Achtung! Manager in der Luft!
Шрифт:
Глава 12. Не слишком удачная «охота»
Командир эскадрильи прилетел еще вечером, у него Чечулин есть, тот хрен чего упустит. «Старый» состав полка не слишком доволен переменами: обещали полк и значительное повышение для всех, а в результате — эскадрилья, и даже не отдельная. И командуют нами сопляки, пороха не нюхавшие. Пока я тут с «русистами» забавлялся, ребята все про всех выяснили. Полк совершил всего 62 боевых вылета, боев не было, и находился на северо-востоке Москвы в то время, когда немцы предпринимали массированные налеты на столицу. Занимался и занимается подготовкой кадров. То есть, практически является ЗАПом корпуса. Наш боевой опыт пытаются разменять на массовость, а такое не проходит. На пальцах или на пальц'aх этого не объяснить. Требуются бои, и реальные, а не «учебный» противник. Переть на пулеметы
— А как ты это сделаешь, если здесь чихнуть нельзя, без согласования с корпусом. Напиться хочется, не на ту лошадь мы поставили. — тихо сказал Дима.
У меня тоже кошки по душе скребли, я-то надеялся вырваться из цепких лап ГПУ и прочих, а посадили нас в крепенькую клетку.
— Слушай, мы тут с Викой решили сойтись, ну, так получилось, что после Первомайска она отойти не может, видимо напугалась крепко, что ее там бросят, как и остальных.
— Сам знаешь, что машина с ремнями так и не пришла.
— Это — обстоятельства, на которые так любит ссылаться большое начальство, а что кому во время танца мешает — ты и сам хорошо знаешь. Не будем об этом, Дима. Наша вина в этом есть.
— Есть, даже спорить не буду, механиков не уберегли. Сегодняшний состав много слабее, плюс женщин полно. Что касается вас, разрешить смогу только если брак будет зарегистрирован. И так постоянно идут нападки на тебя и на нее. Понимаю, что это чисто из-за тебя и твоего характера, но… Я-то эту кухню изнутри знаю… — он показал на свою красную звезду на рукаве, — мне до последнего предлагали стать комиссаром полка, и даже полкового сулили через звание, но я твердо сказал, что пойду по командной. Так что, хомут на шею одеть придется, иначе аморалку припишут и поминай как звали. Обоим биографию испортят. А оно вам надо? То, что ты всячески уходил от этого — было заметно, но девушка она с характером, и, как видишь, своего добилась. Так что, совет да любовь.
— Свидетелем будешь, а Михалыч у нее.
— Буду. Ну, что, намекаешь, что мне пора идти искать другую землянку?
— Да мне тут в Можайске кулечек сунули тамошние девицы. Там что-то булькает! Вот! — я передал довольно увесистый пакет в авоське.
— Ух ты! Любят тебя девки, Виктор! Гляди и пирожков напекли, и беляши. Чего только не напихали! Даже кастрюльку с салатом. И главное! — он вытащил коньяк Ереванского завода, — Ты смотри! Довоенный!
— Ну, сейчас тогда позовем Михалыча и Вику.
Собственно, это и была наша свадьба, хотя чуть позже, в Чехове-6, после регистрации, устроили еще одни посиделки в более полном составе.
С машиной пришло много бумаг, пришлось все это дело перечитать. Ситуация весьма паршивая и запутанная. Очень много отказов и аварийных ситуаций. Высота предельная для полетов без компенсирующего костюма. У немцев — герметическая кабина, а на «МиГе» ее нет. И дело тут не только и не столько в кислороде… Чешу репку, но рядом одни деревеньки. Ближайший городок — Малоярославец, но нет машины, чтоб туда добраться. Начались переговоры по телефону о том, чтобы мне были поставлены два вида масла: костяного и норкового. Изорались! С осипшими голосами сели обедать. Тут, как назло, прилетает начальство, хотя с командованием полка у нас связи не было, звонить пытались, но соединиться не могли. Звонили в 177-й иап, один из аэродромов которого был под Малоярославцем, и в радиотехническую роту, в которой я был вчера.
— Где бы «утенка» достать, товарищ майор, или автомашину, а то звено отделили, а транспорта и связи почти нет.
— Ну, у меня их тоже нет. Что переполох подняли? Уже в корпус звонят, требуют достать какое-то масло для вас. Меня комкор наизнанку вывернул с этим маслом.
Объяснил какое требуется.
— Для чего?
— Вот результаты испытаний в НИИ ВВС, там русским языком
написано, что пулеметы откажут. Вы это читали?— Нет, впервые вижу.
— Это все прилетело вместе с машиной.
— Мне об этом не докладывали.
— Понятно, эти два вида масла используются в часах и высотных приборах.
