А небо по-прежнему голубое

Профессор Снейп говорил почти шёпотом, но ученики отчётливо слышали каждое его слово. Как и профессор МакГонагалл, Снейп обладал даром без каких-либо усилий контролировать класс. И, как и на уроках профессора трансфигурации, здесь никто не отваживался перешёптываться или заниматься посторонними делами.

— Здесь не требуется размахивать волшебной палочкой или шептать заклинания, но, тем не менее, мой предмет — очень важный раздел магической науки и требует тщательного изучения. Естественно, не у каждого есть к нему предрасположенность, ибо здесь нужны особенные способности. Не каждому дано разбираться в составляющих того или иного снадобья, находить новые рецептуры и узнавать ароматы необходимых зелий, распознавать яды и уметь изготовлять противоядия от них. Но если вы входите в число тех, кто способен оценить все тонкости зельеварения, то сможете овладеть необходимыми знаниями и понять подлинную силу зелий, заключённую в ваших руках.

Гермиона даже дыхание затаила, понимая, до чего же этот странный преподаватель увлечён своим предметом. В его словах зельеварение казалось каким-то окутанным пологом тайны чудом, и ей уже не терпелось попробовать свои силы в таком нелегком занятии, как приготовление зелий.

— В моих силах научить вас сварить триумф, разбавить сны, разлить по флаконам известность и даже закупорить смерть. — У Гермионы едва глаза на лоб не полезли от осознания подобных перспектив. — Только при том условии, что вы отличаетесь от большинства тех, кому плевать на мой предмет. Поблажек я не стану делать никому.

Повисла тишина. Гермиона нетерпеливо заёрзала на стуле, словно желая доказать, что ей под силу оправдать его ожидания.

— Поттер! — неожиданно обратился профессор к Гарри, сидевшему на соседнем с Гермионой ряду в обществе Рона Уизли. — Ответьте мне, что получится, если я смешаю измельчённый корень асфоделя с настойкой полыни?

«Это же легко! Я читала об этом! — едва не выкрикнула вслух Гермиона, но вовремя прикусила язык и лишь вытянула руку, дабы показать свою готовность дать ответ. — Напиток живой смерти! Как можно было не запомнить такое название? Хотя, конечно, если он не открывал учебник… И о чем только думают эти мальчишки?»

Профессор Снейп словно не замечал её рвения. Он засыпал Гарри вопросами, на которые — это было видно невооруженным взглядом — он никак не мог дать ответа по одной простой причине: он и понятия не имел о том, что у него спрашивают. Весь класс уже давно понял, что профессор тем самым пытается отыграться на Гарри, известной персоне в волшебном мире, и только Гермиона всё тянула руку, в какой-то момент вскочив со стула в надежде быть замеченной.

— Я не знаю, — тихо произнёс Гарри. — Почему бы вам в таком случае не спросить Гермиону? Она, кажется, знает ответы на ваши вопросы.

Послышался смех. Гермиона покраснела, её рука дрогнула.

— Сядьте! — рявкнул профессор Снейп, на короткий миг повернувшись к Гермионе, и та, уязвлённая, заняла своё место, впервые ощущая, что готова провалиться сквозь землю здесь и сейчас. Слизеринцы противно захихикали, их преподаватель не обратил на столь вольное поведение своих подопечных никакого внимания.

После того как ученики записали всё, что продиктовал профессор, тот самолично разделил их на пары. Гермиона работала с Дином Томасом, который даже не смотрел в её сторону, обиженный за то, что благодаря ей он был наказан в первые дни обучения в школе. Рядом с ними работали Малфой и черноволосая девочка, ужасно похожая на мопса.

Когда профессор Снейп отвернулся от гриффиндорцев и направился к противоположному ряду, Малфой вдруг мерзко хихикнул и что-то метнул в котёл работавших неподалеку от него и Гермионы с Дином Симуса и Невилла. Тотчас же подземелье заволокло дымом, после которого выяснилось: котёл гриффиндорцев расплавился до состояния вязкой массы. Часть варившегося зелья попала на Невилла, ошпарив его, на коже тут же высыпали волдыри.

— Идиот! — рявкнул профессор Снейп, убирая зелье. — Судя по реакции, вы добавили иглы дикобраза прежде, чем убрать огонь, хотя в рецепте написано, что это следует делать «до».

— Именно, профессор, — пробормотал себе под нос Малфой, и Пэнси угодливо захихикала. У Гермионы едва челюсть не упала от такого вопиющего нахальства и подлости.

— Отведите его в больничное крыло, Финниган, — приказал Снейп, после чего, вызверившись по непонятной причине на Гарри, вычел у Гриффиндора несколько очков.

Гермиона была поражена этой вопиющей несправедливостью. Она тут же подняла руку, намереваясь возразить профессору зельеварения и защитить честь факультета, а также уличить Малфоя, но тот тут же, под предлогом обхода котла приблизившись к соседке, прошипел ей на ухо:

— Только посмей что-нибудь вякнуть, поганая грязнокровка, и тебе тут же не поздоровится.

Глаза Гермионы расширились до размеров золотого галлеона. «Как это он меня назвал?» Малфой, гадко ухмыльнувшись, вернулся к своему зелью. От шока Гермиона не успела убрать руку, и профессор Снейп, заметив её, скривился:

— Что, гриффиндорская зазнайка хочет высказаться по поводу произошедшего? Мы все вас внимательно слушаем, — язвительно проговорил он, и слизеринцы подобострастно засмеялись. Смутившись, девочка промолчала.

После уроков Гермиона быстро пообедала и поспешила скрыться в спальне за бархатным пологом кровати. Не нужно было быть гением и идти в библиотеку, чтобы понять истинное значение слова «грязнокровка». Грязная кровь. Дочь неволшебников, маглов. Отверженная.

Это слово больно ранило Гермиону. Вспомнился разговор в купе поезда, когда Перси Уизли осторожно объяснял ей различие между волшебниками чистокровными и теми, кто, как она, произошёл из семей, с волшебством никак не связанных.

«Я докажу, что я не хуже их всех! Что я — не второсортный мусор!»

Цель была поставлена, и Гермиона, набравшись храбрости, спустилась вниз, в Общую гостиную. Никоим образом нельзя подать вида, что ей плохо и страшно. Помнится, однажды в школе с ней была похожая ситуация, и тогда она повела себя неправильно, выставила себя слабой. Нет, теперь-то она такого промаха не допустит. Пусть однокурсники думают, что у неё все в порядке, всё как обычно.

В гостиной было непривычно шумно, и в гомоне ребят Гермиона услышала повторявшееся с завидной частотой словосочетание «уроки полётов». Заинтригованная, она подошла к доске объявлений факультета, где вывешивались важные заметки и списки пропавших вещей, а также последние новости, и действительно увидела листок с расписанием уроков полётов до конца ноября. Тренироваться гриффиндорцы должны были со Слизерином.

— Потрясающе, — глухо буркнул стоявший у доски рядом с Гермионой Гарри. — Всегда мечтал выставить себя идиотом перед Малфоем. Уж он-то наверняка знает, как нужно пользоваться метлой, а я даже взлететь не смогу.

После этих слов Гермиона тут же задумалась о том, что она и сама рискует оказаться в подобном положении. Уж если такой герой, как Гарри, боится не справиться со столь сложной задачей, то у неё, теоретически, тоже шансов на успех маловато, если учесть, что о полётах на мётлах она не имеет ни малейшего понятия. Это необходимо срочно исправить, так как первые испытания назначены уже на вторник.