Адаптация

что их у вас много. Думал, может, ты тоже предпочитаешь одиночество, чтобы всем руково-

дить самостоятельно, что ты одна из них, раз уж ты…

Он не договорил, а упрямо сжал губы. Раз уж что? Отказалась от его предложения?

– Ты читал про феминисток? – удивилась я, непроизвольно пряча глаза. В наше время лю-

ди редко испытывают стыд, и вот он - один из этих редких случаев.

– Конечно. Как и о много другом. Я же объявил об интересе к землянке, и мне нужно бы-

ло понять, что я сделал не так.

– И что? Много прочитал?

– Ну, никак не меньше 17 томов! – вдруг разозлится он.

Я сразу вскипела. И куда делась мо желание вести себя максимально сдержано и при-

мерно?

– А чего ты кричишь? Между прочим, тоже мне, кавалер. Кто так знакомится с девушками

вообще! Сначала целый список присылает, чего ему, видите ли, не хватает, а потом вместо то-

го чтобы понять свою ошибку и исправиться, сбрасывает целых два пункта, как будто специ-

ально издевается! Целых два! Да я просто онемела от такой щедрости!

Ну вот, вс-таки ругаемся.

– Я не хотел тебя исправлять, я хотел, чтобы тебе было комфортно в нашем обществе!

Или я должен был допустить, чтобы ты появилась среди кисейцев совершено неподготов-

ленной и все втихаря посмеивались над твоими промашками? Мы не самая тактичная раса, ес-

ли ты ещ не поняла, насмешки и подковырки для нас вполне нормальная реакция на чужие

ошибки. Иногда злые насмешки. Кисейцы пытаются, конечно же, стать великодушными, как

остальные расы Союза, но до этого нам вс ещ далеко! Но ни один кисеец не допустит, чтобы

смеялись над дорогим ему человеком!

Я замялась. С такой точки зрения я его требований не рассматривала.

– Так что? – почти с угрозой повторил он. – Что скажешь? Надо было просто взять и выс-

тавить тебя на посмешище?

– Нет, так тоже не надо было делать, - нехотя призналась я. Но тут же опомнилась. – Но

это не значит, что ты имел право выставлять обязательные требования! Ты же что дал понять?

Мы встречаемся или на указанных тобой условиях, или никак!

Он вдруг резко прищурился и с недоумением спросил.

– Чт… Ты видела мо последнее сообщение?

Я замялась, но врать не рискнула. Врать я не умею, вернее, вру я отлично, но ему не могу.

– Нет.

– Нет? – он взвился. – А что ты с ним сделала?

– Я… отправила его в игнор. Но я не специально, послушай, просто я разозлилась и…

Договорить мне не дали.

– Ты разозлилась? – завопил он, и крылья его носа нервно задргались. – В игнор? Меня?

О чем тогда говорить? Вс кончено!

– Нет, не конечно! – в запале крикнула я.

– А я говорю, ничего не будет!

– Это не только тебе решать!

– И слушать не хочу!

Парфен резким движением подтянул лямки рюкзака и начал разворачиваться ко мне спи-

ной.

Ах, так! Даже говорить не хочет?

Я запыхтела, пытаясь не броситься на него с кулаками, а тем более не броситься с объяти-

ями и поцелуями, или не открыть рот, потому что тогда можно сказать много лишнего, но

большая порция кислорода вдруг так необычно на меня подействовала, что вс остальное мо-

ментально отошло на второй план. И этот жар, который громко трещит и охватывает плотным

кольцом тело… И головокружение.

Ноги подкосились, и я рухнула в траву. Конечно же… нашли время, предатели.

Глаза сами собой закрылись, и теперь я слышала только сво слабеющее дыхание. Вскоре

и оно растворилось в пустоте.

…Очнулась я тоже сама. Уже начинало темнеть, надо мной плотным навесом сомкнулись

осточертевшие листья, а рядом сидел Парфен, который внимательно изучал экран, транслиру-

емый круглым блестящим шаром. Значит, он вызвал Чипка. Под головой, кстати, чувство-

валось что-то мягкое, да и лежала я ровно. Судя по всему, мне здорово повезло, что Парфен

меня не бросил. Вернулся, поди, из чистого любопытства, проверить, почему я не выкрикиваю

ему вслед оскорблений и проклятий, а тут такая неожиданность – потому что лишилась

чувств. Небось, ещ думал, что я притворяюсь!

Парфен мимоходом оглянулся на меня и увидел, что я очнулась. Тут же отодвинул экран

и наклонился ближе.

– Айка, ты делала прививки?

– Что? – голос не слушался.

– Ты потеряла сознание. Чипок произвл проверку, и утверждает, что это обычная ал-

лергическая реакция на местные раздражители. Ты делала иммунопрививки?

Прививки? Что-то такое припоминаю.

– Мне делали их в центре адаптации.

– И вс? Те прививки рассчитаны только на планету адаптантов! А тут другой мир! – по-

высил он голос. – Чрт!

Горло перехватило. И еще по лбу ползли мокрые капли, одежда казалась влажной, раздра-

жающей, а хуже всего было то, что не хотелось шевелиться и даже дышать. Жар никуда не

делся, как и головокружение. Но теперь я не могла даже стоять.

– Я умру.

– Нет, ты не умрешь.

Он насупился, отвернулся и щелкнул по Чипку - открылась воронка. Потом запустил руку

в свой рюкзак и вытащил горсть росинок. Ссыпал в отверстие и полез за следующими. Стал

добавлять по одной, пока не загорелась зеленый индикатор. Отверстие закрылось, и Чипок

быстро взлетел, ввинчиваясь в листву перпендикулярно вверх и исчезая. И вот от него остался

только препротивный звук.

– Он привезт тебе вакцину, - объяснил Парфен. – Потерпи.

Потерпи? Легко говорить тому, кто не покрыт липким отвратительным потом и чьи мыш-

цы не превратились в кисель.

Мне стало себя невыносимо жалко.

– Я умру, - пробормотала я и хлюпнула носом. Не специально, само собой вышло.