Адриана. Наказание любовью

— Входите, — грустно отозвалась она.

Я вошел и увидела как она и её белобрысая соседка Изида сидели рядышком с перепуганными и расстроенными лицами.

— Что случилось? — поинтересовался я и присел к ним на край кровати.

— Флоя упала… — завыла Бетти, вытирая слезы.

— А, так это она… Да ну, девчонки, ну подумаешь на одну чокнутую в Арк-Горанте станет больше, — попытался подбодрить я, но похоже сделал только хуже.

У Бетти затряслась нижняя губа, а по щеке скатилась слеза. Вот только этого не хватало! Девчонку жалко, но, если бы чего-то серьёзное случилось, давно бы сообщили всем. Кто бы знал, сколько шишек было набито моим лбом.

— Флоя такая рассеянная, все время падает, а я не уследила! — снова запричитала Бетти и белобрысая Изида стала ей подвывать, вытирая слезы со своих пухлых щёк.

“Катастрофа!”

Дверь в комнату скрипнула и в неё вошла Флоя. Лицо у неё было бледным, а голова плотно перемотана материей. Она напомнила мне вдруг моего друга Густава, который вернулся из одного военного похода с ранением от свинцовой пули и вот с такой же замотанной головой. Потом у него с этой головой начались проблемы…

Девочка села на свою постель и сообщила:

— Лекарь сказал, что все будет в порядке. Только пару дней нужно полежать. И даже можно не ходить на занятия.

Девочки бросились её обнимать и снова лить слезы!

“Луноликая Олди, и почему ты создала женщин такими слезливыми?!”

Я не выдержал и рявкнула на них строго:

— Так, девчонки, хватит сопли растирать. Сегодня после ужина, когда все монашки спать лягут, вы ко мне в спальню, рысью, поняли?

— Зачем? — вдруг спросила Изида и недоверчиво нахмурилась.

— Нам с вами, похоже пора развеяться и повеселиться, — улыбнулася я, вспомнив о своей удачной добыче.

Девочки забыли о слезах и переглянулись.

— Что ты задумала? — с подозрением спросила Бетти.

— Выполняю предписания лекаря. Мортиус посоветовал мне налаживать с вами отношения и у меня для этого кое-что имеется. В общем, увидите девчонки. Придёте? Дважды предлагать не стану! — спросила я и заметил неподдельный интерес в глазах Изиды и Флои.

— Да, — обрадовалась художница, ушибленная на голову, — а мне с вами можно? Я тоже хочу! Ну пожалуйста, Адриана.

“Девочка слишком мала для самогона! Да и с головой у неё сейчас не лады… Ну да ладно, чем ни будь развлечем! ”

— Только слово дай, что об этом молчок! — я показал жестом на сомкнутые губы. — Поняла?

Девчонка забыла о разбитом лбе и повеселела.

Вот только детей нам не хватало! Но отказать ей я не мог. Уж слишком она умолял. Ладно, пусть посидит в уголке.

Вскоре мы все отправились ужинать вниз в столовую. Столовая занимала почти целый этаж и была весьма уютной. На окнах колыхались ярко-желтые занавески, придавая, даже в самые унылые дни, приятное настроение. Повсюду стояли столики рассчитанные на четверых человек, покрытые скатертями, расшитые по краям растительными орнаментами. Вечером зал освещался светильниками со свечами, которые располагались повсюду на стенах.

Служанки уже накрыли столы. На ужин была курица с приправами и овощами. Не плохо для монастырской трапезы. Обычно со мной садилась только Бетти. Но сегодня ко мне присоединились и её соседки Изида и Флоя.

Изида оглядывалась на пялившихся на неё других воспитанниц монастыря, которые никак не ожидали от неё такого странного поступка. Две девушки за соседним столиком, попытались переманить её к себе, но она шикнула на них и отвернулась.

На Бетти и Флою никто, особо, не обращал внимания. Юную художницу Флою и так все считали чокнутой не меньше меня, а Бетти всегда поступала так, как считала нужным. Странно, но над ней никто из девушек не подсмеивался.

Сестра Люцила следила за нашей компанией издалека. Она сидела у окна с другими сестрами Анкилой и дылдой Монки

— Ровно в девять меня запирает в моей комнате Люцила и потом идет спать, — прошептал я, расковыривая вилкой еду, — Спит эта карга в соседней комнате. А еще, она дает мне снотворный порошок каждый вечер. Чтобы хлопот меньше было. Сегодня я заменю его на мел. Я уже пробовала так делать. Испытывала. Люцила приносила порошок от лекаря Мортиуса в такой бумажке, свернутой треугольником, и я подменяла его уже несколько раз на треугольник с обычным мелом. Мел я ворую в учебном корпусе у учителя Оскара Боха. Он все время на меня пялится и совсем не замечает пропажи мела.

— Так вот почему ты так стараешься выполнять задания у доски! — догадалась Изида и как-то тяжко вздохнула. — А я-то думала, что ты Оскару глазки построить решила.

— Адриана, мне это не нравится! — начала воспитывать Бетти, с опаской посматривая в сторону Люцилы.

Монахиня ела и в свою очередь не спускала взгляда с меня.

— Я все спланировала, ты, Бетти, сейчас подсыпаешь сонный порошок моей надзирательнице в воду у неё на столе! — огорошила я.

— Чтоо… — побледнела подружка.

— Сейчас ты подойдешь и подсыпаешь, — шепнула я, подмигнула Бетти, схватился за горло и начал громко задыхаться, при этом сунул ей в руку бумажку с порошком.

— Помогите, — крикнула Изида и начала обмахивать меня ладонями, словно мне сделалось жарко.

Ко мне подбежали сестры с соседнего столика. Люцила громко завопила:

— Да не обмахивать надо, постучать по спине! Постучать!

Монахиня носилась вокруг меня и издавала звуки, напоминающие чем-то куриное кудахтанье. Еще бы, дочке берта приплохело. Если окочурюсь, её в безлюдный скит упекут, на постоянное проживание.

— Я не могу, я боюсь, — заявила Изида и поднялась из-за стола.

Я громко шлепнулся на пол и закатил глаза, хватаясь за горло и забилась в конвульсиях, театрально хрипя, как пьяный пещерный медведь, вернее медведица.

— Лекаря! — завопила Люцила. — Ле-ка-ря!

Все забыли об ужине и окружили меня. Я приметил, подсматривая за ней одним глазом, что моя Бетти, тихонечко пробралась к столику сестер у них за спинами. Дело почти сделано. Я упал и задрыгал ногами еще сильнее, выделывая такие чудаковатые кренделя, словно танцевал лежа и приводил в крайний ужас Анкилу, Луцилу и Монки.

Девчонки вокруг завизжали как молоденькие свинки.

Через несколько секунд, передо мной появилась Бетти, склонилась и подмигнула. Она подала мне знак, мол все высыпала. Хватит дурачится!

— Не надо лекаря! — резво вскочил я на ноги и перестал задыхаться. — Само все прошло!

Люцила дернула меня за руку и прорычала сквозь зубы:

— Как ты мне надоела! Сколько можно терпеть твои выходки?

— Ваш вид, уважаемая Люцила, имеет удивительный целебные свойства, — ласково проговорил я и поклонился ей в ножки. — Как глянешь — так вздрогнешь! Да здравствует наша замечательная сестра Люцила! Пусть её прекрасный вид и далее несет нам радость и исцеление!