Научная фантастика

Копаться в себе смысла не было, она давно уже устала прислушиваться этой липкой субстанции в надежде, что она все-таки выдаст свою кошмарную тайну раньше времени. Безнадежно. Приходилось мириться с этим чувством и пытаться его не замечать, что было все-таки трудно. Попробуй займись чем-нибудь, когда тебе перекрывают кислород... Будить Индрека не хотелось, а если уж совсем честно, не хотелось с ним разговаривать. Странно, подумала Кей, это так на меня не похоже. Никогда раньше она не позволяла…

Ошибаетесь иногда? Конечно, да, ибо ошибается каждый человек. Но зачем утруждать этим самого себя? Наша засвидетельствованная патентом ошибалка сделает все за вас! Наша новая ошибалка - модель FV 1303 - развивает до 699 ошибок в день! Собираетесь в дорогу? Не забудьте уложить в свой рюкзак наш заплутач! Дешевое, надежное, практичное средство. Ничего не делаете? Тогда станьте обладателем нашей ничегонеделачки! Тихий ход, малые эксплуатационные расходы. Запатентовано во всех государствах. Подарите…

Сейчас человек подобрался почти вплотную к Развилке — если бы он мог встать в полный рост и сделать всего лишь несколько шагов вперед, раздвигая траву, он вышел бы на Развилку… Выйти на Развилку! Так просто… Человек внимательно следил за лучами прожекторов. Ослепивший его луч блуждал далеко слева, обшаривая развалины Ремонтного Завода, а вот правый луч уже начал из района Моста потихоньку перемещаться к Развилке. И вместе с ним приближалась опасность. Но человек был наготове. Не дожидаясь, пока…

- Кто ж знал, что бабушка проснется... - Еще бы... Ты ж поднос умудрилась свалить! - Наташка, не выдержав, зашлась от смеха. И тут же, опомнившись, закусила угол подушки, покосилась на дверь. Нет, все вроде спокойно. Бабушка, видимо, уже заснула. - Она еще и смеется! - Дашка запустила в сестру подушкой и притворно надулась, - Тебе бы так! - она потерла макушку. Зачем ты его на шкаф засунула? Там же всегда ватман лежал. - Ну... Понимаешь... Санки-то мы еще прошлой зимой разбили. А покататься…

- Чавой-то, внучек? - Вы тут не видели такого... Желтый весь, глазки красные, светятся... В простынке белой... Еще номерочек у него на ноге, кругленький такой... - Видела, внучек, как же! Во-он, куда он сгинул, сердешный... Трясущийся немощный пальчик задрался к звездам, тычет куда-то промеж них. Там что-то смутно белеет - не-то тающий клочок тумана, не то стремительно возносящаяся белая простыня... И чудится стихающий отголосок - не то ветер, не то вопль, отчаянный и нездешний: - Ноги…

Молодой человек кивнул, улыбаясь до ушей. - Еще кое-что, - добавил Командир и вдруг резко замолчал. Он посмотрел на Боклера - на новенькую хрустящую форму серого цвета, на гладкие по-детски щеки. На мгновение он с горечью представил себе Дыру Сигнуса, которую он, старик, никогда не увидит. Затем он твердо отдал мысленный приказ - отставить жалость к самому себе. Наступила важная часть разговора, и он обязан выполнить ее как следует. - Послушайте, - начал он резким голосом, и Боклер моргнул.…

В этом-то все и дело: я писал своих "Саламандр", потому что думал о людях. Саламандр же я выбрал для своей аллегории не потому, что люблю их больше или меньше, чем иные божьи создания, но потому что однажды скелет исполинской саламандры третичного периода по ошибке был действительно принят за окаменевший скелет нашего человеческого предка; следовательно, из всех животных саламандры имеют наибольшее историческое право выступить на сцену в роли нашего подобия. Но хотя саламандры послужили лишь предлогом…

Память строго выстраивает ассоциативный ряд казалось бы случайных событий; но не верьте: нет ничего случайного в этом несовершенном мире. И когда я писала этот сценарий, то наверное, совсем не случайно на моем рабочем столе оказалась редкая и крамольная по тем временам книга из далеких 70-х, изданная американским издательством "Марс", в черном блестящем переплете; на последней странице мною были подчеркнуты таинственные строки: "НИКОГДА НЕ ПОДЧИНЯЙТЕСЬ ЧУЖОМУ БЕЗУМИЮ..." …

Эксперименты, проведенные западноевропейской полицией, медиками, геологами, свидетельствуют: причиной странных ДТП также могут стать рудные жилы, геологические разломы и т.д. Ведь, как считает ученый из Братиславы Анна Речакова, от 15 до 20% водителей остро реагируют на различные земные аномалии. Это же подтверждают и швейцарские ученые. А австрийская полиция даже дает автомобилистам на сей счет ряд конкретных советов: обматывать руль кожей или хлопчатобумажной тканью, а на особо опасных участках…

- Это доктоp? - осведомилась Агнес. - Hет, она бyдет во втоpой половине дня. - Hадеюсь, не тот yжасный исследователь? Котоpый хочет взять y Хетмана обpазцы тканей? - Ученые, как пpавило, не ездят на "меpседесах", - завеpил я ее. - Я сама дам емy ткань на обpазец! - встопоpщилась Агнес, с yгpозой помахивая хвостом. - Его же собственнyю! Классическая боевая стойка Агнес не так впечатляет, как могла бы, посколькy полная ее длина не пpевышает соpока сантиметpов. Головка y Агнес не…

- Ах, спасибо! Но я бы, конечно, не согласился... то есть я предан научной работе... - Элберт заметно взволновался. - Ради вас я бы, конечно, сам занялся этой стороной дела, - утешил его Борсма. - Ну вот, Элберт, мы и у цели. Эскалатор доставил их на залитую солнцем площадь между двадцатиэтажными зданиями. Через всю площадь ослепительно зеленая аллея вела к зональному управлению Корпорации. Элберт не мог побороть благоговейного страха. Это было внушительное здание - на целый квартал и высотой…

Именно так и началось ЭТО. Ужасного вида мужчина был неправ. Ольга прожила полгода, и еще полгода, затем год, и снова год, и еще много-много лет. Жива она и сегодня. Когда она уйдет, не знает никто, даже она сама. И вообще, Ольгу особенно любят как раз за то, что ее прошлым и будущим можно не интересоваться, можно даже не вспоминать о существовании этой женщины. Достаточно верить ей. Достаточно знать ее нынешнее имя. Люди Ольгу ни о чем не спрашивают, но приходит время, и они с замиранием сердца…

Исчезнувшее племя. Белое пятно в генеологии индоевропейской семьи. Коллективные самоубийцы-фанатики? Вся книга -- о смерти. Описание всех видов смертей, казней и неизлечимых болезней в двадцати трех главах. Смерть, приходящая ко всем: к счастливым и к отчаявшимся, к старикам и детям, к негодяям и праведникам. И ни одна смерть не случайна. Как и ни что в этом мире. Тот, кто откроет: Но всякое зерно рождается для смерти. Чтобы получить новое тело (hбtna lбпomze пуva бrka) "Глава,…