100 свиданий с ведьмаком

Еся и Изя наворачивали окрошку. Обычно я готовила это любимое блюдо бабушки в самую жару, но хотя после Роя тепло еще не вернулось, меня понесло на рынок за свежими овощами и ветчиной. Наверное, после всех потрясений захотелось… поверить в лето.

— Изя, нам срочно нужно вмешаться, — сказал Елисей, откусывая огромный кусок свежего хлеба.

— Во что? — флегматично отозвался лепрекон.

— Не во что, а в кого. Посмотри на Белку. Что она излучает?

Изя задумался и робко предположил:

— Уют?

— Полное отсутствие интереса к мужскому полу, — озадачил лепрекона ведьмак. — Перед ней с первого дня договора два феноменально красивых и сексуальных мужика. Претендента! А она ни в одном глазу! Ну ладно ты! Но я!!!

— Я не претендент! — взвыл Изя.

— Это не он! — подхватила я испуганно. — Не он!

— Не я!

— А кто? — заинтересовался Еся. — Ты же сама хотела с ним на свидание сходить.

— Уже не хочу!

Нашел время подтрунивать. Изя сейчас в обморок свалится от смущения. Весь вечер ответный самолетик от дамы сердца ждать — и попасться под ехидный язык ведьмака! Господи, а вдруг не дамы? Что я знаю о сексуальных предпочтениях лепреконов и конкретно этого лепрекона? Ни-че-го! Я слегка запаниковала.

— Да? — Елисей посмотрел на меня с прищуром. — Ну тогда ладно.

И принялся как ни в чем не бывало хлебать окрошку. Еще и добавки зачерпнул.

— Изя, а как конкурс? — нервно поинтересовалась я. — Ты прошел отбор или в следующий раз попытаешься?

— Прошел, — равнодушно сообщил лепрекон. — У меня ангажемент в клубе. Я безусловный победитель первого тура.

— Вот… навий сын! — воскликнули мы с Есей хором. — И нам не сказал?!

— И что, уволишься? Уйдешь от вас? — с тревогой уточнил Елисей.

— Куда я от вас, Веденеевых, денусь? — язвительно проговорил лепрекон. — Кто мне еще золотой чеканной монетой заплатит?

— Никто, — с облегчением выдохнул Еся.

— Тетя! — на кухню вбежал Шестой. — Там Пуся вернулся!

Мы втроем ломанулись в дверь. Вдвоем. Еся почему-то буркнул

— Я сейчас, — и пошел к двери на улицу. Вышел и растворился в темноте.

Пуся был в саду. Призрачный и сияющий. Без капкана. Он сидел на камушке, распушив… три хвоста.

— Ему лет сто, — сообщил появившийся минут через десять нашего благоговейного любования лисом Еся. — Один магический хвост отрастает каждые пятьдесят лет.

— Оборотень? — растерянно уточнила я.

— Вестимо, — кивнул ведьмак. — Вот, покорми его.

Елисей протянул мне чищенное вареное яйцо. Я недоверчиво поинтересовалась:

— Призрака? — но яйцо взяла и положила на траву у камня. — Сам говорил, они не едят.

— Я не знал. Прочитал намедни. Призраки едят то, что предлагают люди, если угощение предназначено именно для них. Смотри.

— Очуметь, — пробормотал Изза.

Пуся с аппетитом «лопал» подачку. Сыто потянулся, благодарно гавкнул и запрыгнул на камень, щурясь на растущую луну. Я присмотрелась к траве. Яйцо было на месте, целехонькое, но, клянусь, я видела, как лис жевал его, чавкая крошками желтка!

— Это надо закопать или сжечь, — просветил меня Еся. — Еду, предложенную нежити, есть нельзя.

— Ничего себе! Бабушка мне такого не рассказывала.

— Но он ведь как-то тут появился. С капканом. Кстати, где тот капкан?

