Книги из серии "Собрание сочинений в восьми томах"

Но на другой день снова пошел – доложить, что приемник мой работает великолепно. И скоро для меня стало жизненной необходимостью видеть Тоню, как я мысленно называл ее. Она дружески относилась ко мне, по ее мнению, я, видите ли, был только кабинетный ученый, узкий специалист, радиотехники не знал, характер у меня нерешительный, привычки стариковские – сиднем сидеть в своей лаборатории или в кабинете. При каждой встрече она говорила мне много неприятного и советовала переделать характер. Мое…

Мелькнет ли когда-нибудь даме, с горжеткой из этой лисицы, догадка об истинной цене ее наряда? Этот охотник любил свою собаку и всю охотничью жизнь больше себя. И вот из этого-то самого «больше», по-моему, и должны создаваться положительные герои. И мой герой в этой повести, мальчик Зуек, должен выйти из того самого, что больше меня, и в то же самое время присутствовать в моем чувстве жизни как возможность. Так тоже спящая почка иного растения много лет дремлет и остается почкой. Но при хороших…

Каждого из тех, кто воровски приходил по ночам, Яков Лукич бегло осматривал, зажигая в сенцах спичку, но еще ни разу он не встречал знакомого лица; все были чужие и, как видно, издалека. Как-то у одного из связных Яков Лукич осмелился тихо спросить: — Ты откуда, станишник? Мерцающий огонек спички осветил под башлыком бородатое, добродушное по виду лицо пожилого казака, и Яков Лукич увидел прищуренные глаза и блеснувшие в насмешливой улыбке зубы. — С того света, станишник! — таким же тихим шепотом…

«Морозная светлая даль…» Морозная светлая даль, И низкое солнце, и звёзды в снегу… Несут меня сани. Забыта печаль. Морозные грёзы звенят надо мной на бегу. Открытое поле всё бело и чисто кругом. Раскинулось небо широким и синим шатром. Я вспомнить чего-то никак не могу, Но что позабылось, того и не жаль. Пуста и безлюдна морозная даль. Бегут мои кони. Ямщик мой поёт. Деревни дымятся вдали… Надо мною несётся мечта и зовет… Плещут волны, летят корабли……

На вторые сутки ефрейтор немец и два солдата вытащили детей и парикмахера из подвала и привели к своему начальнику-лейтенанту Фридриху Кольбергу. Лейтенант жил в брошенной квартире зубного врача. Вырванные оконные рамы были забиты фанерой. В квартире было темно и холодно над Азовским морем проходил ледяной шторм. — Что это за спектакль? — Трое, господин лейтенант! — доложил ефрейтор. — Зачем врать, — мягко сказал лейтенант. — Мальчишки-евреи, но этот старый урод-типичный…

Один остроумный писатель заметил, что трех анекдотов из жизни каждого философа было бы достаточно, чтобы изложить всю историю философии. И это действительно так. Когда человек поднимается над уровнем средней величины, все, что он делает, становится притчей, символом известного взгляда на мир. Так было и с А. В. Луначарским, но притча его жизни еще недостаточно понята. Вот хороший пример, которым можно подтвердить эту мысль. Кто не жалеет теперь о том, что наш первый народный комиссар просвещения…

– Смотри! Престо! Антонио Престо! – Да, как мало весит и как много стоит! – Говорят, его капитал равняется ста миллионам долларов. – Больше трехсот. – А ведь он еще так молод, счастливец! – Почему он не в автомобиле? Ведь у него одна из лучших машин в мире. По особому заказу. – Это его обычная утренняя прогулка. Автомобиль следует за ним. А маленький человек продолжает спокойно идти вперед, стараясь ничем не отличаться от других, не обращать на себя внимания. Но это ему удается не лучше,…

Разъяснил нам есаул Дымбаш: так, мол, и так. Я взял тут написал ему записку и кинул из толпы: «Ваше благородие, вы нам всчет войны разъясняли, что народ разных языков промеж себя воюет. А как же мы могем на своих идтить?» Прочитал он и сменился с лица, а сказать ничего не сказал. Тут-то мы и разжевали, на что к нам старых казаков в сотню влили, да и то из староверов. Они за царя дюжей и за все дюжей могли стоять. Одно дело — старые, служба давнишняя их вышколила, а другое дело — дурковатые, службой…

«Как ни грозит нам рок суровый…» Как ни грозит нам рок суровый, Но снова вспаханы поля И всходы вновь дает земля. Как ни грозит нам рок суровый, Но всюду знаки жизни новой И взлет свободный, без руля. Как ни грозит нам рок суровый, Но снова вспаханы поля. 9 марта 1913 Нижнеднепровск — Екатеринослав «Природа учится у нас…» Природа учится у нас, Мы у нее учиться рады. Меж ней и нами нет преграды. Природа учится у нас, И каждый день, и каждый час…

«В истории всего человечества, — писал об Уайльде его биограф, никогда еще не было такого замечательного собеседника». После суда все было кончено. Друзья отшатнулись от него, книги были сожжены, жена умерла от горя, дети были отняты, и нищета и страдание стали уделом этого человека и уже не покидали его до самой смерти. В тюремной камере Уайльд, наконец, понял, что значит горе и социальная несправедливость. Раздавленный, опозоренный, он собрал последние силы и закричал о страдании, о справедливосги…

– Ого! И вы посылаете туда эфемериды? [5] Вот мы тут спорили с Лайлем, – и Марамбалль опять подмигнул Лайлю, – каково первоначальное значение слова «комедия»? – «Комос» значит «разгул», – серьезно отвечал Метакса, – «оди» – «песнь». «Комодоя» – веселое пение в честь Вакха-Дионисия [6] . Так произошло слово «комедия». – И, окинув журналистов ласковым взглядом, Метакса спросил: – Вы не знаете последней новости? Говорят, вчера подписано тайное соглашение между Германией и Советской Россией. О!…