Научная фантастика

Когда буря кончилась, путники стали совещаться, что делать. Прохор Иванович почувствовал, что ему как старшему нужно сказать несколько слов для поднятия духа их маленького отряда. Но Прохор Иванович не был большим оратором. Поэтому официальная часть его речи была предельно краткой. — Стало быть, пустыня, — сказал он, — явление природы. Отсталое несколько. Вот и все. А пугаться нечего. Падать духом тоже не след. Но студенты, к его удивлению, вовсе и не казались озабоченными. Более того: им,…

Вследствие ошибки профессора Сергеева, герои романа А. Р. Палея попадают на Цереру. Это наибольшая из известных ныне малых планет, или астероидов, обращающихся около Солнца в поясе между орбитами Марса и Юпитера. В романе достаточно верно описаны условия жизни на этом крошечном небесном теле, его постоянно черное небо, усеянное и днем и ночью звездами; автор не забыл даже о возможной опасности для людей со стороны так называемого проникающего излучения, или лучей Милликэна , по своей природе сходных…

— Ты… вы меня не помните? Я Одинцов… — Помню, — отозвалась она озабоченным тоном. — Мы познакомились в доме вашего дяди. — Николая Пахомыча. Потом вы пропали… — А вот этого я не помню. — Не мог же я это выдумать? Пришлось вызывать своих оперов. — Максим оглянулся на терпеливо дожидавшегося Брызгалова. — Он может подтвердить. — Я тоже, — проговорил грузин. Максим посмотрел на него. — Вы… тоже… в деле? — Он мой начальник, — сказала Ольга тем же тоном. — Подполковник Мзилакаури. …

Только теперь вы разглядели на вершине летающих башен крылышки. Пассажирская ракета была надета на все сооружение, как набалдашник на палку, как шляпа на голову. — В верхних слоях атмосферы, – продолжал корреспондент, – ионопланы разовьют первую космическую скорость – около двадцати восьми тысяч километров в час. Они превратятся в искусственные спутники и смогут без дальнейших затрат горючего совершить сколько угодно кругосветных полетов подряд. Каждый оборот займет 88 минут. Еще четыре минуты…

Она усмехнулась и с горечью добавила: – Если бы он помнил его, я бы оставила… Жестом она приказала поправить угольки в моём кальяне. Я совсем забыла про них, и сквозь горечь её рассказа не чувствовала горечь дыма. – Ничего, бывает. – Улыбнулась она. – Напомни, как тебя зовут? – Ульяна. Меня зовут Ульяна. Это мое настоящее имя. – Ответила я ей, минуя условности языка, на котором мы общались. – Ульрианнаш… – забавно протянула она, не в силах произнести. В её языке полно шипящих и гортанных…

– Не знаю. – Я бы хотела иметь десять минут на самоконтроль. – Хорошо. Но не более. Через десять минут мне понадобятся все ресурсы. Лицо на экране морщится – программа вычленяет ключевые слова. – Только десять минут, – покорно говорит «Виндоус-Хоум». – Но я вновь обращаю твое внимание, что уровень поставленных задач не всегда соответствует объему моей оперативной памяти. Желательно расширение до… – Утихни. – Я встаю. «Утихни» – это безусловный приказ, после него программа спорить не смеет.…

На первый взгляд побег из такого сытого и безопасного места выглядел полной глупостью. Причем глупостью, опасной до крайности. Но у Дарьи был свой мотив. Она не боялась смерти, но каждый день ее жизни красноречиво показывал, что бывают состояния намного хуже смерти. Смерть что? Раз, и нет тебя. Даже подумать не успеешь. Ну или немного помучаешься. А вот когда мучения длятся годами – это уже совсем другое дело. Дарья отошла от окна вглубь полутемной комнатенки, большую часть которой занимала одноместная…

— Будто вернулась молодость, — пошутила она горько. — Хочется верить во «времена, которых не было». Иногда они случались. Поэтому всегда оставалась призрачная надежда, что то, что она сказала Дженифер, могло быть неправдой. Но это было успокаивающей неправдой. Никакой надежды может не быть, хотя в то же время — она есть всегда. А еще, все может быть куда хуже, чем в любом приснившемся или только воображенном кошмаре. — Ты отлично держишься, Марта, — мягко заверил Джек. Джек, повидавший всякое,…

— Есть, — утешил я его. — Мы — разбей носы. Вот я, например, родился не в городе с таким названием (шутники-основатели, чтоб их!) и даже не в его окрестностях, но тем не менее я — разбейнос, ныне, присно и во веки веков! — Аминь, — заключил мой собеседник и звенькнул своим стаканом о мой стакан. Бородатый начинал мне нравиться, похоже, я ему — тоже; во всяком случае, он заказал для меня коктейль. Потом я для него. Потом выяснилось, что мы оба играем в кункен, и мы перенесли свои стаканы и…

компьютер и попользоваться мышью и клавиатурой — вполне. Понятно, что произойдет — или может произойти. У хакеров тоже есть дома игрушки. И они могут всему научиться. И если потребуется, вполне смогут грохнуть эту цивилизацию. Прикинь, пацан — хакеры всех стран мира действуют независимо, хулиганят поодиночке, и то людям проблемы. А если японские игрушечные кошечки с российскими игрушечными собачками объединятся? И крокодильчики из Буркина-Фасо их поддержат? Только непонятно, зачем им это надо. Люди…

