1916. Война и Мир
Шрифт:
Молодой женщине с вызывающим взглядом станет не до броских туалетов. Толстяку придётся изрядно похудеть – возможно, к радости жены-валькирии. Бездарным художникам – скучному аккуратисту Гитлеру и второму, с длинными волосами и девушкой, – скорее всего, придётся надеть военную форму и топать на фронт…
Все эти люди живут себе спокойно, радуются, грустят, гуляют, любят – ничего не зная. А он, Максимилиан Ронге, знает, что ждёт каждого из них. Но должен молчать. И даже если он что-то скажет – ничего не изменится. Ничего не изменится от того, что делает каждый день в своём кабинете начальник агентурного отдела Evidenzb"uro
Сегодня ценнейший вражеский шпион мёртв. Сегодня австрийцам – кроме Редля – повезло больше, чем русским. Но удача капризна и ветрена. Завтра она отвернётся от Вены и повернётся к Петербургу. И уже там станут праздновать победу, раздавать ордена и примерять новые погоны.
Скоро найдутся новые шпионы – с обеих сторон. А война всё равно случится. Всё равно она будет страшной и кровопролитной. Всё равно армия Австро-Венгерской империи начнёт наступление на армию Российской империи. Хоть по старому плану, хоть по новому – если в штабе успеют его разработать до начала войны. И всё равно с обеих сторон погибнут люди. Очень, очень много людей… До чего же тошно…
Максимилиана Ронге и правда подташнивало, а в голову лезли мысли, совсем ему не свойственные. Только сейчас капитан вспомнил, что ничего не ел со вчерашнего дня.
Он устроился за столиком в парке, на террасе ресторанчика рядом с Курзалом. Внутри шёл концерт – оркестр играл Штрауса, и юные бальные пары вальсировали для увеселения праздной публики. Ронге расправился с огромным, как положено, венским шницелем и принялся тянуть горьковатое пиво, разглядывая знаменитый золотой памятник автору «Голубого Дуная».
На самом деле Максимилиан почти не почувствовал вкуса еды. И не сияющий композитор, что парил со скрипочкой в руках на фоне беломраморной арки, занимал сейчас его мысли.
Надо было признать: разоблачение Редля действительно произошло почти случайно. Как мог попасться в самую простую, наудачу расставленную ловушку человек, учивший Ронге и многих его сослуживцев по контрразведке, – оставалось загадкой. К тому же Максимилиан чуть было сам не предупредил Редля: хотел ведь похвастаться чёрным кабинетом и перехваченными письмами для Никона Ницетаса!
Известие о предательстве полковника ошеломило всех настолько, что Редля едва не упустили. Пока докладывали по команде, повторяя, что ошибка исключена; пока получали у коменданта города санкцию на арест офицера такого ранга – Редль не только успел уничтожить секретные записи, но даже поужинал с давним приятелем, прокурором Верховного кассационного суда Виктором Поллаком.
Череда невероятных событий отказывалась укладываться в сознании.
Глава военной контрразведки с многолетним стажем, легенда борьбы с иностранными шпионами – оказывается одним из них! И накануне войны выдаёт врагу ценнейшие военные секреты.
Светский лев и любимец женщин перед смертью вдруг называет имя своего любовника – молоденького венгерского лейтенанта Штефана Хоринке, и объясняет предательство тем, что русские-де шантажировали его, а любовник беспрерывно тянул и тянул деньги.
Окружённый полицейскими агентами изменник и проваленный шпион сидит в отдельном кабинете умопомрачительно дорогого ресторана «Ридхоф» с прокурором, вместе с которым не раз выступал на процессах по делам изменников и проваленных шпионов…
Тут Ронге непроизвольно усмехнулся, вспомнив, как Редль приглашал его в ресторан. Что
ж, это был шанс оказаться на месте Поллака и выслушать исповедь за изысканным ужином стоимостью больше месячного капитанского жалованья: когда полковник понял, что игра проиграна, – он шикарно провёл свои последние часы и успел прокутить часть шпионского гонорара…– Счёт! – Ронге взмахнул рукой, и улыбчивый официант поспешил к кассе.
Очевидно, у Evidenzb"uro сейчас возникнут серьёзные проблемы. Надо будет найти виновных в том, что Редль десяток лет безнаказанно шпионил на русских. Допустим, Ронге как автора удачной операции не тронут. По крайней мере, сразу. А вот на дальнейшее надо подстраховаться.
Уже давно в голове Ронге зрел план. Вернее, пока не план, а лишь намётки плана. Рассуждения, постепенно обретавшие форму.
Полковник Редль принудил его затвердить науку Сунь Цзы.
Умеющий управлять врагом – развёртывает соединения так, что враг должен отозваться. Он предлагает то, что враг может схватить. Он завлекает врага выгодой – и после ждёт со своими войсками.
О жизненной энергии Ци учил старый китаец.
Можно с корнем вырвать Ци трёх армий, можно отнять разум полководца. Утром Ци врага – пылающая; в течение дня Ци становится вялой; к сумеркам Ци истощается. Умело использующий армию – избегнет пылающей Ци врага и нанесёт удар, когда Ци вялая или истощена. Вот путь управления Ци.
И главное, рассуждал Ронге: враг на то и враг, чтобы думать и вести себя по-своему – не так, как ты. Надо влезть во вражескую шкуру, понять его мысли, проникнуться ими – только тогда можно победить!
С давних пор австрийские военные традиционно проходили стажировку в России. Молодой Редль, например, в Казани, а Ронге – на Дону. Там он, совсем ещё желторотый, хорошо запомнил русскую формулу, которую со смехом поведал ему казачий офицер с фамилией германского дворянина – фон Вик:
– Бей своих, чтобы чужие боялись!
Эту формулу и хотел использовать капитан. Для того и копался он в аналитике, чтобы найти способ – заставить врага бить своих.
Перед войной и особенно после начала войны русские будут разжигать в народе ненависть к немцам. Это как дважды два. И тут уж всё едино – что германец, что австриец, что швед или датчанин. Из Конотопа, Тобольска или станицы Новодеревянковской не разглядишь, кто есть кто.
Очень хорошо, думал Ронге. Русские начнут разжигать ненависть, а мы им поможем. Пускай знают: немец – значит, враг. Пускай возьмутся за своих инженеров и врачей с подозрительными фамилиями. Пускай бьют гвардию и флот, штаб-офицеров и генералов с адмиралами… Да-да, и к императорской семье пусть повнимательнее приглядятся. Женщина по имени Алиса Гессен-Дармштадтская русской быть не может!
Пускай русские бьют своих. А мы ещё посмотрим, бояться или радоваться.
Ронге заплатил, оставил официанту хорошие чаевые и энергичной походкой двинулся обратно в сторону штаба. Полковник Редль, наконец, умер для него. Скандала получиться не должно. Газеты в Австрии и за рубежом цитируют заявление Венского телеграфного агентства о самоубийстве несостоявшегося начальника императорского и королевского Генерального штаба Альфреда Редля. Он работал без сна и отдыха – и пал жертвой нервного истощения: