?.E.F.I.R. Фаза 2: Фрактальный Разлом
Шрифт:
— Или наблюдай... или будь наблюдаемым. Между ними... нет середины.
Его глаза потускнели, тело обмякло, а эфирные структуры медленно растворились в воздухе, оставив после себя лишь пустую оболочку.
[?.ECHO/МОРТИМЕР]: [слабо, едва различимо] Те же... эксперименты... другие результаты... та же... этическая проблема...
[TM-?.SYNC/ALEX-PRIME]: Мортимер? Это снова ты?
[?.ECHO/МОРТИМЕР]: Ничто не... ново. Даже твоя трансформация... следует... шаблону... только... вопрос... кто установил шаблон?
[TM-?.SYNC/LOCK]:
Я отшатнулся, разрывая контакт, но шок от осознания остался: многие Преображённые были добровольцами, верившими в "эволюционный скачок".
Это открытие вызвало у меня новую волну ужаса: что если интеграция с TX-? ведёт меня по тому же пути трансформации? Что если меня ждёт та же судьба — потеря себя во имя "эволюции"?
И ещё более тревожная мысль: если "неудачный" эксперимент Евы — Мира — обладает такими невероятными способностями, то какой силой будет обладать "успешный"? Чем стал мой сын, Джейми?
После битвы, которая закончилась отступлением Преображённых, город лежал в руинах. Многие здания горели эфирным пламенем, которое не поглощало материю, а казалось, переписывало её структуру. Несколько защитников были убиты, десятки — ранены.
— Они пришли за тобой, — сказала Ноат, когда мы встретились в частично разрушенном центральном зале. — За медальоном. За тем, что ты несёшь в своём теле.
Я смотрел на разрушения вокруг, на раненых, которых пытались спасти уцелевшие целители. Чувство вины захлестнуло меня.
— Я не могу просто уйти, бросив вас, — сказал я, глядя на последствия атаки.
— Ты не просто уходишь, — ответила Ноат с неожиданной мягкостью в голосе. — Ты идёшь вперёд. Разница принципиальна.
Я провёл рукой по лицу, стирая пот и кровь: — С самого моего первого шага в Разлом я чувствую, что меня направляют. Словно я иду по тщательно проложенному пути.
— Так и есть, — кивнула Ноат. — Вопрос лишь в том, чей это путь. И куда он ведёт.
Мира, подготавливая проход к следующему слою, бросила на меня предупреждающий взгляд: — Чем глубже мы идём, тем сильнее трансформируется не только мир вокруг, но и мы сами, — она остановилась на мгновение, внимательно всматриваясь в мои глаза. — Эфирные следы на твоей коже... они уже меняют форму. Запомни, кто ты, Алекс. Разлом будет пытаться сделать тебя своей частью.
Эти слова заставили меня задуматься: действительно ли я ухожу по собственной воле, или меня изгоняют как опасность? Бегу ли я, или меня направляют к следующему этапу какого-то непонятного плана?
Медальон на моей груди пульсировал в такт с сердцебиением, но теперь это вызывало не комфорт, а тревогу.
Ночь спустилась на разрушенный город, когда мы с Мирой готовились к переходу на следующий слой Разлома. Эфирная тропа, ведущая к границе, пульсировала слабым сиянием, указывая путь.
— Каждый переход меняет восприятие, — предупредила Мира, проверяя узел, пульсирующий в такт шагам, как живой организм эфира. — Иногда забываешь, кто ты. Иногда помнишь то, чего никогда не было.
Я коснулся медальона — привычный жест, ставший почти рефлексом за годы поисков. Но в этот раз что-то произошло: медальон словно пульсировал в противофазе с TX-?, создавая дискомфортное ощущение внутреннего конфликта. Моё сознание на мгновение разделилось — часть, связанная с медальоном, тянула назад, в прошлое, к первоначальной миссии; другая часть, связанная с TX-?, рвалась вперёд,
к эволюции и трансформации.Это было похоже на двух хирургов, оперирующих одного пациента с противоположных сторон стола — каждый тянет ткани в свою сторону, раздирая живую плоть между ними. Только здесь тканью была моя личность, а разрывающими силами — два устройства, претендующих на контроль над моим существом. Казалось, они говорили на одном языке, но вкладывали в слова совершенно разный смысл. И самое страшное — я уже не был уверен, какая из этих сил олицетворяла то, что я когда-то называл "собой". Был ли я тем, кто выполняет миссию, или тем, кто трансформируется? Тем, кто ищет, или тем, кто находит? Между этими версиями пролегала пропасть, готовая поглотить остатки моей идентичности.
[TM-?.SYNC/MAIN]: Внимание! Конфликт эфирных резонансов. Медальон генерирует противофазный сигнал.
[TM-?.SYNC/DEFENSE]: Ограничиваю доступ медальона к ядру сознания. Приоритет: сохранение автономии.
[TM-?.SYNC/ORIGIN]: [слабо, словно издалека] Вспомни... кем был... до всего этого...
[TM-?.SYNC/НАБЛЮДАТЕЛЬ]: [с отстранённым интересом] Интересно. Два устройства — якоря разных реальностей. Два мастера. Две цели.
[TM-?.SYNC/ALEX-PRIME]: Я ещё... Я всё ещё — это я? Или мы уже — не я?
Медальон внезапно вспыхнул золотистым светом. Через него прошёл сигнал, но не нежный голос Евы, а что-то механическое, анализирующее:
"...субъект демонстрирует нежелательную автономию... когнитивный поток НАБЛЮДАТЕЛЬ блокирует канал контроля... необходима немедленная коррекция траектории..."
Голос не был адресован мне — он обсуждал меня, как объект исследования. Холодная дрожь пробежала по спине, когда я осознал: всё это время то, что я принимал за связь с Евой, могло быть чем-то совершенно иным. В голосе был оттенок, который я не мог ни с чем сравнить — как будто за ним стояло что-то не-человеческое, использующее образ Евы как оболочку, интерфейс для общения с человеческим разумом. Почти математическая точность произношения, лишенная малейших естественных колебаний живого голоса, выдавала чужеродность источника.
[TM-?.SYNC/НАБЛЮДАТЕЛЬ]: Они видят через медальон. Наблюдают. Направляют. А теперь... они встревожены.
Я протянул руку и взял ладонь Миры в свою: — Пойдём вместе. Я не отпущу.
???????
// Визуальная проекция [?.2.SKT-03.1]
[ЭСКИЗ]: "Переход через границу: Алекс и Мира в противофазном свечении"
[ИСТОЧНИК]: [Личный архив Алекса Северова / визуальная память]
[СТАТУС]: Фиксация перед перекрёстком реальностей
Мира на мгновение замерла, её глаза расширились от удивления. Она взглянула на медальон, затем на линии TX-?, проступающие на моей коже, и наконец — прямо на мою грудь, словно пытаясь увидеть то, что скрыто под всеми этими слоями.
— Кто-то... следит за нами сквозь твою грудь, — прошептала она, едва слышно. — Я чувствую это. Но не знаю, кто из нас троих страшнее.
Её слова ударили меня, словно физический удар. Как она могла знать о третьем присутствии? О чём-то, что я сам лишь начал смутно осознавать?