Прочий юмор

А сам думаю, куда мы пойдем? На какие шиши? Да мне занять даже не у кого. А Галя обняла меня, и стоит, горячо дышит в шею. И так мне ее жалко стало. Что случилось-то? Может, думаю, она на переговорном была? С мамой поговорила, заскучала, расплакалась. – А давай, – говорю, – маму к нам позовем? Пусть она приедет, погостит хоть с недельку. Увидит, какие шторы ты повесила, какие занавески, машинку ей швейную покажешь, по городу погуляете… А сам думаю, это нам всем вместе в одной комнате спать? Так…

Брат, видя, что переубедить сестру будет сложно, просто сказал: – Тогда он будет жить на кухне. – Вот еще! – возмутилась Кира. – Это милый щеночек, он нуждается в нашем обществе. Да и когда будет большой тоже. Это же собака! – Мы не можем просто приходить и смотреть на него как в зоопарке. Он должен быть всегда с нами, – твердо закончила она. – Ну что ж, – не менее категорично ответил дошколенок, – тогда я закрою дверь в свою комнату и буду жить там. А вы с собакой живите в остальной квартире.…

В общем, поскольку способности такие у меня обнаружились, то я и гадал… А потом наступило лето. Летом вместо художественной практики я только гаданием и занимался. Мне попалась свежепереизданная книжка «Предсказательное Таро или ключ всякого рода карточных гаданий» некоего д-ра Папюса – редкого враля и к тому же злостного компилятора, как выяснилось позднее. Книжка зачитана была чуть не до дыр. И она-то, надо сказать, и привела меня позднее к астрологии, по причине того, что там давалось соответствие…

– Ли-Лит, если бы ты знала, как я люблю тебя такой, – он укрывает её и нежно проводит ладонью по её аккуратно причесанной головке. – Мой прекрасный, мой любимый, мой счастливый Берлиоз – нет, это нужно записать где-нибудь, – он берет ручку с блокнотом и записывает. 14.10.2010 Лилит, я погиб – Лилит, я погиб… погиб, – теперь ты будешь плясать на моей могилке, поросшей фиалками, со своими подружками… Мне больно, мне стыдно, Лилит… один, один твой поцелуй вернет меня к жизни. – Какой…

Она часто наблюдала за тоскливым одиночеством улицы, когда никто не осмеливался нарушать движением её печали. Лишь отдельные звуки машин, лай собак да обрывки голосов, приносимые ветром, напоминали о том, что где-то там… мир бодрствует, живя открытой простотой дневного бытия. Но шумы обитали там… за пределами видимости, будя двойственность перед реально обозримой пустотой.  «Нет, ночью всё иначе», – остановилась наблюдательница на раздумье, что ночной мир пребывал в струе тайны, где громогласные…

Нам ценно всё, что выдумкой добыто. Нам ценно всё, что сделано тобой. Копилка бережливости открыта. Внеси в неё, товарищ, опыт свой. Или: Товарищи! Всюду намеченной цели Достигнем в труде благородном своём. Добъёмся, чтоб качество наших изделий Вместе с количеством шло на подъём! К сожалению, это не помогло нашей экономике. Несколько раз открывал фибровый чемодан – свалка! Ведь всё это надо разобрать, систематизировать с учётом непрерывного потока текущих наблюдений.…

Ослепленная ревностью Татьяна, сорвав топорик с пожарного щита, ломанулась по коридору к каюте мужа. Матрос, довольный шуткой, схватился за живот и засмеялся. Гусев проснулся от страшного грохота. Ничего не понимая, вскочив с постели, он распахнул дверь и в проеме увидел разъяренную жену с поднятым над головой томагавком. Увернувшись от топора, выскочив в коридор в трусах, он с удивлением смотрел, как его любимая обыскивает каюту. – Где она? – Кто? – растерялся механик. – Твоя жена!…

В палате у всех одинаковые диагнозы, у всех вырезан один и тот же отросток в разной степени напряжения. Сроки только у всех разные. Кого только привезли, как Петриченко, кто, как дядя Саша, уж к выписке уже готовится. На кроватках у всех, как положено – дощечка, на ней табличка с данными по больному: как зовут, год рождения, когда поступил, температура, давление, и т.д. И у новичка написано: Петриченко Антон Сергеевич, и все там дальше, что нужно. Сам Антон Сергеевич еще этого не видит, он весь день…

НА НОВЫЙ ЛАД -2 Старик не сразу услышал, что его кто-то зовет: – Карлсон? Карлсон, это ты? Он обернулся. На него смотрел какой-то чернявый мужчина с большим носом. – Извините, мы знакомы? – Карлсон, ты меня не узнаешь? Это же я, Малыш. Такого не могло быть. Хотя бы потому, что… этого не могло быть никогда. – Малыш??? – Да, да, черт возьми, – засмеялся собеседник и чуть потанцевал на месте. – Не узнать, да? – Да, это точно. – А вот я тебя сразу узнал, – продолжал улыбаться…

– Давно мы вот так не гуляли, – вздохнула супруга, держа Леонарда под ручку. – А помнишь, как в молодости?.. Не успела она договорить о прекрасных, давно минувших летах, как навстречу им, покручивая ключами на пальце, вышел сосед по лестничной площадке Вольф Сергеевич Пузанов. «Улыбается. Жизнью своею доволен, – подумал, глядя на него, Кошкин. – «Мерседес» его сверкает на солнышке. В кармане деньги из кармана топорщатся – те, что рабочим своим задолжал и отдавать не хочет». – Здравствуйте…

Часть 5. Чем бы заняться После обеда Царь зевает: – Закуска нынче мировая! Особенно удачна рыба… Эй, повар, дуй сюда! Спасибо! Теперь проваливай, жирдяй! На ужин лебедя подай… Скажи мне, Дьяк, такую малость, Какую сделать можно шалость, Чтобы развеять мою скуку. Что там советует наука? А то в последние три дня Погано чувствую себя. Заразу подцепил, быть может? От баб? Тьфу-тьфу… Помилуй Боже! Нет, дудки, царь я молодой, Чтобы страдать тут хворотьбой!…

– В путь отправляясь, Деметра взяла Ласточку вместе с собой и угря. Шли по дороге, пред ними река. Как пересечь? Глубока, широка. Угорь сказал: «Переплыву», Ласточка: «Я перелечу». Так рассудив, переправились все, Не помешать делу реке. – Что же Деметра, о ней не сказал? — Голос народ свой подавал. – А про Деметру? Так в гневе она, Басни ведь слушать пришли, не дела!

У меня один такой лишь, Кто купить его готов?!» Тут прохожий любопытный У него тогда спросил: «Если он такой хороший, Почему продать решил?» «Продавать нужда толкнула, Срочно прибыль мне нужна. Он не сразу помогает, Мне же срочность счас важна!» *** Нечестивый и корыстный На обман легко пойдут, У богов просить не станут, Помощь ведь от них не ждут! Зевс, Прометей, Афина и Мом Зевс, Прометей и Афина решили Выяснить, кто же искусней из них. Мома судьёю к себе…

«Нет среди галок равной тебе!» — Ей говорили галки везде. Только наскучила галке хвала, Считать одинокою стала себя. Род свой тайком стала та презирать И думать о том, к кому бы пристать: «Эти малы, а те велики, Те очень пестры и к тому же глупы. Эти поют, словно дел у них нет, К воронам пойду!» – нашёлся ответ. Что же вороны? Увидя её, Сказали той галке: «Знай место своё! Ты не ворона, не примем тебя. Ты кем возомнила, галка, себя?!» Ну, и побили галку тогда, Не…