2024-й

Одежда стремительно становилась все откровеннее, но даже сейчас все еще выполняет ритуальную роль, устаревшую, неуместную, но такую привычную. А те ростки будущего общества, что рискуют появляться в мини-юбочках без трусиков, а то и вовсе голыми выходить на улицу, воспринимаются пока что как дерзкие бунтари, даже хулиганы.

Массовому человеку нужна какая-то грань, чтобы он, придя домой, сказал: «Теперь вот так ходють» и сам разделся. Но пока этого нет, женщины еще могут наслаждаться жадным вниманием мужчин и завистливыми взглядами их жен. Однако вот-вот на улицы обнаженными выйдут все. И снова станет скучно.

Глава 14

Когда выскочили на МКАД, освещенный ярко, как праздничная елка, автомобиль юркнул на левую полосу и минут пять несся там, едва не задевая оставшийся с допотопных времен отделяющий от встречных отбойник, потом с жуткой точностью механизма, лавируя между таких же огромных скоростных черепах, перестроился в правый ряд.

Жанна поинтересовалась:

— Живешь за городом?

— Моя дачка близко, — заверил я. — Еще десять минут, и упремся в гараж.

— Хорошая зона, — одобрила она. — Здесь так много зелени…

— И дикие утки в озере, — похвалился я. — У меня от коттеджа дорожка к ним протоптана.

— Подкармливаешь?

— Да! Из рук берут. Тоже мне, дикие.

Автомобиль, почти не снижая скорости, понесся по кольцевому спуску. Навстречу выпрыгнула асфальтовая полоса, машин здесь намного меньше, по обе стороны замелькали почти не освещаемые фарами темные массивы деревьев, в темноте выглядят огромными и монолитными, словно каменные горы.

Жанна тронула сенсорную панель, ее часть окна превратилась в экран, побежали, подгоняемые ее пальцем, главные директории, распадаясь на файлы, а те еще и еще, пока она не остановилась на Entertainment, там просмотрела названия разделов, начиная от клипов и заканчивая фильмами.

— Ого, диапазон у тебя… И все смотришь?

Я мотнул головой:

— Когда?

Она засмеялась:

— Я в детстве жила в деревне, хорошо помню, как получали телевизионную программку и всякий раз отмечали в ней, какие фильмы будем смотреть. И смотрели!

— Были времена, — вздохнул я. — Передач было мало, но смотрели все. Теперь десять тысяч каналов, телевещание круглосуточное, но смотрим ли?.. Последний раз вообще включал… даже не помню когда. Хотя телеприемники в каждой комнате, в каждом девайсе.

Она прогнала список в конец, быстро касаясь кончиком пальца, названия жанров фильмов пронеслись стремительно, но Жанна, похоже, что-то улавливала.

— Совсем нет порнухи, — заметила она озадаченно. — Впервые встречаю такого мужчину…

Я отмахнулся:

— Зачем еще и на экране? Порнуха и так на каждом шагу.

— Это уже не порнуха, — заметила она.

— А что?

Она ответила со смешком:

— Даже и не знаю, что теперь можно назвать порнухой.

Она посмотрела на меня, мы улыбнулись друг другу, вроде бы поняли, что мыслим одинаково. На совсем недавно процветавшем рынке порнофильмов и вообще порно произошел обвал. Как только исчезла запретность, то смотреть по часу, а то и больше, как трахаются, даже мальчишкам стало казаться совсем уж какой-то дурью. Лучше на муравьев посмотреть, интересные такие комашки, бегают, усиками шевелят, смешные… Рухнули порнушные интернет-порталы, остались только те чудаки, что снимают тайком, как именно трахается такой-то олигарх, такая-то телеведущая или президент Газпрома. И хотя тоже ничего интересного, но хоть любопытно, как и в какие дыры дерут продюсеры и спонсоры телезвезду, чтобы она стала еще телезвездее.

