Афганский рубеж 2
Шрифт:
— Саша, — почувствовал я на плече мягкое прикосновение.
Повернув голову, увидел Елену из строевого отдела. Младший сержант стояла рядом с растрепавшимися волосами и поглаживала меня по плечу.
— Привет, — тихо ответил я.
— Мы сразу к вам приехали после обстрела. Комдив там всё осматривает, а я тебя искала, — обняла меня Лена. — Ты уже сколько раз чуть не погиб за последнее время?!
Лену прервал громкий храп Кеши. Я толкнул его в ногу, и он медленно съехал по стене, улёгшись на всю скамью.
— Ты успокойся. Всё нормально. Меня только зацепило.
Лена осмотрела
— Я и вижу! Весь в крови… или это не твоя?
— Что-то моё, а что-то и нет.
В коридоре начали появляться ещё пострадавшие от обстрела. У всех только царапины, ссадины и вывихи от падений в укрытия.
— Ты где так долго пропадал? Я тебя жду-жду, а ты не приходишь. Чай бы попили. Ну… с конфетками, — продолжила девушка, проведя пальцами по моей щеке.
Хорошо завлекает к себе Лена. Вот только почему-то искать она меня начала только сейчас. А я уже и в медсанбате успел полежать, и в Союзе побывать, и в Афган вернуться. Сомневаюсь, что работница строевого отдела дивизии никогда бы не узнала о моём местоположении. Если, конечно, она хотела его узнать.
Не так уж она и переживала за меня. Тогда зачем пришла сейчас? На улице дождь, а форма на Лене сухая. Значит, она уже давно в больнице.
Так что не по мою душу она здесь. Врать тогда зачем?
— Работы много, Лен, — ответил я и убрал руку девушки.
— Ты чего? Я к тебе пришла…
В этот момент к процедурной подошла рыженькая медсестра с аппетитной фигурой. Насколько мне память не изменяет, её зовут Маша. Встречались с ней, когда я лежал в медсанбате после боя в ущелье.
— Проходите по одному на обработку ран, — объявила Маша.
Я встал и собрался уже войти в процедурную. Но, почувствовав вопросительный взгляд Лены, повернулся к ней.
— Ты иди. Загляну, как-нибудь. Пообщаемся, — подмигнул я.
— Хорошо. Я буду ждать, — шепнула она и ушла.
— Саша Клюковкин, заходи быстрее. Давно уже сидишь тут? — крикнула мне из процедурной Маша.
Я проводил взглядом Лену и вошёл в кабинет, закрыв за собой дверь.
Грязную одежду пришлось снять, чтобы Маша смогла тщательно меня осмотреть. Как тут не воспользоваться своим положением и не позволить красивой девушке себя потрогать. Делала это рыженькая красотка очень аккуратно и нежно.
Закончив с обработкой порезов и ссадин, Маша продолжила осмотр, перейдя к спине и груди.
— Саш, у тебя тут прыщ. А я… обожаю их… выдавливать! — улыбнулась Маша и без разрешения впилась своими ногтями мне в кожу.
— Всё, Маш. Я пойду. За дверью очередь, наверное, большая на перевязку собралась.
Дверь в процедурный кабинет открылась, и вошёл майор — начальник одного из отделений госпиталя.
— Маша, у тебя группа какая? — вбежал врач и тут же подошёл к медсестре.
— Эм… вторая положительная, — растерялась медсестра и отошла от меня подальше.
Товарищ майор взглянул на меня и осмотрел с ног до головы. Мой практически полностью обнажённый вид ему явно не нравился.
— Клюковкин, я слишком часто вижу тебя в медсанбате в одних трусах и в обществе медсестёр, — сжал он от недовольства губы.
— Главное — что не без них, — добавила Маша.
—
Мне не до шуток, Мария. Одевайтесь Александр, и в коридор. Вас уже обработали? — спросил майор.— Так точно.
Пока я одевался, доктор просматривал записи, которые он вытащил из шкафа в углу. И, похоже, ничего хорошего в них он не нашёл.
— Нет ни у кого. В Кабул уже звонили, но там не обещают, что найдут. Времени нет, — нервничал доктор, идя на выход из процедурной. — Саша, выходите быстрее.
— Доктор, в чём дело? Может, я могу помочь?
— Чем? Вы уже сделали, что смогли. Подарили вашей… знакомой немного времени.
Как-то он уж обречённо это сказал. Меня передёрнуло даже. Я за Тосю переживаю. Не чужой человек.
— Доктор, я вам Антонину Белецкую живой принёс. Что-то не так пошло?
Майор снял очки и вытер вспотевшее лицо.
— Крови много девушка потеряла. А у неё группа очень редкая. Четвёртая отрицательная. По всему городку бегают, ищут с такой группой, но пока безуспешно.
— А что в Кабуле? — спросил я.
— Ответа не дали. Но, ты же видел погоду. Ночь, дождь, гроза. В столице ещё хуже погода.
На сказанных доктором словах, в процедурной резко открылось окно, и ворвался ветер. Маша вскрикнула от неожиданности. Тут же громыхнула молния, и небо расчертили несколько разрядов.
Четвёртая и отрицательная? Пожалуй, есть один шанс. Такая была у меня в прошлой жизни. Если Клюковкин хоть чем-то похож на меня, пускай это будет группа крови.
— Проверьте мою. У меня четвёртая группа, — сказал я и задрал рукав.
Майор переглянулся с Машей и потащил за собой. Только мы вышли из кабинета, в коридоре загудели пришедшие на перевязку.
— Саня, ну ты чего так долго?
— Полосу освободил, мужики! — сказал я.
Кеша в это время продолжал «пускать пузыри».
Меня завели в лабораторию и усадили на стул. Доктор раздал указания и у меня тут же взяли кровь. Потом куда-то капнули. С чем-то смешали. Начали сравнивать.
Доктор, как и я, был в ожидании результата.
Медсестра в лаборатории сняла маску и повернулась к нам.
— Увы. У него четвёртая, но положительная.
И здесь подосрал Сашка Клюковкин! Ну всё у него не так. Хотя… не его вина, что он с такой группой крови родился.
В лаборатории зазвонил телефон. Медсестра взяла трубку и тут же передала её доктору.
— Нет. И если даже найдём? Сколько осталось? Ты же видишь, что с погодой. Я звонил синоптикам. Они говорят, что до утра без вариантов. В Кабуле туман? Фух! Ладно, — сказал доктор и повесил трубку.
— Что говорят? — спросил я.
Доктор вывел меня в коридор и закрыл дверь в лабораторию. Достал пачку сигарет и закурил.
— Операцию ей нужно сделать. Но в наших полевых условиях, мы ей только руку можем ампутировать. Так что у нас два варианта — либо отрезаем руку, либо везём в Ташкент.
У меня даже сомнений не было, что нужно сейчас сделать.
— Готовьте к перевозке.
Услышав это, майор закашлял.
— Как это?! Гроза, ветер, дождь. Видимость нулевая. Был бы у нас тут транспортный самолёт, мы бы её напрямую отправили в Москву, но здесь только истребители и вертолёты. Саня, ты…