Адепт Грязных Искусств

Я обхватил его за затылок и ударил лицом о рулевое колесо.

— Стой, — зашипел Купер. — Ты его покалечишь. Нормальный же мужик. Я могу иначе.

— Только если без мерцания, — разрешил я.

Он приложил указательный палец к виску застонавшего водителя и быстро начертил крошечную руну. Мужчина обмяк, потеряв сознание, и уткнулся лбом в руль.

— Это надолго? — спросил я.

— Часа на четыре точно хватит.

Приложив немало усилий, я оттянул водителя на соседнее кресло, затолкал ему кляп из его же носового платка и скрутил руки его же ремнём. В это время подоспел Дарт и устроился за рулём.

Я сдёрнул с водителя шляпу и протянул Дарту. Тот без пререканий надвинул шляпу на лоб, после чего я поспешил подсесть к Куперу в пассажирский салон.

Вспыхнули фары.

Автокэб затарахтел и неторопливо, будто даже нехотя, тронулся с места.

* * *

За те полчаса, что мы ехали по Лэнсому, встретили как минимум два патруля.

Один из полицейских проводил машину внимательным взглядом, но останавливать не стал; второй же патруль был занят досмотром груза другого автокэба и не обратил на нас внимания.

Через окошко между пассажирским салоном и водителем я подсказывал Дарту направление. Мы ехали не спеша, и я частенько поглядывал на часы. До шести утра у меня оставалось чуть больше семи часов. За это время нужно было доехать до Эгвуда, а потом ещё и вернуться обратно, потому что портал в обратном направлении сработает только из комнаты «348» гостиницы «Лисья нора».

На сороковой минуте мы добрались, наконец, до выезда из города и съехали с мощёных улиц Лэнсома на гравийную дорогу.

Дарт заметно прибавил скорости.

Всю дорогу я молчал, Купер — тоже, хотя и порывался несколько раз заговорить, но тут же передумывал, оглядев моё сосредоточенное и мрачное лицо.

Однако на подъезде к Эгвуду всё же не выдержал:

— Ты извини, что мы на тебя в гостинице накинулись. Хотели же, как лучше.

Я молча кивнул, принимая извинение.

— Зато у нас целый ящик пива есть, — добавил Купер. — Отпразднуем возвращение, а?

— Отпразднуем, — согласился я. — Если вернёмся.

— Вернёмся, — беззаботно улыбнулся Купер.

Зря он это сказал.

На въезде в Эгвуд мы заметили заградительный кордон из целого отряда гвардейцев.

Я приник к перегородке.

— Сворачивай на просёлочную, вон туда, направо, — быстро велел я Дарту.

Тот притормозил и съехал на обочину, неторопливо перевалил через гравийную насыпь и направил машину по ухабистой колее. И всё бы ничего, на наш манёвр тут же заметили гвардейцы.

Через несколько минут за нами хвостом увязался военный автокэб, более мощный и быстрый, и он стремительно нас нагонял.

Позади громыхнул голос, пропущенный через громкоговоритель:

— Водитель автокэба, прижмитесь к обочине!

— Ага, сейчас, — процедил Дарт.

— Водитель автокэба, прижмитесь к обочине! — повторили снова. И добавили ещё громче: — Мы вынуждены будем применить оружие!

Оружие к нам применили почти сразу.

Послышались частые и одиночные выстрелы. Пуль пять попали в кузов, ещё пара ударила по заднему бамперу. Военные были уже совсем близко, буквально в нескольких метрах…

Я пересел к заднему окну салона и всмотрелся в водителя. В мелькающем свете фар и темноте сложно было что-то разглядеть, но, кажется, там сидел молодой парень в форме тотемного агента. Мой ментальный взгляд коснулся его лба уже через пару мгновений. Я успел заметить, как парень вздрогнул, замотал головой, зажмурился, закричал что-то и отпустил руль.

Автокэб преследователей потерял управление и съехал с колеи. Не прошло и нескольких секунд, как он, подпрыгнув на болотных кочках и протаранив обрывистый взгорок, завалился на бок.

— Идиоты! — завопил сидящий напротив меня и побледневший от напряжения Купер.

Он даже не понял, что только что я сам нарушил своё же собственное правило: ни в коем случае не применять кодо.

Оторвавшись от погони, Дарт устремился вперёд, всё дальше и дальше, по заросшей травой колее, петляющей меж деревьев, в самую гущу зарослей.

* * *

Мы петляли по ночным полям и пригоркам ещё два с половиной часа, пока, наконец, не выехали к окраине Эгвуда.

Судя по числу пыхтящих труб, это была промышленная зона.

Небольшой, но грязный Эгвуд встретил нас мрачностью, вереницами тусклых уличных огней, запахом гари и нечистот. Мы проехали ещё минут двадцать, прежде чем встретить хоть одного прохожего.

По виду это был бездомный. Он сидел на тротуаре, вытянув ноги, и внимательно, с хитрым прищуром, пялился на приближающийся автокэб.

Дарт притормозил и высунулся в окно.

— Вы не знаете, где тут больница Святого Патрика?

— Знаю, — прохрипели ему в ответ.

— И где?

— А где мои двести суренов?

Я ткнул Дарта в плечо, просунув руку через окошко в перегородке, и подал ему две купюры.

Деньги мгновенно перекочевали в протянутую руку бездомного. Он улыбнулся.

— Через две улицы, направо до тупика. Там вывеска будет, мимо не проедешь. Только я бы на твоём месте, приятель, мимо проехал… да. Там, Билли говорил, что-то страшное творится… преисподняя… демоны вышли погулять… ха-ха… демоны… демоны… ха-ха-ха. Ты видел демонов, приятель?.. Де-е-е-монов?

Дарт не стал его дослушивать, но бездомный вскочил и ещё долго выкрикивал что-то вслед уезжающему автокэбу. Я видел, как раззевался его рот, как растягивались потрескавшиеся губы, как он тяжело дышал и заходился кашлем, но всё равно кричал и кричал, чертя знаки в воздухе, пока мы не свернули на другую улицу…

Больница Святого Патрика, и правда, располагалась в тупике.

Совсем рядом с промышленной зоной, по соседству с каким-то пыхтящим заводом. На вывеске, подсвеченной лампой, кроме названия располагалась эмблема: открытый глаз, а внутри него вместо зрачка — схематичное изображение бутона розы.

Дарт остановил автокэб подальше, у обочины, в темени одного из недостроенных зданий, коих в Эгвуде мы встретили немало. Парни засобирались со мной, но я не позволил им даже выйти из автокэба.