Книги из серии "Сцены из народного быта"

Матвей. Убью! За ноги, да так в реку и брошу, и матери не скажу. Никита. Не смеешь! Потап. Полно, дурашка! Ложись так-то. ( Никита ложится на армяк ). Матвей ( одевает его ). Где такой вор-парень родился, в каком полку он служить будет, на какой народ воевать пойдет?.. Потап. Раз дедушка с ребятами пришел к нему… Кузьма. К разбойнику-то? Потап. Да… в лес-то. А он и говорит: скажи, говорит, старосте, чтобы беспременно в Спасов…

Странница . Бедная я, матушка, неимущая, Христовым именем иду. Кухарка . Войди, раба Божья, милости просим. В пустынь? Странница . В пустынь, голубушка. Кухарка . К угоднику? Странница . К угоднику, матушка. Кухарка . Много к ему, батюшке, народу идет. Как же ты, матушка, по обещанью? Странница . По обещанью, сестрица. Слышала, голубушка, я во сне звук трубный. Кухарка . Ай, матушка!.. Чего сподобилась! Расскажи, голубка… Ты, может, потребляешь…

Дедушка Степан. Да, парнишке Мавриному… починить просил… Иван. Это черненький-то? Дедушка Степан. Да, черненький. Вчера прибежал: дедушка, говорит, почини. Такой шустрый мальчишка, я таких и не видывал. Даром что махонькой, от земли не видать, а пойдет говорить – складнее барского сына. Ежели бы его в ученье в какое хорошее… Иван. Ты ребят уж больно балуешь, сказывают. Дедушка Степан. Целый день они у меня тут. Вот жар-то посвалил, все сейчас прибегут.…

Кондратий Ильич. Ишь ты! Слезкин. В остроге, братец мой, потому больно плут. Не плошь Васьки… такой же разбойник. Они с Васькой благоприятели были, баб все портили. Кондратий Ильич. Бог с ими, друг сердечный. Слезкин. Главная причина – не осуди человека. Так ли я говорю? Ежели человек супроти тебя что сделал – обидел, значит… ну, и кончено! Дай Бог всякому!.. Что нам делить? Нам делить нечего! Ты мне теперича скажи… Кондратий Ильич, скажи ты мне: Слезкин! наслежу…

Рогонок . Чисто! Клеймо . Да такой штуки в другой раз, пожалуй, не сделаешь. Опосля самому смешно стало. Уж и досталось же мне! Ведь как пришлось-то! Кабы это на сухопарого человека, – до смерти бы на месте убил, и я-то две недели не разгибался! ( Надевает полушубок ). ЯВЛЕНИЕ II Те же и МАТРЕНА. Матрена . В дорогу справляетесь? Рогонок . Да, тетушка, замешкались. Матрена . А вы откелева? Рогонок . По хозяйским делам… Матрена . Дальние?…

Семен. Как чего, братец мой! убьет. Прохор. Ничего. На войне ежели – вестимо убьет; а в лесу он ничего, потому отощает. В лесу что он ест? Есть ему нечего… Ягода… Ягодой, али корешком каким ни на есть сыт не будешь. Ну, и отощал человек, – силу, значит, забрать не может. Опять же и ружья этого при ем нету. Антон. А ты в лесу его захватил? Прохор. В лесу; опричь лесу ему жить негде. Шел я тогда на покос, только что солнышко встало: смотрю, голова, а он сидит…

– Само собой: не по закону помер – потрошить. – А я однова замерзал. – Пьяный? – Было маленько, только не то чтобы оченно. Спервоначалу все спать хотелось, и так мне тепло стало. И вижу во сне, словно бы я в трактире в каком, и народ все чай пьет и песни поет. А уж меня в те поры снегом оттирали. – Становой! Становой! – Петрушка! голубчик, не погуби! Все на себя прими. – Ваше благородие! Петруньки это дело, мы ни в чем непричинны…