В изобретении причин, побуждающих прибегнуть к элю, он был положительно неутомим, и ничто не могло застать его врасплох, ничто не могло заставить его лазить за подходящим словечком в карман. Эту слабость капитана Смита отлично знали все его приятели, и между ними установился своеобразный спорт: молодцы старались заранее отгадать, какие именно причины придумает Смит для того, чтобы выпить пару лишних кружек эля. Впрочем, словечко «лишний эль» по существу мало соответствовало истине: капитан мог…

Про понты я понял буквально с первого взгляда. Больше всего нежданные посетители напоминали мелких бандитов–латиносов из америкосовских фильмов. Стандартная униформа — грубые мешковатые штаны, майки–алкоголички, второй ещё напялил клетчатую рубашку навыпуск, застёгнутую на верхнюю пуговицу. В нашу-то жару. Первый с усиками и коротким ёжиком, с непонятной татуировкой на щеке. Руки до самых плеч тоже покрыты разноцветными рисунками. Второй, который в очках, ещё более типичный — бородка–эспаньолка,…

Паразит оказался совсем другим делом. Паразит вызревал из крошечной, микроскопической споры. Попадая в организм через нос — он врастал в заднюю стенку носоглотки, образуя миниатюрную цисту, замаскированную напластованиями слизистой от визуального осмотра. Спустя несколько дней — циста начинала пускать «корни». Длинные и микроскопически тонкие белые нити, похожие на нервную ткань — проникали через заднюю стенку носоглотки дальше, к позвоночному столбу… и в мозг. И уже там, не слишком далеко от мозжечка,…

Раки-отшельники проезжали по верхним рампам автострады только в силу необходимости и на малой скорости, с опущенными стеклами и арбалетами, направленными наружу. Для них город — это абсолютная пустыня, которую они предпочитали обходить стороной. Там не было ничего, кроме нескольких местных сервисботов. Прежде всего они остерегались городских развязок, где банды нотехов могли устраивать засады и забрасывать камнями раковины. Лиловый Рак именно так и попался, когда он медленно двигался по круглой рампе,…

На следующий день, когда группа причалила к берегу в нескольких милях выше по течению, чтобы перекусить, Джандрон обнаружил новый след и тихонько подозвал двух других мужчин. Пока женщины возились у костра, они изучили отпечаток. Он казался совершенно безобидным — всего лишь кольцо примерно четырех дюймов диаметром, окаймляющее похожую на чашу впадину с возвышением в центре. Поверхность чаши покрывала глазурь, как будто гранит был оплавлен сильным жаром. Коренастый Джандрон в плотной клетчатой…

-Красавчик, чего там! - сообщил все тот же голос из динамика. Мужчина хмыкнул и начал освобождаться от легкого защитного скафандра, игнорируя оплавленную дыру на груди. Затолкав скафандр в приемное устройство утилизатора, он встал на поддон с шершавым дном и тем самым активировал молекулярный душ. Невидимые, но очень плотные струи гладили его тело, смывая грязь, частицы крови и плоти туда же, в систему рециркуляции. -Депиляцию? -Как обычно. Все волосы исчезли с тела мужчины за несколько…

«Надо найти еще один. Там, где соцминистр о новой программе говорила. Кажется, это здесь». Дубовый лист явил взгляду Джосандра миловидную женщину лет тридцати. — Воспроизведение. — Мы не раз говорили о необходимости создания отдельных поселений для бедняков. Это пойдет на пользу всем. Нам, успешным гражданам, не придется отдавать часть своих доходов тем, кто этого не заслуживает. А сами бедняки после депортации окажутся среди равных. Им не придется общаться с теми, кто достиг большего, и стыдиться…

— Нравится? — спросила мама, и я ответил, что да, очень нравится. И в самом деле: разве котята могут не нравиться? Даже если видишь их воочию впервые в жизни. Я знаю, что дарить живых существ, пусть даже и на день рождения, — это не очень хорошо. Папа и сам мне говорил это раньше, когда я просил у них с мамой рыбок, пони, а потом еще и карликового лемура-кусаку с Тирамису. Папа повторял это снова и снова, стоило мне лишь заикнуться об этом, и в конце концов я проникся, хоть и был тогда маленьким…

Худо. Но есть запасной вариант… Гордин замер у последнего поворота, прижимаясь к стене и кося отчаянно выкаченным глазом на летное поле. Проклятый переполох! И ведь хотел уйти вчера, по тихому, пока еще не заварилась вся эта каша — но потратил день на приведение в порядок дел, чертов педант, и тем самым привлек внимание надзирателя из Народной канцелярии. Сегодня за ним следили весь день, а к вечеру подали к институтскому крыльцу воронок. Пришлось уходить крышами, налегке, успев сделать один-единственный…

«Террористы, — подумала Иринка. — Подъезд взорвали. Или самолет врезался. Как там, в Америке… Теперь я умру… И пусть!» Однако она не умерла. Спустя некоторое время греметь и грохотать перестало. А звуки снизу обрели смысл и оказались адресованы к ней. — Слезь с меня! Слезь, тебе говорят! Оказывается, все это время Иринка лежала на том дядьке в костюме. Ой как неудобно получилось! Иринка встала на четвереньки, попыталась отползти подальше, но тут же уткнулась во что-то. Похоже, в стенку…