Научная фантастика

Большинство пассажиров было из Торгового флота, но лишь немногие щеголяли эмблемами больших компаний. В основном это были бичкомеры, или вольные торговцы, люди, которые по вздорности характера или по каким-либо иным причинам не прижились в мощных организациях и кочевали с одного корабля–аутсайдера на другой, люди, стоящие на самой нижней ступени в иерархии Торгового флота. Взвалив чемодан на плечо, Дэйн поднялся в лифте и вышел под палящее южное солнце. На бетонной полосе, огораживающей изрытое…

— Сідайте, будь ласка, — Іван Макарович кивнув на жовті шкіряні крісла біля письмового столу. Сіли. Чоловік у сірому розв’язав папку, вийняв розкішно переплетений альбом. — Ви летите у зоряні світи! — патетично вигукнув він. — Робите такий крок у космос… Дізнавшись про вашу експедицію, я вважав своїм обов’язком… — Він подав Івану Макаровичу свій альбом, вийняв хусточку і почав витирати скроні. — Це — найдетальніші карти поверхні Місяця! — Дякую, —…

Дабровски тоже потыкал кнопки и вскинул голову. Что там вырисовывается? — Сорок девять и шестьдесят четыре сотых мили. Почти восемьдесят километров. Чернота расплылась почти по всему экрану. Тем не менее, даже при таком расстоянии не открылось никаких подробностей объекта. — Сэр, я так, на всякий случай… — подал голос лейтенант Айве, — но, может, лучше подождать, пока на наш сигнал не ответят с базы? — Это еще минут сорок… База находилась на Луне, в трехстах двадцати…

Вначале, вынашивая замысел этой антологии, я честно намеревалась составить ее из рассказов о «сексе с чужаками», причем под чужаками подразумевались обитатели «иного мира». Но по мере того, как книга начала обретать форму, я поняла, что в действительности собранный материал посвящен сексуальным отношениям между людьми и тому, как мужчины и женщины зачастую оказываются друг для друга «чужаками» в смысле «относящийся к иной стране или народу; некто странный; некто со стороны» («Новый Уэбстеров всемирный…

За финал - отдельное спасибо. Столь жесткой правды от женщины-автора честно говоря не ждешь. Период от июня 2075 до конца войны. 13+ Глава 1 Лететь галопом по заросшему высокой травой полю навстречу восходящему солнцу - что может быть прекрасней?! Конечно, полеты на параплане тоже доставляют удовольствие и не малое, но, когда скачешь верхом на вороном коне, таком живом и мощном - это другое. Как можно сравнивать Сайгона с чем-то еще? Ну да, это я сейчас так думаю, осаживая верного скакуна…

Директор «Джей-станции» поглядел на часы. Сегодня красивый восход, и скоро он будет еще красивее, но пора спускаться вниз и думать, что делать дальше. В тени скал шевельнулся и начал медленно разворачиваться решетчатый скелет Большой Антенны. Радиооптики приступили к наблюдениям. Голодные радиооптики… Директор в последний раз взглянул на бурый размытый купол Юпитера и подумал, что хорошо бы поймать момент, когда над горизонтом висят все четыре больших спутника — красноватая Ио, Европа, Ганимед…

В вопросах брака он был менее разборчив, чем остальные Блетсуорси, неоднократно вступал в брак и порою совсем неофициально, — правда, все мы несколько опрометчивы в своих брачных союзах. Мать моя была португальско-сирийского происхождения, с примесью крови туземцев острова Мадейры (где я и появился на свет). Я родился самым законным образом; правда, брачный формуляр моего отца с течением времени оказался весьма запутанным, но это потому, что брак в тропических и субтропических странах носит крайне…

Открылась дверь — и в комнату вошёл неизвестный. Это случилось в субботу, 5 февраля 196… года, в 14 часов 59 минут по московскому времени. Именно такое время показывали стрелки часов, взглянув на которые Леонид Серёгин с удовольствием подумал, что рабочий день в редакции кончается ровно через минуту. И что через две минуты он уже будет мчаться к автобусу, идущему на лыжную базу. Он запер ящики письменного стола и, услышав стук двери, поднял глаза. Перед Серегиным стоял невысокий худощавый человек…

— Сколько еще осталось? — спросил он, послушно натягивая на одеревеневшие руки колючие шерстяные рукавицы. — Километров двести разменяем по болотам, к полудню и прибудем, — откликнулся из кабины Савелий. — Если с утра пораньше в путь двинуться. Главное, границу прошли, слава те Господи! Правительственный пропуск — хоть в ад с ним лезь. — Вот ты первым и полезешь, — проворчал из-за руля Дерек. Все засмеялись, но Савелий не обиделся. — Я-то, допустим, не полезу, — возразил он. — Мне бы вас,…

Бакич насторожился. Как понтер на стойке, он весь потянулся к Шольпу, и в глазах его мелькнул жадный огонек. Профессор внимательно посмотрел на него, потом хитро улыбнулся и продолжал: — Бакич, я вам сейчас покажу что-то, чем вы будете изумлены чрезвычайно! — Шольп пошарил в кармане, Бакич затаил дыхание и уставился на руку профессора. Тот продолжал шарить. Бакич не дышал, весь побледнев от напряженного ожидания. И вдруг, резким движением выдернув руку из кармана, Шольп выбросил к рысьему лицу…