Остальные закрылись, кто-то успел отбить вложенные бабки, а самые упорные потеряли все, так и не сообразив, что их время уже не вернется.

В полной темноте вспыхнули огни. Мой домик уловил мое приближение и спешно готовится к встрече. Я сообщил ему, что нас двое, тут же на кухне вспыхнул свет, сейчас там начинает готовиться ужин на двоих…

Когда мы вышли из гаража, а ворота закрылись за нами, я уже чувствовал аромат свежесмолотого кофе. Ощутив наше приближение, вспыхивали дополнительные лампы, мы вступили в ярко освещенный мир, что ликовал и радовался нашему прибытию и старался сделать все, чтобы нам было приятно.

Жанна сразу набрала на панели кухонного комбайна свой код, после чего села в кресло и огляделась с любопытством. Прошлый мир унификации уступил нынешнему миру разнообразия, сейчас уже не увидишь двух одинаковых кухонь или мебели. Даже простейшие чайники и кофемолки выпускаются настолько крохотными партиями, что чуть ли не штучный товар.

— Мило, — заметила она, — чувствуется твой стиль.

— Какой?

— Твой, — повторила она. — Сразу вижу твой характер. Теперь достаточно посмотреть на обстановку, чтобы понять человека, его характер, привычки, вкусы…

Автомат поставил передо мной тарелку с вкусно пахнущим бифштексом, а Жанне — разрезанную на мелкие ломтики рыбу с гарниром в виде разваренной картошки.

— Вегетарианка? — полюбопытствовал я.

— Борюсь с весом, — объяснила она с усмешкой.

— Не проще ли операцию на желудке? — спросил я. — Теперь это делают уже в косметических салонах.

Она отмахнулась:

— Пока такой проблемы вообще не было. В самое последнее время начала замечать, что набираю лишнее, вот и пробую сперва так… А ты уже сделал?

Я помотал головой:

— Жру все подряд, но еще и не хватает…

— Много работы?

— Да.

— Счастливый, — сказала она. — Я тоже совсем недавно поесть не успевала… Потом всем нам выплатили зарплату за год вперед и посоветовали переквалифицироваться. Наша профессия исчезла, как и специальность.

Я пробормотал с набитым ртом:

— Что делать, технический прогресс резко ускорился. Человеку приходится менять работу восемь-десять раз, а повышать квалификацию — не меньше двенадцати.

— А ты? — спросила она.

— Каждый день повышаю, — ответил я. — И успеваю всего лишь стоять на месте!

Автомат выхватил из-под ее рук опустевшую тарелку и заботливо придвинул ближе кофейную чашку.

— SOW? — спросил он.

— Strong, — ответила она.

В чашку полилась темно-коричневая струйка, распространяя бодрящий аромат.

— BOS?

— С сахаром, — ответила она.

Огромные массы людей, мелькнула мысль, прежде всего с низкой квалификацией, каждый день теряют работу, так как ее проще передоверить машинам. И этот процесс будет все ускоряться, пока машинам не передоверим все, кроме изобретательства и творчества. Потому, чтобы не было бунтов и всеобщего недовольства, таких людей всячески стараются чем-то занять, начиная от «трахайтесь чаще!» и до социальных программ и социальных работ, когда ходишь на какую-то работу и что-то делаешь при занятости два часа в день, за что получаешь вполне приличную зарплату.

И все-таки у людей копится недовольство, хотя их закармливают развлечениями, доступным и разнообразным сексом.

…Потом мы лежали рядом, уже не касаясь друг друга. Совокупление прошло спокойно и без сюрпризов. Странное ощущение, что и ей этой коитус на хрен не нужен, хотя вообще-то и оргазм был, и стоны, но гораздо важнее, что лежим вот сейчас, два близких человека, беседуем на любые темы, чувствуя отклик и понимание.

Вязка хороша прежде всего тем, что разом убирает оставшиеся барьеры, после нее наступает полная откровенность… ну, насколько возможна в мире, где еще не читают мысли.