Прочие Детективы

Рядом с кукольным пьедесталом лежал и смотрел на нее застывшим взглядом тот старик, что каждый день закрывал витрину магазина. Варечка, зажмурившись до боли в глазах, чтобы не видеть его широко открытых глаз, отчаянно закричала. Чьи-то руки подхватили ее, оторвали от асфальта, и это было последним, что она запомнила… Утром, проснувшись, она сразу побежала на кухню, откуда слышались голоса мамы и папы. Дверь была прикрыта неплотно, Варечка, остановившись перед ней, услышала слово «кукла». Она вмиг…

– С чего изволите начать? – пришедшему явно не понравился мужчина, пригласивший его на беседу. А еще больше не нравилось, что приглашение носило больше принудительный характер. И особенно, искусственная вежливость, с какой велась беседа. Желания играть по навязываемым правилам тоже не было. Что они могут предъявить? Все сделано, как по нотам. Поэтому особого беспокойства обстановка не вызвала. Наоборот, поспособствовала вести себя более дерзко, чем в обычной жизни. – Начните с того, что расскажите…

Сердце успокоилось, вернувшись к обычному ритму. Всё в порядке, всё идёт по плану, по моему плану. Просто я немного расслабилась, конечно, уже целых два месяца не видела этот сон. А ведь было время, когда я просыпалась с криками каждую ночь. *** Я положила на место телефонную трубку и взглянула на часы. Глухое раздражение шевельнулось внутри – Ольга опять опаздывает, а мне снова приходится выполнять её работу. Совсем скоро приедет Артём Владимирович, и я не стану её выгораживать перед ним, придумывая…

– Где же Генрих? – капризно спросила она, надув губки, отчего ее личико сделалось еще более милым. – А правда, где? – вскинул голову молодой князь Покровский. – Эй, кто там… Платон, кажется? Польщенный тем, что барин запомнил имя столь незначительной персоны, лакей, дежуривший у стола, чтобы по первому требованию наполнить бокалы гостей или положить им икры или рыбы, склонился в подобострастном поклоне. – Куда же подевался твой барин, Платон? – повторил свой вопрос князь. – Где его, с позволения…

Молодой парень, скучающий в тесном павильончике, с интересом взглянул на меня и, узнав, что я ищу, принялся демонстрировать свой товар. Потратив некоторое время, я выбрала вполне приличный на вид телефон. Цены в этом заведении, действительно, оказались на редкость демократичными, что вызывало легкое беспокойство. Покупать ворованный мобильник совсем не хотелось. Только проблем с ним мне и не хватало! Впрочем, уходить я все же не стала и попросила добавить к покупке сим-карту. Парень достал с полки…

Выбор института не занял много времени. Недалеко от нас был вполне приличный университет и я, не имея никаких ярко выраженных склонностей и талантов, пошла на экономический факультет. Учиться там было просто, так же просто, как обзаводиться новыми друзьями. Вскоре их стало трое: две подружки Света и Наташка, и очередной ненавязчивый поклонник Илья. Весёлой троицей, сопровождаемой спокойным и рассудительным Ильёй, мы ходили на лекции, гуляли после них по городу, отдыхали в кафе и кинотеатрах. Всё…

Вот только радость за маму все равно омрачалась чувством острого одиночества, которое Мила испытывала с того момента, как осталась без нее в маленьком, по сути чужом для нее городке. Пережив эту долгую холодную темную зиму, сменившуюся такой же темной весной с острым привкусом беды, Мила понимала, какую глупость совершила, приняв решение приехать в Малодвинск работать. Тогда, летом, которое по большому счету было совсем недавно, хотя и казалось теперь, что в прошлой жизни, она искренне считала…

Фасад не многим лучше, думает он, бросая взгляд наверх. Суровое угловатое здание облеплено снегом. Оно запущено и разрушается – балконы, балюстрады и длинные веранды осыпаются и гниют. Несколько окон до сих пор целы, но большинство заколочено, на фасаде торчат уродливые прямоугольники фанеры. Какой контраст с домом Даниэля в Веве, с видом на озеро. Тот дом построен в современном стиле, в основном из стекла, чтобы открывался панорамный вид на воду. На крыше терраса, и есть небольшой причал. …

– Охрана? – коротко спросил Пилот. – Два амбала размером с шифоньер каждый. Они становятся на входе у дверей. – Что именно он покупает? Золото? Бриллианты? – Стекла в магазине тонированные, но я заметила, что он несколько раз сделал вот так… – и Лисица приподняла руку, как если бы она держала за хвост кильку, намереваясь ее съесть. – Смотрел на свет, как брюлики играют, – догадался Пилот. – Сколько у нас осталось денег? Лисица фыркнула и сжала губки. – До вчерашнего вечера у нас было…

– Не гневи Бога, дочь, – посоветовал он, остановив свой выбор на "мартеле". – Я люблю его, папа, – произнесла Лисица. – Забудь его, – предложил он, правда, не в слишком категоричной форме, и плеснул коньяка в бокал. – Гера – миллионер, хозяин отеля. А ты – его работница. Между вами пропасть. – Но он меня тоже любит! – воскликнула Лисица. – Поосторожнее с этим словом! – предупредил Пилот и, покачав бокал в руке, поднес его к носу. – Может, он и хотел бы тебя полюбить, но проклятые деньги мешают.…