Кто-то прошел по коридору. Филипп открыл глаза… Филипп открыл глаза и виновато улыбнулся, все еще пребывая во власти воспоминаний. Рядом с пультом вычислителя стоял Травицкий и смотрел на развернутый объем мыслепроектора, перебирая на груди пухленькие пальчики. Метровый куб проектора был заткан цветами, и в его глубине в раствор стационарной ТФ-антенны было вписано лицо Аларики. — Извините,- пробормотал Филипп, стирая изображение.- Задумался… Травицкий грустно покивал. — Я не удивляюсь.…

— Вы сумели разрешить самое важное: волны пространства оконтуривают все уносящиеся мозговые излучения, — сказал Петр. — Доказано, что человек оставляет после себя вечный памятник своей жизни. А что буквы на памятнике так сложны... — На Земле уже двести лет отлично расшифровывают излучения мозга, возразил Рой. — Но что это может оказаться так трудно по отношению к волнам, давно путешествующим в космосе... — Вот-вот! А теперь вы тщательно разберетесь в помехах и найдете способы преодолеть их.…

Море 1 Галапагосский рифт 0 30 ю.ш. 90 30 з.д. Он парил над кромкой бездны. Под ним зиял холодный мрак подводной преисподней, куда не проникает солнце и где свет возможен только в виде мимолетных искорок — разгорающихся и быстро угасающих огней люминесцирующих созданий. Доктор Стивен Д. Ахерн плыл в глубоководном аппарате «Дип Флайт IV». Он лежал ничком в ложементе, повторяющем контур человеческого тела, его голову облекал прозрачный акриловый фонарь, а душа доктора ликовала…

Я бы не назвал Онтарио своей родиной. Вообще-то я родом из Уичита-Фоллз, что в Канзасе. Когда я учился в средней школе, мы переехали в Денвер, а затем в Бойсе, штат Айдахо. Онтарио является в некотором роде пригородом Бойсе, он располагается у самой границы Айдахо. Леса Восточного Орегона к этому месту сходят на нет. Вы проезжаете по длинному металлическому мосту — и перед вами открывается плоская равнина, вот там- то они и фермерствуют. Я имею в виду местных жителей. Их конек — картофельные пирожки.…

Но вы медлите. И знаете причину, хотя никогда себе в этом не признаетесь. Это знание обширное, как бейсбольное поле, и по-черепашьи долгоживущее. Оно отравляет каждое ваше чувство не менее, чем змея, извивающаяся под ногами. Пропитывает собой страсть: предположи, будто целишься в утку, англичанин! Оно наполняет рассудок привычным тепловатым шепотком: мол, скука, сей надоевший нытик, вернется, когда дело будет сделано. Окатывает нервы ледяной насмешкой: когда рассосется по телу адреналин — придет…

— По уточненным сведениям от вашингтонских корреспондентов, взрывом мощной боеголовки уничтожен один из корпусов Агентства национальной безопасности. — Истребители-перехватчики сбили не меньше пятнадцати крылатых ракет противника, однако остальные девять находятся на расстояния ста миль от берега и летят на предельно малой высоте, что затрудняет их обнаружение. — Грандиозный пожар разгорается в Голландском тоннеле — это может означать, что десятки автомобилей и все их пассажиры уже погибли. …

Однако поверить в то, что они сделают это прямо в ее камере, было трудно. Как ни странно, Кларк предвкушала последний поход в больницу, где так много времени провела, будучи студенткой-медичкой. Это был ее последний шанс почувствовать нечто привычное, знакомое – пусть даже это всего лишь запах дезинфекции и гул системы кондиционирования – прежде чем она навсегда утратит способность что-либо ощущать. Избегая встречаться с ней глазами, охранник произнес: – Просто сядьте. Кларк сделала несколько…

— Даже так паршиво? Что происходит? — Умоляю. Вышлите все, что только можно, на площадь Нанкера. Буквально сейчас. * * * Альберт Грюневальд сидел в «Швидницком Подвале» [2] со своим приятелем, ветераном первой мировой войны. Они съели обильный завтрак, теперь цедили пиво, пытаясь игнорировать толпу возбужденных посетителей. Стоял 1939 год. Рихард Кугер, несмотря на отсутствие одной руки, умело перелистывал газету. — Господи Иисусе! Мы начали войну с Польшей. 2 …

Зонд включил два микроускорителя на водороде и антивеществе, развил скорость в два километра в секунду относительно платформы, и в течение двух часов отлетел от неё на семь тысяч километров. Потом включились основные двигатели работающие на сверх сжатых, находящихся под давлением в 10 тыс атмосфер электронах, те были до нагреты, и развив удельный импульс около 110 тысяч километров в секунду помчали по сути не большой кораблик к новому миру. Электронное топливо было дорогим, даже очень, но эффективным,…

Мы играем с жизнью и смертью, с вечностью и хаосом. Принимая настоящий вызов, брошенный прямо в лицо, мы балансируем на грани биологических и политических возможностей, совершая истинный прорыв в бездны, которыми заканчивается любая человеческая история. Жертвоприношение. Молния. Воспоминание, приходящее из будущего. И это самопожертвование совершается именно в момент моего рождения-смерти. Самопожертвование – натянутая струна, соединяющая оба невозможных полюса моего существования, и я уже вижу…