Прочая детская литература

- Если кто-нибудь может сделать это, то именно вы, - проговорила сова. Только вы знаете, как трудно укротить хищную птицу, орлы же очень хищные. Это царский орел, самая красивая порода из всех, он, вероятно, жил в каком-нибудь гнезде в горах. Не могу представить себе, как он попал к вам. Но это случилось: орленок у вас, он голоден, еще не одет перьями, и вы можете поступать, как хотите. Только помните: кормите его червяками и гусеницами и, если возможно, укротите его. Сова быстро улетела. Она ненавидела…

И тут ослик захохотал: - Ну и хитрец! Я хотел его обмануть, а выходит, он обманул меня. Так слушай же, грязнуля. Я не крокодил, конечно. Но если ты не будешь мыться, явится настоящий крокодил и съест тебя. Больше всяких брёвен и корыт они любят грязных лягушек. Мойся скорей! Где верёвочка? Ослик любил говорить: "Всё на свете просто, просто". Это, наконец, надоело Мишке, и он сказал: - Если всё просто, то объясни, например, почему звёзды висят в небе и не падают. Разве это просто?…

Ну вот, сунул он в рот свистульку и вышел на улицу. А напротив, в кузнице, стучит молот. Заглянул мальчик в кузницу. Молот - бум-бум-бум бьёт по куску раскалённого железа, который держит длинными клещами Микола, старший брат Петруся. - Дай я подержу! - кричит Петрусь. Микола оглянулся: - А ну-ка, уходи отсюда! А то ещё обожжёшься. Ну, конечно, взрослым всё можно - и в кузнице ковать, и трактором пахать, и комбайном пшеницу косить, - а если ты маленький, так тебе уж ничего нельзя! А разве…

Но это был лишь сладкий сон девочки. Теленок, который грезился ей, родиться не успел. В эту по-зимнему глухую предутреннюю пору коровы Мани уже не было в живых. Ее ободранная туша тряслась в машине, по дороге к райцентру. Рогатая голова с открытыми глазами валялась посреди чужого двора в чужом хуторе, рядом со шкурой; и рядом же, застывши в крови и слизи, лежал так и не успевший родиться теленок, большеголовый, с желтыми копытцами, в коричневой шерсти. Все это было брошено и еще не убрано после того,…

Терховские петухи мастера кричать. Закукарекают - в Америке слышно! Тем более в американской халупе, которую приволокли в Терхову Яно и Дюро. Вернее, в жилинской. От крика терховских петухов проснулся в своём доме жилинский бургомистр Петр Полак, ибо этот дом принадлежал ему. Проснулся бургомистр, выглянул в окошко и что же видит? Батюшки-светы, вместо городской площади перед ним деревенские поля! - До чего же внимательные люди в нашем муниципалитете! - воскликнул он. Поди-ка, старуха, полюбуйся!…

И опять Зоечка: - Ужас, ужас... - Салтычиху заключили под своды монастыря в подземную тюрьму. Пищу давали ей со свечой, и когда народ жадно кидался к оконцу, она дразнилась языком и плевалась. В старости стала непомерно толста, что не помешало ей завести роман с тюремщиком. Просидев тридцать лет в склепе, похоронена в почетном Донском монастыре. Кряжистая баба. И вот, попрошу я вас, Зоечка, дополнить мои сведения современностью и показать, что же осталось от древности в дни аэропланов и Советов?…

- Все вы хороши, - ответила Аглаида Васильевна. - Я часто думаю... Мне даже раз сон приснился: будто масса молодежи... и все такая прекрасная, и я говорю: "Господа, столько прекрасной молодежи, а где же хорошие люди?" - Да, хороших людей мало, - согласился Корнев. Когда обед кончился и все встали, Корнев запел: Быстро молодость промчится. Так не лучше ли пока Жизнью вдоволь насладиться: Жизнь ужасно коротка. - Это откуда? - поинтересовалась Аглаида Васильевна. - Из "Прекрасной…

Гонялся он за ним полдня; видит наконец, что олень к реке бежит. "Ну, думает, - если направо пойдет - пропал, а налево - мой!" Налево река луку сделала, и некуда зверю было оттуда уйти: сзади охотник, спереди река широкая, ни человеку, ни зверю не переплыть. Повернул олень налево; задрожало у Аггея сердце от радости. Скачет, а сам думает: "Скоро река, некуда тебе уйти". Подскакал олень к берегу, а недалеко от берега островок небольшой, а на острове кусты густые и лес мелкий. Прыгнул олень со всего…

Эрнст Теодор Амадей Гофман Мастер Мартин-бочар и его подмастерья {1} - Так обозначены ссылки на примечания. Наверно, любезный читатель, и твое сердце охватывает какая-то таинственная меланхолия, когда ты бродишь по местам, где чудесные памятники старинного немецкого искусства, красноречиво свидетельствуя о благочестивом усердии их творцов, воскрешают перед тобой прекрасное прошлое во всем его блеске и всей его правдивости. Не кажется ли тебе тогда, что ты вошел в покинутый дом? Еще лежит на…

_______________ * Для сведения (лат.). "У барина високосный день", - шепотом увещевали нас слуги, когда мы, как обычно, шумно и весело мчались вверх по лестнице. "У дедушки високосный день", - перешептывались мы и думали, что он сам готовит себе рождественские подарки, ведь у него не было никого, кто бы зажег ему елку. И разве мы были не правы, думая так в детской простоте? Разве он не зажигал рождественскую елку своих воспоминаний, разве не горели тысячи мерцающих свечек - любимые часы долгой…

– Знаете, откуда я? Из самого Северного Ледовитого океана! – кричал он громко. Обыкновенно ему не очень-то верили; на этот раз, однако, сообщаемое было так необыкновенно, что все обступили его с разинутыми ртами. – Ты там был? Правда? Каким же образом ты туда попал? – слышалось со всех сторон. Все обступили его с разинутыми ртами… – Очень просто. Зашёл я к куме-лисе проведать её, вижу – она в хлопотах, собирается в дорогу к своей двоюродной сестре, к чернобурой лисе, что у самого океана живёт. –…

Однажды мы шли из Владивостока в Сан-Франциско. В то плавание я усердно занимался английским языком ч ежедневно запоминал по дюжине новых слов. Но выпал такой день, когда я увлекся "Всадником без головы" и забыл выучить положенные двенадцать слов. Спохватился только, к ночи, и не оставалось ничего другого, как пойти к коку и заявить, что на завтра я лишаю себя послеобеденного сладкого. -- Не огорчайся, Захар, -- сказал кок, узнав, в чем дело. -- Ты юнга старательный, и я попрошу товарищей уважить…

Так и жила на свете неказистая Жучка — в меру сообразительная и хитрая, в меру лопоухая. Жила голодноватой и вольной жизнью полу- беспризорной собаки. Ничего особенного в Жучке не было, и ничего необычайного в жизни её не предвиделось. Но тут в деревню, где она жила, приехала Саша… * * * Это случилось в то хорошее и весёлое время, когда листья и трава стали большими, а солнце горело ярко днём и ночью, не давая ни на минуту уснуть небу. Мы бы с вами сказали, что наступило северное лето, а Жучка…

- А мы давно тебя числим пропавшим без вести. Где ты бродяжничаешь? - Живу в избушке на курьих ножках. - Работаешь? - Предсказателем. Два заплаканных драчуна удивленно переглянулись и уставились на незнакомца. А директор усмехнулся и спросил: - Предсказываешь дожди и грозы? - Землетрясения, - отрубил Бамбус и принялся раскуривать трубочку. - А живу я на Краю Света. - Почтовый-то адрес у твоей избушки есть? - Запиши. Остров Шикотан. Мыс Край Света. Представляешь, где? Директор…

Мы знали, что из-за леса вот-вот выползут немецкие танки. На брустверах наших орудийных двориков лежали ящики с бронебойными снарядами. Неожиданно через наши головы ударили "катюши". Началось наступление наших войск. И еще я писал стихи. Первое стихотворение я написал еще в школе. На смерть Пушкина. Война превратила мои детские упражнения в страсть. Я почувствовал, как велика сила поэзии, когда она вплотную соприкасается с жизнью. Писал стихи, когда удавалось и где удавалось. Чаще…

Сейчас надо написать об этом снежке. Пусть Марина не думает, что она такой бесчувственный чурбан. Он не хотел... Он уперся локтями в стол и стал смотреть в окно. Стены домов, каменные ограды, стволы деревьев были старательно побелены. Вероятно, людям, живущим на юге, белый цвет напоминает свежий морозный снег. Он подумал о том, как в феврале встретил Марину в коридоре и, заикаясь от смущения, сказал: - Приходи на каток. Он был уверен, что Марина скажет какую-нибудь дерзость. Но она почему-то…

И оба мы в тот момент не знали, что не будет Гена ни молодым, ни старым, не будет ему двадцати семи, а ей тридцати двух. И не дотянут они до весны, а наши подойдут поздно... 2 Я был вдвое старше Гены, но мы дружили, хотя я годился ему в отцы. Молодой отец взрослого сына. Люди пожимали плечами, а мы были с ним на "ты" и держали себя на равных. Мы никогда не обсуждали, что нас связывает и в чем секрет нашего необычного товарищества. У Гены в глазах светилось непреходящее удивление, словно…

— Стой! Не нужны мне индюки. Мне нужна собака. Есть у неё собака? Молчание. Потом мой друг нерешительно говорит: — Наверное, есть… У неё всё есть. Поезжай. — Ладно, пусть морские львы. Поеду. Я быстро собираюсь и еду, в надежде уехать от самого себя. Хотя бы к моржам. И вот я попадаю в цирк. Не в праздничный бархатный амфитеатр, заполненный смеющейся публикой, а за кулисы. Иду по незнакомым каменным лабиринтам. Здесь полутемно. Холодно. Несёт звериным духом. Здесь в неприглядных серых помещениях…

- Я на крышу заберусь, До упаду напляшусь, Прыг да скок, прыг да скок И сломаю твой домок! А гусыня в ответ: - Ты на крышу заберись. - До упаду напляшись, Прыг да скок, прыг да скок Не сломаешь мой домок! Лиса залезла на крышу и - топ, топ! - давай прыгать да скакать и так и этак. Но не тут-то было! Чем больше скакала, тем крепче железо становилось. Озлилась лиса, спрыгнула с домика - ив лес со всех ног, а гусыня ей вслед смеялась, чуть живот не надорвала. Несколько…

Он закрыл журнал - эту толстую бухгалтерскую книгу, прошнурованную и скрепленную сургучной печатью, подержал его некоторое время на ладони, как бы определяя его вес, и положил на полку. - Такие-то дела, комиссар, - сказал он без улыбки. В дверь постучали. - Войдите. Дежурный в глянцевитом плаще, с которого текла вода, вошел в комнату. Он положил на стол небольшой алюминиевый цилиндрик. - Вымпел? - Точно. - Кем сброшен? - Немецким истребителем. Командир отвинтил крышку,…