– Ай-ай-ай! Я сознаюсь! Я во всем сознаюсь! – В чем? – В чем? В том что украл драгоценности из «Эль-камино». Слушай, ради всего святого… – Украл драгоценности? – переспросил Берни. – Мы тут поводу поджога в баре «Ранчо». – И в этом тоже, – быстро проговорил бандит. – Только убери его. – Чет? – позвал Берни. – Эй, Чет? Ладно-ладно. Кстати, вы никогда не замечали, какая человеческая кровь вкусная? Несколько часов спустя мы закрыли целых два дела – одно о поджоге, а другое – о похищенных…

Я был полным банкротом, и дабы избежать долговых неприятностей со стороны властей, просто сбежал с прежнего места жительства в Парадиз-Сити. Приехав в новый город, в запасе у меня оставалось немного деньжат, на которые я купил новый паспорт с новым именем. Так я стал другой личностью. Стал Хойтом Чендлером. Да, мере временная. Всего лишь вопрос времени, когда власти меня найдут и вычислят, но не думаю, что полиция Лондона займется мной всерьез. Этим себя и успокаиваю. Приехав в Парадиз-Сити…

Новоявленная медсестра не пользовалась стробоскопом, а на слух контролировала сердечный ритм и частоту дыхания пациентки. Регуляторами музыкального центра она корректировала громкость, амплитуду и тембр звуковых зон, воздействуя на внутреннее состояние Зои Максимовны. Если требовалось, меняла диски: Чайковский, Бетховен, Моцарт. Гармония классической музыки восстанавливала гармоничную работу внутренних органов. Пальцы Зои Максимовны успокоились, тело расслабилось, пульс пришел в норму, душевное…

Ступень, еще ступень. ”Как долго идем” – подумала Нина, но тайна приближалась. Где-то там были слышны напевы. Голоса красиво и мелодично напевали молитву. Слов еще было не разобрать, но запах масел и благовоний уже щекотали нос. Ступени еще не закончились, и Нина с сестрой спускались дальше. “Скоро я все узнаю, Я пойму, как быть счастливой в этом мире и так же как сестры буду прятать в улыбке эту тайну от новичков, что еще не готовы принять этот дар. А я, Нина, уже готова. Я пришла в гармонию с…

С коллективом мне, я считаю, повезло. Если не учитывать, что в самом начале моей работы один из сотрудников убил мою предшественницу, воспользовавшись моим же автомобилем. Негодяя удалось вывести на чистую воду, но это стоило мне километров нервов. Автомобиль я, кстати, продала. Умом я понимаю, что машина ни в чем не виновата, но не могу сидеть за рулем. По-моему, эзотерики называют это тяжелой энергетикой. Я не слишком суеверна. Но каждый раз, садясь за руль, я чувствовала какое-то тягостное напряжение.…

Центральный Горноморский продовольственно-вещевой рынок, за которым в народе закрепилось название «Сухогруз», был тем прекрасным образцом архитектуры второй половины двадцатого столетия, что до сих пор радует глаз и остается функциональным настолько, что его совершенно не требуется каким-либо образом модернизировать, перестраивать или, упаси боже, разрушать и строить взамен что-то новое, зачастую уродливое, никчемное и ненадежное. В дневное время внутри было светло за счет стеклянной куполообразной…

Показав глазами в сторону столиков, она ответила: – Ты лучше оглянись, посмотри на свою подружку. Она хороша. Хмелеть ты должен от нее! Замотав головой, отчего чуб растрепался на лбу, Рушкин возмутился: – От нее? От нее даже теплом не веет. А от тебя жаром бьет. Она глупа, как хвост поросенка. Не говори мне про нее. – Зачем же ты тогда морочишь ей голову? – удивилась Ольга. – Найди другую. – А я нашел уже, – пригнулся к ее уху Лев. – Я хочу тебя. – Ну, перестань! – сердито остановилась…

– Уговорил, купец. – Пашка взял пару папирос, одну бросил в рот, а другую заложил за ухо. – Прошу, гражданин-товарищ-барин, – в одно слово выпалил пацан, артистически взмахнул рукой, и в заскорузлой ладошке заплясал огонек спички. – Прикурите-с. Четвертачок, Америка. – На обратном пути, купец. Смотри штаны не потеряй. – Пашка шлепнул его по затылку и пошел в пивную Когана, где мог перекусить в долг. По дороге он думал, что удачи сегодня не будет. И если бы он спьяну вчера не обещал Нинке отметить…

Все бы так и шло строгим чередом, но последовавшие события заставили содрогнуться даже самых отчаянных и видавших виды местных обитателей этого далекого таежного городка. Итак, Энск провожал тысяча девятьсот восемьдесят третий год. Однажды, когда во дворе свирепствовала декабрьская стужа, отец семейства Коптевых, высокий мужчина тридцати лет, нетерпеливо прислушиваясь к хлопку двери в подъезде, ждал свою жену, которая после работы должна была забрать сынишку из детсада и, заглянув в магазин,…

Творчество поглотило её. Портреты всегда удавались ей лучше всего. Она умело передавала не только внешние черты человека, но и жесты, и мимику, и глубокие чувства, скрытые, например, в поджатых губах или задумчивом прищуре глаз. – Готово, – вздохнула она и победно улыбнулась. Лицо с портрета глядело на неё, словно живое. Катерина бережно уложила его на полку между книг – подальше от родительских глаз – и, удовлетворённая собой, погасила свет и быстро легла спать. Глава 2 Катерина…