1977
Шрифт:
– Глупость какая. Я же дома. Как я погибну?
– Вот в этом вся и странность… Никак не пойму почему эта запись не исчезла. Ведь ты никуда не поехала.
В прихожке зазвонил телефон. Анька пошла отвечать. Я следом, смотреть за ней, чтобы не открыла дверь.
– Алло, – выслушав что-то короткое, протянула мне трубку, лицо задумчивое.
Я с опаской поднес ее к уху.
– Слушаю.
– Это капитан Литвиненков. Комитет госбезопасности. Сергей, бросьте этот цирк. Открывайте.
Ого! Серьезно за меня взялись местные правоохранители. Контору подключили!
Я молчал. Нечего было говорить, тем более гэбэшнику. Тот
– Предлагаю такой расклад: сейчас я поднимусь к тебе, ты откроешь мне дверь, девушку – отпустишь. Мы с тобой наедине обо всем договоримся. Устроит?
– О чем мне с вами договариваться? Я не подделывал деньги.
– Черт с ним с деньгами, Сергей! Мы о других вещах поговорим…
– О каких?
– Например, об устройстве, которое ты якобы подарил Анне. Расскажешь откуда оно у тебя. Кто тебе его выдал, какое поручил задание. Решим, что со всем этим делать. Есть разные варианты… Лучше бы ты открыл, Сереж.
Наушник! Я повернулся к Аньке, но она уже была в комнате. Через дверной проем я увидел, что она сидела на краю кровати и смотрела что-то в моем телефоне. Неужели она отнесла его в КГБ? Сдала как подозрительное устройство?
– Ты же не станешь отрицать, что пытался ее завербовать? – не унимался Литвиненков.
– Кого?
– Анну. Ты у нас давно на контроле. Не ясно только одно: чью разведку представляешь? Штаты? Европа?
– Завербовать? Какую разведку представляю? Ха-ха, что за бред!
– Хорошо играешь удивление! Без фальши, знаешь ли. Стало быть, ты профи. Тем интереснее тебя брать. Но вернемся к делу. В посольствах ты не появлялся. Следовательно, работаешь без их прикрытия. Стало быть, ты нелегал.
– Вам надо шпионские книжки писать.
Нет, Анька бы никуда не пошла. Это все ее отец. Мог он случайно увидеть у нее наушник? Мог. А потом пошло и поехало…
– А у нас тут, знаешь, поинтересней, чем в детективах, – сказал Литвиненков. –Послушай версию: ты втерся в доверие к Анне, влюбил в себя, а потом на чувствах к себе завербовал. Еще золото ей дарил. Серьги золотые, вспомнил? Оказывал финансовую поддержку, так сказать. Она сама и не поняла, что ты втянул ее в свою агентуру. Хотя, возможно и поняла. Действовала умышленно, за вознаграждение: за золотые украшение или деньги. В этом нам предстоит еще разобраться.
– Что вы несете?!
– Ты и сам знаешь, что не нужно вербовать ученого НИИ, – продолжил Литвиненков. – Достаточно, оказаться любовником его жены или сестры. Все секреты разбалтываются в постели. Вот ты и вытягивал их по чуть-чуть. А затем ты бы пошел с ней в гости к ее брату, вступил бы с ним в контакт и начал готовится к его вербовке. Да что я тебе рассказываю, ты и так все прекрасно знаешь!
– У вас паранойя! У нее нет брата. И я ее не вербовал!
Вот Литвиненков уже и переобулся: оказывает я ее завербовал, а не пытался лишь это сделать… Они все для себя решили. Дело нужно закрыть. Любой ценой.
– Брат двоюродный. Сотрудник НИИ, работает на оборонку, между прочим. Думаю, ты в курсе.
– Мне вам нечего сказать.
– Наши спецы разобрали устройство. Оно одновременно радиопередатчик и прослушка… Кому и какую информацию ты по нему передавал? Или передавала Анна? Она твоя радистка? Кому, куда?