— С московского часового завода пойдет?
— Откуда я могу это знать? Требуется масло, не замерзающее при температуре минус 60 — минус 70 градусов.
— Да, задачка. — и сел к тому же телефону. Еще два часа слушали «концерт по заявкам». Ну, а нам он привез план полетов и их маршруты, для тренировки Михаила. Заодно комплекты высотного обмундирования, которые просили у него еще позавчера, но их не было, хотя они обязательны в полках ПВО. Кончились. Мы, конечно, имевшиеся выстирали, высушили и выгладили, но их чем-то обрабатывают на заводе. Чем — этого не знал никто. Хохлов вылетел на тренировку с Мишей, на 7000. Это нижний предел высотных. Покрутились и вернулись, а Миша такой парень, что слова из него приходится клещами тянуть. «Все хорошо!» — вот и весь доклад. Вместо врача — два фельдшера, в полку медслужба практически отсутствует. Врач есть, но появляющийся. Хирург, а не физиолог. Еще один полет, на 12 000, со стрельбой, чтобы проверить оружие. Он прошел тоже нормально, но глаза Михаила мне после вылета не понравились, и я снял его с тренировок. Хотели с Димой сходить выше. Но прилетел «утенок» из Москвы и оружие у нас сняли, чтобы сменить смазку. Пока делали полную разборку 10 стволам — стемнело, и все перенесли на утро. А в шесть тридцать раздался звонок из Можайска. Летит наш голубок.
— По машинам.
— А я? — тут же встрял Миша.
— Ты на земле, и на третьей машине нас подстрахуешь на спуске.
Мы были одеты, поэтому выскочили и взлетели быстро. Установили связь со штурманом наведения, он принял нашу точку, дал ЭДЦ на цель и курс на сближение. Я на обороте планшета одной рукой построил треугольник, и у меня получилось, что нас выводят в хвост. Передал свои сомнения об этом и предложил пересчитать с тем расчетом, чтобы вывести нас на носовые курсовые углы. «Сделать черточку над «t»», как говорят моряки. Результаты предыдущих полетов показывали, что попытки перехватить заходом с хвоста все были провальными. Тем более, что скороподъемность у нас невысокая: 870 метров в минуту и начинает падать после 12 000 метров. На потолок нам забираться 15 минут, почти 16. Едва перевалили за 9 000, как за машиной Димы потянулся инверсионный след. Карбюраторы на высотный режим не были выставлены.
— Отворачивай на курс 15 и заходи ему в хвост. Отвлекай.
— Понял, исполняю. — Еще в Можайске мы оговорили, что частота у нас будет другая, не ПэВэОшная. Все равно так высоко никто бить не умеет. Да и орудия у них выше 9 600 не стреляют.
— Выравнивайся на 11 300.
— Понял, но я вроде могу достать!
— Еще не время. Мне еще сто восемьдесят секунд.
Оставалось три минуты, чтобы я поставил «черточку». Начинаю готовится к стрельбе. Проверил воздух, больше приоткрыл поддув в кабину. Подхожу к рубежу, когда от моего самочувствия зависит все. Так получается медленнее набор высоты, но растет давление в кабине. Кое-какие уплотнения на фонаре и тягах мы приспособили с Михалычем. Мы — это громко сказано, Михалыч лазил, пятой точкой вверх, одни ноги торчали. Я даже улыбнулся, когда вспомнил этот эпизод с подготовкой.
А этот гад заметил Диму и слегка прибавил и высоты, и скорости. Пытается уйти от преследования. Оба! Заметил меня! За ним потянулся белесоватый след «G"oring mixture», но я уже доворачиваю, так что шансов у него маловато. Но после первого же выстрела на козырьке появился развод масла, причем моторного, выбросило из карбюраторов, бью только крыльевыми, больше угадывая очертания «Юнкерса», чем его вижу. И ручку чуть вниз и влево. Через боковое стекло вижу, что он «запарил». Докладываю на землю, что попал, повредил двигатель противнику, но имею проблемы с двигателем и маслом на козырьке. Теперь хлещет чистое, из винтомоторной.
— Дима, он твой, но выше 12 не лезь! Жди, когда спустится.
— Понял, поднимаюсь. Уходи, справлюсь.
Я и сам понимаю, что больше ничего сделать не смогу, а требуется еще и сесть, прижаться к молодой жене. Двигатель не глушу, убавился, и развернулся к дому. Вниз оно немного легче, чем вверх. Ползу потихоньку и вижу еще один «МиГ», раскрашенный как в нашей эскадрилье. Установил связь с Вышегородом, те подтвердили, что Михаил взлетел на помощь, но докричаться до него я не смог. Он прошел выше меня и подходил к 12 000.