступали лишь ненадолго. И вот шаткий мир между королевствами был заключен лишь около сорока лет назад, во времена правления отца нынешнего короля. Сейчас же король Хейлан был тяжело болен, и, по слухам, всеми делами при дворе заправляли министры из клана Чхве – родня покойной королевы. Чем меньше король уделял внимания государственным делам, тем больше смут возникало среди кланов, периодически совершались набеги со стороны Хейлан на границу…

Первым делом, по возвращению домой, сразу же хочется кушать. Самое сложное, что я умею готовить, это макаронный суп с консервами. Быстро и питательно. А если очень мучает голод, то и очень вкусно. В своём последнем письме ты удивлялась нашему образу жизни. Узнай я до переезда, что буду ходить по улице в минус двадцать, то тоже бы не поверил, что способен такое выдержать. Но ко всему со временем привыкаешь. Теперь июльская жара мне кажется дикостью. Летом я бы к вам ни за что не приехал. Осенью…

Нет, ну как он мог? Меня, умницу и красавицу променять на эту общипанную рыжую курицу?! Я, конечно, понимаю, что у нее и грудь побольше, и волосы ярче, и вообще… В носу снова предательски щипает, а мне опять хочется плакать. Ну за что, Господи? Просто, за что? Шагаю в сторону парковки, где одиноко стоит моя красная Лада Гранта – представитель отечественного автопрома. Машина, конечно, не огонь, но зато моя. Я ее купила в кредит, еще на четвертом курсе университета, когда только начала работать…

– Хотите эту? – Переспросила Ольга Сергеевна. – Очень хорошо. Давайте еще полторы тысячи российских рублей и добро пожаловать. – Ты чего, охренела совсем, сутенерша? Я свое время уже оплатил. И ничего не получил. Так что давай, не гони. Меняй эту девку на ту. Ольга посмотрела с тоской на стоявшего перед ней крепыша. Рост под два метра. Да уж, такого взашей не вытолкаешь. Крышу звать – тоже ситуация не та. Сама потом огребешь за то, что по пустому делу сдернула. Придется как-то решать скандальную…

Я задираю голову, чтобы высказать все накопившиеся еще до столь тесного знакомства претензии, но спотыкаюсь взглядом об острый кадык, подбородок, покрытый лёгкой щетиной, губы сжатые в ровную линию и зелёные глаза. Они так близко, что я могу пересчитать все оттенки и даже замечаю золотистые капельки в радужке. Если бы мы встретились при других обстоятельствах, примерно в этот момент меня можно было бы безнадёжно потерять. Ни одна реанимация не смогла бы меня спасти от влюблённости. Но этот нахал…

– Пойдемте. Спиной, между лопатками, Есения чувствовала взгляд Якова Сергеевича Есенина. И злилась. Она не клоун, чтобы развлекать скучающих престарелых мачо. Хотя, конечно, Яков Сергеевич вовсе не был престарелым. Может чуть постарше Есении. Ей сорок три, выглядит она моложе своих лет. На тридцать пять. А ему, наверно, сорок пять, максимум сорок семь. Загорелый, как с южного курорта. Есения вздохнула, после развода она про курорты забыла. Не то, чтобы денег не было, просто не хотелось никуда ехать.…

Она задумчиво провела пальцами по лепестку белоснежной лилии, растущей рядом. Максимка затаил дыхание, ловя каждое её движение. Он понимал, что Лилия размышляет, и боялся спугнуть эту волшебную атмосферу. Максимка взволнованно смотрел в глаза Лили, его пылкое сердце бешено колотилось. – Лили, ты что! – выпалил Максимка, чуть ли не расплакавшись. – Ты же не понимаешь! Я знаю, какая ты на самом деле. Ты думаешь, я влюблён в какую-то сказку? Нет! Я вижу твоё крутое сердце и твою доброту. И я тебе…

И вот после пяти месяцев, снегопады и морозы, сковали душу заклепками, похожими на самолетные. И дальше казалось, юный месяц, кувалдой плющит их стальные головки, разрезая автогеном северного сияния, ночной воздух и разрубая кайлом, на куски, льды облаков. От этого пятиэтажного кубизма, все наполнялось гулом, и особенно звездное небо, грозящее от непомерно громкого желания, томления и любовной болтанки, оторваться и улететь в бездонную трубу космоса. Да и бошки чертыхались, перед всеядными космическими…

Леха напился и порывался пойти изменить Машуне с пассией Коршуна. Я его удержал. Чувствую себя героем. Хотя, я и сам бы не против заглянуть в номер к Самойлову. Вот блин! Надо всегда Тину брать с собой. И она не свалит никуда, и мне хорошо, удобно. Вообще, спокойнее, когда она рядом. – Вот бы член реагировал только на одну девчонку, – Леха мысли мои читает. – А если поймешь потом, что это не та девчонка? – интересуюсь, раз уж разговор зашел в это русло. – Какова вероятность, что ты решишь всю…

Со мной всегда молчала, еле слышно постанывая, даже в момент пика блаженства. Стеснялась, скрывая краснеющее лицо в моей груди и изгибе шеи. Я балдел от этого. Такая неприступная, чистая, доводящая меня до безумия своей нежностью и мягкими движениями. Больше не моя. То, что сейчас исступленно двигает бедрами, насаживаясь на чужой член, просто не может быть девчонкой, с которой я хотел идти по жизни. Я думал, она моя судьба. Одна на всю жизнь. У нее – только я, у меня – лишь она одна. Но за это…

Жанетт знала, что её муж до сих пор хранит в своём кабинете портрет первой жены, которая умерла во время родов. Однажды женщина видела, как Серж гладит и целует портрет почившей супруги. «Что ж, порой люди лелеют свои нежные чувства всю жизнь, – рассудила Жанетт. – Но прошлая любовь Сержа мертва, а я живёхонькая. Она мне не соперница». Лилит внешностью и болезненностью пошла в мать: такая же тихоня-замухрышка. Одно хорошо: характер покладистый, беззлобный. И всё же Жанетт обрадовалась, когда…

Д – доверие. Тем более, что у меня вся ночь впереди, и спать я пока не собираюсь. Иду по коридору, соединяющему мой корпус и столовую, с целым пакетом еды. Тут так тихо, что мои шаги слышны, не смотря на мягкие тапочки. Представляю себя принцессой целого королевства. А школа – мой замок. Кстати, надо включить какой-нибудь фильм про замки с привидениями. А потом бояться выйти из комнаты до туалета. Мне нравится это чувство. Есть в нем что-то романтическое. Улыбаюсь своим мыслям. Между…

– Нет, что ты, совсем не сержусь, – сообщила я голосом самурая, который смотрит на отряд врагов примерно в тридцать голов и размышляет, в каком порядке их резать. – Только не мог бы ты ответить мне на один вопрос? – Конечно! – Скажи, а у тебя минуту назад телефон на пол не падал? – Нет! – радостно ответил Евгений. – Иначе как бы я тебе сейчас звонил? – Жаль, – со всей искренностью ответила я, нажала отбой и занесла номер Евгения в черный список. И мне было действительно ЖАЛЬ. Потому что,…

– Девушка, с вами все в порядке?– услышала я голос позади, оглянулась на него, ко мне спешил какой-то мужчина. Повернувшись обратно, пса я уже не увидела. Попытавшись встать, я оперлась на ногу и не громко ойкнув повалилась обратно на землю. Мужчина, спешивший в мою сторону, уже поравнялся со мной и протянул руку. – Давайте я вам помогу. – с улыбкой проговорил он. – Спасибо. – смущённо ответила я и приняла помощь, немного морщась, вставая на ноги. – Что-то не так?– спросил он…

Мы не обычная семья. У меня мама и два папы. Именно два, и оба биологических, мы даже тест делали, я по днк ближе к ним обоим, чем к матери. А ещё мы оборотни. Ну как мы… Почти весь наш маленький городок, населением в пару десятков тысяч, все оборотни, за редким исключением, таким как моя мама. Она человек, обычный слабый человек. И кто бы мог подумать что именно этим я буду в нее. Этим и ростом. В Большинстве своем оборотни высокие и крепкие, а вот я коротышка, не сказала бы что совсем карлик, но…

тебе может, вообще, не нужно шагать ,а нужно учиться отпускать себя и расстворятся в шуме дождя у камина, грубо говоря.твой путь – он может быть, пиздец, каким не правильным для мира, но правильным для тебя! ~ на вопросы о жизни, мне всегда, с самого детства, не хватало «книжных» ответов и «ответов» от взрослых. я часто ощущала потребность именно в своих открытиях.я подвергала сомнению все книжные истины и догмы.мне всегда казалось, что в жизни, настоящим может быть лишь то, с чем ты столкнешься…

– Мисс Элизабет, это так красиво! – выдохнула она, сжимая мой локоть. – Я о таком и мечтать не могла… Дома совсем не похожи на наши, лондонские. А краски! Взгляните только! Я кивнула, не в силах вымолвить ни слова. Сердце то замирало, то начинало бешено колотиться, гадая, что ждет меня в Венеции. Какие тайны хранят стены палаццо, которое теперь принадлежит мне? Почему тетя Беатрис завещала его мне? Что скрывалось за туманными намеками в ее последнем письме? Я невольно улыбнулась, вспоминая наши…

– В алкоголе? – В упадке духа! Он вновь удивил её, этот человек, – поразил! Захотелось сказать: – Ты прав; я упала духом! – Знаю, Джесси… Знаю! Кали, задумался. А потом: – Многие так и отчаиваются, – не справляются, потому, что чтобы справиться… с собой! Надо хотеть жить – и всё-таки любить жизнь! – И ты её любишь? – Я люблю ту, что тоже ушла, для меня она – жива, я живу ради неё… Он заглянул Джесси в глаза: – И ради тебя. Любовь к вам обеим – спасительна! Глава 2 …

– Да мы уже поняли, – вяло покривился папаша, давая понять, что если бы не дочка, то его и близко бы здесь не было. И Илья замолчал – зачем впустую тратить голосовые связки. Он неторопливо взял из коробки шесть разноцветных дротиков. Также неторопливо приблизился к девочке. Посмотрел на асфальт. – Видишь черточку? – спросил он, указав пальцем на одну из меловых полосок – самую ближнюю к шарикам. – Это как раз для твоей возрастной группы. Вставай к ней, – очень уж серьезно добавил Илья, протянув…

– Надень это, – тощий протянул тому тряпку, обильно сбрызнув ее. – Зачем? – Там очень сильно воняет, – объяснил тот. Мужчина взял ее, и повязал себе на лицо, скрыв нос и рот, а потом зашел в сарай. Он подошел к грязному матрасу, валявшемуся на полу, чуть справа от входа, и одним движением откинул его в сторону. Под ним была спрятана деревянная крышка, закрывающая собой лаз под сарай. Перед тем как открыть ее, гость огляделся, и приметив в углу ржавую пилу, захватил ее с собой. – Может…