– Ничего я не передавал. И она тоже.
– Допустим, я ошибаюсь, и ты простой гражданин. Тогда откуда у тебя устройство? Собрал сам? Кулибиных у нас много, но
вряд ли ты сам... Таких технологий, михросхема, которая там внутри, такой у нас еще нигде нет. Если ты простой гражданин, то откуда у тебя это устройство? Только не говори, что нашел. Лишь разведка могла тебе его дать. Ты расшифрован, Сергей! Или как там тебя? Джон, Уильям, Ганс? Или ты сам завербован?Я оборвал этот бред, положив трубку. Вернулся в комнату к Ане.
– Что это за место? – спросила она, протянув мне телефон.
На фото ночная Москва-Сити до краев залитая мириадами огней. Высокие небоскребы, небоскребы, небоскребы… В прошлом году ездили туда с Юлькой.
– Москва, – ответил я.
– Красивая. А та девушка на другом фотоснимке – твоя жена?
– Уже нет. Бывшая жена.
– Почему?
– Изменила мне.
– Ну и дура.
Я сунул телефон в карман.
– Помнишь я тебе подарил наушник? Где он?
Она потупила взгляд.
– Его отец нашел и забрал. Я ему говорила, что это подарок, а он уперся. Свое начал. Откуда? Кто дал? Зачем? Но я тебя не сдала. Сказала, что тот парень, который мне его подарил, учился со мной, но на два курса старше, а потом уехал в Москву.
Ай да Анька! Не сдала! Молодчина! Но и этим самым поступком, себя и подставила. И загнула еще как: дал наушник и уехал в Москву. Это для КГБ очень интересная история.
– Тебя допрашивали? Люди из госбезопасности? – спросил я.
– Нет. Только папа спрашивал всякое… А должны были? Что сказал тот человек?
Только папа спрашивал…
Мне становится более-менее понятно.
Это все ее отец. Если бы не он, со своей подозрительностью, со своим долгом каждого порядочного гражданина стучать куда надо обо всех подозрительных лицах и вещах, то все было бы пучком. Благодаря ему наушник попал в руки КГБ. И там, заинтересовались. Взяли Аньку в оборот, установили за ней слежку, квартиру – на прослушку. А тут я нарисовался, то туда с Аней сходил, то сюда, то в гости зашел. Попал в поле их зрения. Кто такой – непонятно. Вот и заинтересовались мной. Пробили мою личность – нет такой в базе, или что тут у них взамен нее? Нет личности в базе – очень подозрительно. Ну и пошло и поехало…
Но почему меня не взяли тридцать первого декабря, когда я был тут в последний раз? И отец Анин ко мне относился, как к парню своей дочери, а не как к вражескому разведчику. Никакой враждебности в нем не было. Почему так?
А все просто. Просто ее отец узнал весь расклад на днях или вообще только сегодня, ну, что тот парень, который подарил наушник, это был я. И что я разведчик и Анька мой агент, всю эту историю бредовую узнал.
КГБ решил брать меня сейчас. Видимо, следак уже собрал доказательную базу. Может даже, опера зафиксировали, как я Аньке дарил серьги. Для них это тоже кое-что значит: факт госизмены со стороны Аньки. Что я подкупил ее золотой побрякушкой взамен на выдачу секретов ее братца.
Вот как все выкрутили-то, а?
Родители Ани поехали в Лабинск, ничего не подозревая, их остановили на ближайшем посту ГАИ по приказу КГБ. Завернули назад, сказав, мол, явиться домой. Они вернулись, а здесь настоящее шоу: милиция, оперативники, КГБ под дверью их квартиры. Тут-то родители все и узнали. Верно подметил Литвиненков, у них поинтереснее, чем в детективах.
– Сереж, ты меня слышишь? Кто тот человек? С кем ты говорил?
– Из КГБ он. Считает, что я вражеский разведчик.