Приключения

Трамвай катил по знакомому маршруту, которым она в дурную и холодную погоду добиралась до консерватории. Минувшей осенью и нынешней зимой Анастасия почти не чувствовала непогоды и холодов. После того как Алексей признался ей в любви и просил ее руки и сердца, Настя не могла найти покоя. Много ночей она провела без сна, до головной боли задумываясь о своей судьбе, порываясь все рассказать маме, но останавливала себя, зная наперед, что суровые и трезвые родители будут против неравного, как они сочтут,…

Добавлю, что на Кергеленах нашли прибежище тюлени, нерпы, и морские слоны, охота на которых поставляла товар для оживленной торговли, отчего на архипелаг часто заплывали корабли. В один прекрасный день, когда я прогуливался в порту, меня нагнал хозяин гостиницы, где я остановился. — Если не ошибаюсь, вы полагаете, что несколько задержались, мистер Джорлинг? Это был высокий полный американец, обосновавшийся здесь двадцать лет назад и владевший единственной гостиницей в порту. — Вообще-то…

Это дуб. Он врос корнями в землю на краю старинного рва, защищавшего замок с запада. Однажды ночью в него ударила молния. К тому, времени это было уже большое дерево, и оно рухнуло поперек рва. Так оно и осталось лежать, питаясь соками благодаря коре, единственно уцелевшей в месте разлома. Но интереснее всего то, что один из побегов футах в тридцати-сорока от края рва пошел вверх от ствола. Он разросся и превратился в великолепный дуб, в висячий чудо-дуб, на котором тысячи две с половиной туристов…

Всего лишь десять лет отдал Николай Григорьевич детской литературе, но успел он сделать очень много. Двадцать книг — повестей, репортажей о больших стройках, пьес — написал он за эти десять лет. Две из них навсегда вошли в историю нашей детской литературы: это «Государство Солнца», вышедшее в свет в 1928 году, и «Джек Восьмёркин», который появился два года спустя. «Джек Восьмёркин» — повесть о русском мальчике, который попал в Америку, стал там искусным механиком и в годы коллективизации вернулся…

Он с легкостью развязал белый шелковый шарф у меня на шее, размотал его и бросил прямо на сено. Перламутровые пуговицы на блузке не оказали ни малейшего сопротивления его жадным пальцам, послушно выскользнув из своих обметанных вручную петель. У, меня перехватило дыхание, когда он коснулся своими заскорузлыми от работы руками моей груди. Батистовый лифчик не поддавался, и конюх, резким, нетерпеливым движением сдернув его, стал тискать мои груди. Ошеломленная ранее неведомыми мне чувствами,…

— Червей? — недоверчиво переспросил он, и в голосе его послышалось недовольство, а в таких же черных, как и борода, глазах блеснула неприязнь. — Мы собираем насекомых для музеев. Мы — естествоиспытатели, — поясняю я более учтиво. — Господа не французы? — Нет. — Немцы? — Нет. Поляки. — Ах, поляки! — повторяет индус с таким выражением, точно это для него радостная новость. — И вы собираете насекомых? А это выгодно? И почему вы едете в эту часть света? И, вероятно, в самую глубину тропического…

— Да, леди капитан. Никто английского не знает. — А ты хорошо… спрашивал? Ну-ка, пощекочи горло этому борову! Чего он хрюкает? Да не отрезай ты ему голову, живодер, а только надрежь слегка глотку, чтобы языку легче поворачиваться стало. И этому, черт возьми, учить вас надобно? Дай-ка мне свой кинжал, растяпа, а этого за борт! — Но он ведь в связке, там еще двое что-то мычат, леди капитан. — Ну, чей корабль, олухи? Что? — Она… есть… шкипер… душа… спасай… эта… посуда… Антверпен… — А-а,…

Пройдя еще метров триста, нашел приметное место недалеко от лесного ручейка. Место для временной базы подойдет. В густом кустарнике аккуратненько срезаю раскладной лопаткой дерн, и выкапываю яму, лишний грунт складываю в мешок и отношу к ручью, чтоб не демаскировать закладку свежевырытой землей, туда складываю ненужное пока оборудование, оружие и боеприпасы. Сверху закладываю небольшой, но очень мощный взрывающийся сюрприз и запросный радиомаяк, по специальной кодированной команде он начнет подавать…

Свжій запахъ зелени пріятно защекоталъ обоняніе, а нжное благоуханіе мирта и теревина, которому ночь придала силу и ароматъ, заставляло глубже вдыхать бальзамическую атмосферу лса. Запахъ сосноваго лса, свжей еловой шишки и можжевельника, вотъ что напомнилъ мн ароматъ іорданскаго теревина; но насколько отличается этотъ послдній отъ могучей сосны и раскидистой ели, настолько и благоуханіе палестинскаго лса было отлично отъ сильно озонирующаго запаха нашихъ сверныхъ хвойныхъ чащей. Свжій втерокъ тянулъ…

В областях, все еще находящихся под колониальным игом, нам пришлось немало пострадать от бюрократических и политических придирок, вызванных тем, что мы прибыли из социалистического государства. Зато именно в силу этого в странах, ставших независимыми, нам оказывали теплый прием. Всюду, где мы останавливались, чтобы переночевать или запастись продуктами и водой, мы встречали местных жителей: кочевников в пустынях, представителей племен, населяющих девственные леса, жителей больших городов. Все эти…

