5000 ночей одержимости

больше не разговаривали. Казалось дурным тоном напоминать о том, как мы

бесстыдно флиртовали в нашу последнюю встречу. Вместо этого я взяла с него пример

и позволила ему вести разговор.

— Ты живешь где-то поблизости?
– Он оглянулся через плечо и уставился на дверь

ресторана в оживленном районе Ист-Виллидж.

— Моя квартира наверху.

— Удобно. Прямо в центре всего.

Джей задал несколько вежливых вопросов, вполне уместных для двух людей, выросших в одном кругу. Его безупречный класс не вызывал никаких сомнений, и он

никогда не упускал случая продемонстрировать свои изысканные манеры.

Dadi бы хотела, чтобы я вышла замуж за кого-то вроде него, – невольно подумала я

со вздохом поражения.

Если бы я забеременела от этого мужчины, я бы не объедалась огромными кусками

пирога. Он был рожден, чтобы стать отцом: любящий, заботливый, надежный, заслуживающий доверия, уравновешенный, со стабильной карьерой. Он был бы

отличным примером для любого ребенка.

Эта мысль повергла меня в депрессию. В нем было все то, чего не было в Акселе.

Аксель ненавидел семейные ценности и детей. Он неоднократно упоминал об этом во

время нашего времяпровождения. У меня сжималось горло при мысли о том, что

Аксель отвергнет мое маленькое маковое зернышко.

После того, как я узнала, что беременна от Акселя, я подумывала о том, чтобы

съездить в Шато в Хемпстеде. Пустота в животе, внутреннее предчувствие остановили

меня.

Вместо этого я занялась интенсивным поиском информации о том, могут ли

психопаты любить своих детей. Существовали различные сайты, где психи могли

отвечать анонимно, и некоторые из них так и делали.

Один из них сказал, я цитирую: «Нет, я не люблю своих детей, но заставляю их верить

в то, что люблю.»

Другой ответил, что рассматривает своих детей как собственность, с которой можно

поступать по своему усмотрению, и что он заботится о них так, как заботился бы о

любой другой собственности.

Ответы заставили меня содрогнуться до глубины души. Что-то такое хрупкое, как

маковое зернышко, нужно было лелеять и наполнять своей любовью. Но Аксель не

стал бы любить наше зернышко; он не обладал этим качеством. В лучшем случае, Аксель гордился бы им, если бы зернышко оправдало его ожидания.

Но он никогда бы не смог полюбить.

Как только все узнают, что я залетела от такого мужчины, как он, - который на бумаге

был точной копией моих гнилых бывших, - моя семья тоже вычеркнет меня из своей

жизни. Это было единственное, чего мама неоднократно просила меня не делать. Не

забеременей от одного из этих бестолковых мальчишек.

Ну, вот и всё. Меня изгонят из семьи, и все из-за мужчины, который не заинтересован

в том, чтобы иметь свою семью или любить моего ребенка.

Я старалась кивать, пока Джей продолжал говорить, хотя меня снедало беспокойство

по поводу неопределенного будущего макового зернышка.

Джей заметил.

— Я никогда не видел тебя такой тихой.
– Внезапно сказал он.

Я хотела ободряюще улыбнуться ему, чтобы развеять его опасения, но не смогла.

Джей показалось подозрительным мое поведение.

— Все в порядке, Пия?

Я покачала головой, подавляя непреодолимое желание расплакаться.

— Что случилось?
– Его голос был низким и многозначительным.

Я моргнула, отводя глаза.

Джей, должно быть, почувствовал мою дилемму.

— Пия, наши семьи знакомы целую вечность. Ты знаешь меня всю свою жизнь. Ты

можешь рассказать мне все. Если у тебя какие-то проблемы… Я могу помочь.

Теоретически Джей был прав: мы выросли в одной индийской общине. Однако наши

жизни шли параллельно. Он был старше и принадлежал к другой группе. К тому

времени, когда наша разница в возрасте перестала казаться слишком большой и Джей

проявил ко мне интерес, я уже была поглощена Акселем. Мы так и не смогли

правильно выбрать время.

Тем не менее, я знала этого мужчину всю свою жизнь. Могла ли я доверить ему свой

секрет? Джей был не из тех, кто болтает, и он был очень зрелым. Возможно, он мог бы

помочь мне найти выход из этой передряги.

— Это серьезное предложение?

Его кивок был отрывистым, как неуверенная просьба продолжить.

— Я беременна, - выпалила я.

Если Джей и был шокирован, то не подал виду.

— Полагаю, что это еще не все.
– Сказал он без обиняков. Мужчина был непоколебим и

стабилен до мозга костей.

Я кивнула головой и начала перечислять свои грехи по порядку.

Я переспала с татуированным плохим парнем после того, как дала клятву держаться

подальше от подобных ему.

Я была беременна его ребенком, потому что небрежно отнеслась к графику

противозачаточных уколов и не использовала защиту.

Я была на грани потери надежды наладить отношения со своей семьей, потому что, как только они узнают о моем последнем промахе, они отвернутся от меня навсегда.

Я зашла в эту закусочную, чтобы съесть огромный кусок пирога с пеканами, и

планировала свалить все на беременность, прекрасно зная, что это не так.

Выражение лица Джея на протяжении всей исповеди оставалось нейтральным.

— Этот мужчина... он знает?
– наконец спросил он.

Моё неуверенное выражение лица ответило на его вопрос.

— Ты плохо знаешь отца ребенка и беспокоишься о его намерениях. - Он

сформулировал это как утверждение, а не вопрос.

Я взяла себя в руки.

— Возможно, он хороший парень.
– Дипломатично сказала я. Когда Джей, похоже, не

был достаточно удовлетворен моим ответом, потому что продолжил пялиться, я издала

пораженный вздох. — Я не очень хорошо его знаю.
– призналась ему.