***

Елисей выскользнул из дома, когда Белка и Изя побежали смотреть на лисенка. Бросился в проулок, понесся за ускользающей тенью, догнал, сгреб за грудки. Ступин поднял руки, нагло заглянул в лицо … бывшему приятелю:

— Все! Все! Ты меня поймал, Веденеев!

И ведь не убегал же особо. Если бы убегал…

— Чего ты тут трешься, волчара?

— Гуляю.

— Думаешь, не знаю, вокруг кого?

— Знаешь? Ну и отлично. Пришло время по душам поговорить. Тебя драконы уговорили на рекламную акцию? С целью поощрять молодняк на размножение? У них там сейчас с этим туго, да?

— Никто меня ни на что не уговаривал. Началось все с недоразумения… да, но сейчас все по-другому.

— Как по-другому? Ты влюбился? — Олег состроил восхищенную гримасу. — За две недели?

— Три. Три недели. И дело не в этом. Просто… просто я уже не тот Еся, дурачок мажористый. Я в Дозор вернулся. Жизнь положу, чтобы город от навьих избавить. А такие, как ты, только играются, а не работают, дар в землю зарывают. И не лезь к Белке. Ты ей не пара.

— Это ты не пара, дурак наивный! — Олег хохотнул, сбрасывая с ворота руки Елисея. — Ты знаешь, что у меня кровь волчья вперемешку с царской? Я многое кровью чую, уж не спрашивай, как. И ваши… бегалки за нечистью мне неинтересны. А вот дева твоя — интересна. Беляна непроста. Ты с ней рядом случайно оказался, роль твоя такая — ее ко мне привести. Сейчас я сделать ничего не могу, но потом…

— Что?! — взъярился Елисей. — Что ты о ней знаешь?! Говори, а то…

— Убьешь меня? — Ступин поднял брови. — Поединок? А это мысль.

Пока Еся пытался отдышаться, ведь-волк пошел прочь. Оглянулся, негромко сказал, замаскировав от прохожих свои слова магией:

— Беляна — дева невинная, для меня предназначенная. Руки свои бесстыдные держи от нее подальше. Я узнаю, если… что. Без поединка прибью.

И исчез в огнях магазинчиков.

… Еся нашел капкан в траве, недалеко от люка. Повертел в руках, смахнул то, что показалось ему ржавчиной, а оказалось присохшей глиной. Торговый Квартал стоит далеко от Красной Реки и Сектора Поющих Мечей, откуда здесь взяться бурой глине? Капкан был серебряным, острым, странно, что не оторвал лису лапу напрочь.

Зашедший за детьми Клят тоже повертел ловушку в руках и сказал:

— Гномья работа, но не наших, северных, а южных. Хмурому покажите.

— А почему не Грызеню? — удивилась Белка. — Он ведь у вас артефакт-мастер.

— Эт да, — Клят почесал в затылке. — Однако Грызень — по делам со светлой магией специалист, а по темному у нас Хмурый. Сходи, сама увидишь. Не пугайся, не обижайся и не удивляйся, наш средненький свое имя не придумывал, оно к нему само прилепилось, в силу характера.

Белка почему-то попросила сходить с ней Изю. Изю, а не Есю, как будто это лепрекон, а не ведьмак в подвале, во мраке и сырости возился (никаких мрака и сырости там не было, но если уж хандрить, то убедительно) да соорудил новые крепкие полки для солений! Ну подумаешь, слегка повредил стену! Она уже потрескавшаяся была.

И чего Белль весь вечер вокруг Иззы порхает? Вот допорхается, получится, как со Ступиным. Умом Еся понимал, что Белка не виновата, что она сама боится Олега как огня, вся в лице меняется, когда его видит. И коли он что-то там в ней почуял, это тоже не ее вина. Но если есть у нее магия особая, к чему изображать из себя немага? Чтобы таких, как Еся, простаков на удочку ловить? Ах, я такая беспомощная! А сама то рану от транс-магии очистит, то призраков по загривкам потреплет. Немаг, ха!