Мы сразу смекнули, в чем дело. Дожидаясь отлива, когда легче будет поднять со дна тяжелые сети, китайцы улеглись спать в своих джонках. Это было нам на руку, и мы живо разработали план нападения. — Пусть каждый из твоих ребят прыгнет в джонку, — шепнул мне Ле Грант с речного парусника. — А к третьей джонке пришвартуйся ты сам. Мы поступим точно так же, и провалиться мне на этом месте, если мы не захватим по крайней мере шесть джонок. Мы разделились. Я положил «Северного оленя» на другой галс,…

— Какая тебе польза от дома? — спросил Рауль. — Первый же ураган снесет его в море. Ты сам это знаешь. Капитан Раффи говорит, что вот и сейчас можно ждать урагана. — Только не на Факарава, — сказал Мапуи, — там берег много выше. Здесь, может быть, и снесет; на Хикуэру всякий ураган опасен. Мне нужен дом на Факарава: длиною в сорок футов и вокруг веранда… И Рауль еще раз выслушал весь рассказ о доме. В течение нескольких часов он старался выбить эту навязчивую идею из головы туземца, но жена,…

Он сидел под альгаробами между террасой и берегом. Обведя взглядом танцующих, он отвернулся и стал смотреть поверх волн, тихо ударявших о берег, на Южный Крест, горевший низко над горизонтом. Голые женские плечи и руки вызвали в нем прилив раздражения. Будь у него дочь, он бы ей этого никогда не позволил, ни за что! Но бесплотен был его помысел. В его сознании не возник образ этой дочери, он не увидел ни ее рук, ни плеч. А смутная мысль о браке вызвала у него только улыбку. Ему было тридцать пять…

Отец его через продолжавшуюся более двадцати лет тяжбу лишен был посредственного имения своего и оставался с немалым семейством в нужном весьма состоянии. Сын сей, не сказав ни кому о своем намерении, находит случай встретиться с ГОСУДАРЕМ ИМПЕРАТОРОМ. Он в отчаянном виде бросается перед ним на колени и просит Монарха обратить свое внимание на разоренных его родителей. ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР удивясь, что видит в сем положении Офицера пред собою, и думая, что он по бедности просит его о собственной…

— Нам нужно, — сказал Гаррис, — сменить обстановку. В это мгновение открылась дверь, и миссис Гаррис просунула голову, чтобы сообщить, что Этельберта послала ее напомнить мне, что домой нам задерживаться нельзя, из-за Кларенса. Этельберта, как мне кажется, нервничает насчет детей больше нужного. На самом деле, ничего такого с ребенком не произошло, совершенно. Сегодня утром он ходил гулять с тетушкой, а та, только он бросит задумчивый взгляд на витрину кондитера, заводит его внутрь, где пичкает…

Получалось, если суммировать, что был он объективно запрограммирован на удач­ную карьеру и неуспех у женщин. А это являлось сочетанием редким и тем более дорогим в глазах тех, вышедших из легкомысленного возраста, кто его окружал. Как уже можно было догадаться, Александр не был женат, хотя это вовсе не означало, что он не замечал женщин или что ему никто не нравился. Были, были периоды острой влюбленности, робкие попытки заявить об этом, неудачи, разочарования, горечь. К тридцати годам он познал…

Месье Жаме называл Мольера шалунишкой и играл роль дядюшки — торговца сахарными палочками и расхожей моралью из детских пьес Беркена [5] . Так что, как видите, славный житель Тура был вполне достоин своей высокой репутации и даже превосходил ее. Этот простой и скромный человек, живи он во времена Августа [6] , непременно был бы воспет Горацием [7] , но судьба помешала многоголосому эху Тибура [8] мелодично прославить имя нежного Жедедьи. 5 Баркен (Баркин) Арно…

Серьезных попыток примирения противоборствующих группировок до сих пор не предпринималось. Правительственные структуры были бессильны изменить ситуацию. В высшем руководстве страны творилась неразбериха. Кабинет министров постоянно перетасовывался, но каких-либо изменений к лучшему от этого не происходило, поскольку вновь назначенные министры предпочитали отстаивать прежде всего интересы своих кланов. Пока в стране находились эфиопские войска, сила оставалась на стороне президента Абдулахи Юсуфа…

Поток золотоискателей двигался в северном направлении. Ганс Нелсон и его жена были захвачены этим течением и увлечены в Клондайк. Конец 1897 года застал их в Дайе, но они не имели еще достаточно средств, чтобы приобрести нужное снаряжение и провезти его через Чилкутский проход, а затем водою в Доусон. Поэтому Ганс Нелсон целую зиму работал плотником по сооружению городка золотоискателей в Скагуэйе. Все это время в его душе звучал волнующий призыв Аляски. Больше всего привлекал его Латуйский залив.…

Томми пришлось долго ждать внизу, и, когда письмо было закончено и Лена бросила его в окно, она увидала, как Томми поднял его и начал взбираться по отвесному склону холма. Не раздеваясь, она задула свечу и свернулась в клубочек на матраце, разостланном на полу. В половине одиннадцатого старик Бэллингер вышел из дома в носках, с трубкою в зубах, и облокотился о калитку. Он смотрел на большую дорогу, казавшуюся белой при лунном свете, и потирал лодыжку одной ноги ступней другой. Он ждал фредериксбургскую…