Книги из серии "Книга за книгой"

В. Ф. Одоевский любил детей. Он изучал педагогические идеи русских и зарубежных ученых. Создал свою теорию детства, пользовался ею, сочиняя сказки для детей. Писатель видел в ребенке не только потребность в быстром движении, в живой игре. Он ценил в нем склонность к размышлению, любознательность, отзывчивость. Его очень интересовало, что и как читают дети: с любовью или только по необходимости. Ведь сам он много и увлеченно читал, потому знал ценность книги и чтения. Не случайно и то, что книга «Сказки…

И молвил он, сверкнув очами: «Ребята! не Москва ль за нами? Умремте ж под Москвой, Как наши братья умирали!» И умереть мы обещали, И клятву верности сдержали Мы в Бородинский бой. Ну ж был денек! Сквозь дым летучий Французы двинулись, как тучи, И всё на наш редут. Уланы с пестрыми значками, Драгуны с конскими -хвостами, Все промелькнули перед нами, Все побывали тут. Вам не видать таких сражений!.. Носились знамена, как тени,…

Реки катятся, И лежат пути Во все стороны. Посмотрю на юг Нивы зрелые, Что камыш густой, Тихо движутся; Мурава лугов Ковром стелется, Виноград в садах Наливается. Гляну к северу Там, в глуши пустынь, Снег, что белый пух, Быстро кружится; Подымает грудь Море синее, И горами лед Ходит по морю; И пожар небес Ярким заревом Освещает мглу Непроглядную... . . . . . . . . Широко ты, Русь, По лицу земли В красе царственной …

— А вот и пожарный стоит, — сказал Валя, — он так и сделал, как мы думали. — Может быть, ещё извозчики придут, — сказал Саня, но тут на сцену вышел человек в мундире с метёлкой. — Доктор Каррабелиус… — сказал Валя. — Нет. Это униформа [1] , — ответил Саня. — Он будет подметать метёлкой, чтобы доктору было чище. Однако арену подмели не для доктора, а для лошадей. После лошадей были велосипедисты и ещё многое, и только самым последним номером объявили иллюзиониста и факира — профессора индийской…

— Но что же вы хотите? — возразил его приятель. — Ведь то, что вы называете человеческим духом, всегда принимает форму тех или иных вещей. Недаром же какой-нибудь древний камень — обломок греческой статуи или ассирийского храма — способен привести в трепет. Если бы можно было оставить незаделанными пробоины и шрамы на зданиях этого города, они всегда напоминали бы людям о том, что было вынесено и пережито здесь ради всех нас, ради будущего. — Готов уважать эти священные камни,…

— Механик нашёлся! Читать-писать как следует не научился, а туда же — «жиклёр»! Таблицу умножения никак не может запомнить, а «жиклёр», «подача», «карбюратор» так и сыплются у него с языка! Целыми днями у мастерских вертится. Хорошо, что там начальство строгое и на порог ихнего брата не пускает, а то полмастерских растащили бы по винтикам. В ответ Колька только усмехался да пожимал плечами, как человек, сознающий своё превосходство и не желающий спорить. Валентин сделал очень дельное предложение:…

Ефим Петрович оглянулся. — Это наш ястребок, Владимир Ильич… Все в порядке? — спросил он Ромку. — Вроде всё. — Мы можем быть уверены? — спросил Владимир Ильич. — Да! — твёрдо ответил Ромка и снова почувствовал себя взрослым. Он выбрался с толпой на улицу, пробежался вдоль забора и прижался спиной ко второй бойнице. Слышно было, как в отверстие в стене кто-то дул и громко дышал. Ромка улучил удобный момент и сердито прошептал Василю в переговорную трубу: — Скажи, чтоб тихо сидели и…

— Немцев много в деревне? — спрашивала Катя. — Да не так чтобы много. Они теперь и не ночуют туточки, а больше там, у погребах. — Погребах… — усмехнулся мальчик. — В блиндажах! — А всё одно. Теперь кажуть, должно прийти подкрепление до них, будут здесь фронт держать. — Скажите, вас Галиной Алексеевной зовут? — спросила Катя. — Зовите Галей, я ещё не стара. Галя Корниенкова. Так и говорили Кате, что она попадёт к Корниенкам. — Вы к нашим идёте? — тихо спросил мальчик. — К нашим.…

— Ребята, без команды не стрелять! — сказал Дойлидов. Связисты открыли подсумки, осмотрели свое оружие. Они приготовились достойно встретить врага. Офицер подошел к крыльцу. Ветер намел к дверям снег. Связисты не выходили из дому с утра, и старые следы их были занесены. Не увидав следов человеческой ноги, офицер решил, что дом пуст. Но он не поднялся на крыльцо — он помнил, что этот самый дом перед отступлением минировали финские саперы. И, уж конечно, он не мог знать, что прошедшие…

Нас не накрыли: «катюши» всё-таки «сыграли» по немцам. Когда изломанную цепочку второй роты отделяла от дома с островерхой крышей сотня метров, я с разведчиком Лариным и радистом Шкелем ушёл вдогонку за наступающими. Из старого наблюдательного пункта корректировать огонь стало невозможно. Вместо крыши на доме чернел скелет из стропил. Черепица обрушилась, и вокруг дома снег казался пропитанным кровью. В пустой комнате с голыми проёмами окон сидел на полу пожилой лейтенант в ватном костюме,…

– Кого нелегкая принесла? – улыбаясь в седеющие усы, спросил он. – Не угадаешь, Лукич? Ночевать пускай. Куда бы коня поставить в теплое? – Нет, дорогой товарищ, не призначу. Вы не из рика будете? Не из земотдела? Что-то угадываю… Голос ваш, сдается мне, будто знакомый… Приезжий, морща бритые губы улыбкой, раздвинул башлык. – Пол'oвцева помнишь? И Яков Лукич вдруг испуганно озирнулся по сторонам, побледнел, зашептал: – Ваше благородие! Откель вас?.. Господин есаул!.. Лошадку мы зараз определим……

В это время к островку не смела приблизиться ни одна птица. Стоило какой-либо утке опуститься на воду близ гнезда, как лебедь свирепо бросался вперёд, и непрошеная гостья в испуге улетала. Так проходили день за днём. Никита Семёнович, рыбача на озере, с интересом наблюдал за жизнью лебедей. Он видел, как у них появились четверо лебедят, как учили их родители добывать пищу. А когда птенцы подросли настолько, что сравнялись по величине со взрослыми утками, всё семейство переселилось на впадающую…