Афганский рубеж 2

В любой другой бы ситуации, я бы с ним согласился. Когда не требует ситуация риска, то и не нужно настолько морщить задницу и подвергать опасности экипаж. Но тут дело иное.

— Товарищ подполковник, мы ведь можем провести беседу в другой раз. Хотите начать разбирательство? Давайте делать это установленным порядком, — ответил я.

Баев слегка опешил. Он посмотрел на руководителя полётами, намекая, чтобы тот оставил нас вдвоём. Тот спорить не стал и вышел из комнаты отдыха.

— Ты ведь лейтенант? — спросил Баев.

— Так точно.

— Прекрасно. Только начал служить, а уже командир экипажа. Я же могу твою карьеру подломать вмиг. Как стойку шасси.

Пропустил это предупреждение мимо ушей. Кроме отстранения от полётов и повторной сдачи зачётов, он ничего не сделает.

— Сделаю так, что ты к вертолёту не подойдёшь больше.

Ну и опять наезды с прицелом на моё звание. Давят как на молодого. Отвечать я ему ничего не стал. Да он и не задавал вопросов, а только угрожал. Пускай и правда проводит всё официально. Посмотрим, как на это всё отреагирует высокое начальство.

— Чего молчишь, Клюковкин?

— Я вам уже всё сказал. Установленным порядком. Так что, прошу меня извинить. Мне необходимо соблюдать предполётный режим. У меня завтра вылет, — ответил я.

— Ты завтра никуда не летишь. И я тебе это обещаю.

— Хорошо. Я пойду?

Баев посерьёзнел. Через несколько секунд он смирился с тем, что испугать меня не вышло.

— Ещё поговорим, Клюковкин, — ответил он сквозь зубы.

Пф! Нашёл чем испугать.

Я пошёл на выход, но Баеву было недостаточно просто меня отпустить.

— Ты так и не сказал, как у тебя получилось долететь?

— Очень просто. На вертолёте.

Реакции не дождался, и пошёл отдыхать.

Чего этот подполковник пытался от меня добиться, трудно сказать. Хоть бы узнал причину столь рискового полёта.

С точки зрения законодательства и лётной науки — нас бы надо «казнить». Но иногда есть ситуации, когда нет возможности соблюсти закон.

Глава 19

Туман рассеялся только к обеду. Откладывать перелёт мы не планировали и быстро пошли на подготовку. Пока Кеша был у диспетчера, я проверял вертолёт и помогал Валере закрепить сломанную дверь.

Ввиду вчерашнего не самого приятного разговора с подполковником Баевым хотелось вылететь в Баграм, да побыстрее.

С каждой минутой становилось всё жарче. Обшивка вертолёта нагревалась, а шею припекало со страшной силой. Спрятаться от солнца мы смогли только в грузовой кабине. Но и в ней было весьма душно.

— Саныч, я спросить у тебя хотел. Ответишь? — задал вопрос Валера, протягивая мне мою фляжку с водой.

В Афганистане к режиму употребления воды, относились трепетно и внимательно. Пить только из личных фляжек. Кишечные инфекции никого не обходят стороной. Разве что Марат Сергеевич и замполит Кислицын постоянно проводят «профилактические» мероприятия и застрахованы от всех видов болезней.

— Ну, если знаю ответ, то отвечу.

— Я по поводу девушки. Ты только сразу не взбрыкивай. Выслушай, а потом уже можешь и послать.

У меня такое чувство, что моя личная жизнь интересна окружающим больше, чем мне самому. Я улыбнулся и кивнул Носову, разрешая ему задать вопрос.

— Эта девушка, Антонина, симпатичная и пригожая. Слышал, что она из-за тебя приехала в Афган.

— А я слышу нотки обвинения в твоём голосе.

Валера покачал головой и достал свою флягу с водой. Бортовой техник был лет на 10 старше моего реципиента. Наверняка сейчас будет что-то рекомендовать по поводу отношений.

— Ты ей у себя в Соколовке не давал отворот-поворот?

— Давал.

— Ну, ты ей не мог сказать, что не любишь? — начал давать мне советы Носов.

— Говорил.

— Кхм, а может, надо было с другой девушкой начать шашни строить?

— Строил.

Валера схватился за голову и почесал затылок.

— Тогда тебе надо было ей обеспечить отправку в Союз по ранению гораздо раньше. Ногу, что ли, прострелить. Случайно, конечно! Она бы ещё и орден получила.

— Валер, так себе идея. Из тебя генератор добрых советов «не очень».

Носов кивнул и, завидев приближающегося Кешу, вылез из грузовой кабины.

— Кстати, с простреленной ногой мороки было бы меньше.

— Добрый ты человек! В следующий раз, когда мне кто-то будет вешаться на шею и достанет, воспользуюсь твоим советом, — ответил я.

Иннокентий подошёл к вертолёту. Доложился о готовности к вылету и пошёл в кабину.

— Только нам нужно подождать. Сказали, что сейчас груз подвезут для Кислицына и тыловика, — добавил Кеша.

— Что за груз?

— В Баграме объяснили, что не тяжёлый. Мол, мы справимся.

Ну, раз надо. Сложности в этом никакой нет. Если тыловик, значит, консервы. А вот что нужно Кислицыну, понятия не имею. Но не могло всё так просто пройти.

К вертолёту подъехал ГАЗ-66 и на бетонку спрыгнули несколько солдат. Что было в тентованном кузове, я не видел, но забит он был полностью.

Из машины вышел плотного телосложения прапорщик. Форма одежды соответствует его постоянной занятости.

На голове белая панама. Куртка расстёгнута. Штаны закатаны, а на ногах надеты носки и шлёпки.

— Командир, вы на Баграм? — спросил он.

— Мы. Что случилось?

— Мне сказали вашему начальнику тыла передачку подвезти. Куда грузить?

— Тащи в вертолёт, — указал я на Ми-24.

— Грузите, мужики, — махнул прапорщик рукой солдатам, и те начали перегружать нам коробки.

— Что хоть грузим? — уточнил я.

— Тушёнка, килька, сухие пайки для спецназа. Немного фруктов.

— Понятно. А замполиту что?

Прапорщик вопросительно посмотрел на меня, а потом убежал в кабину.

Вернулся он с одной коробкой, подписанной «Для Кислицына». Она была весьма увесистая.

— И это всё?

— Ну, сам понимаешь, командир. У замполита потребности меньше, — улыбнулся прапорщик.

Много коробок! Я бы сказал — до хрена! У Валеры голова начала кружиться, пока мимо нас бегали солдаты, заполняя небольшое пространство грузовой кабины.

На глазах вертолёт заполнялся под самый потолок. Носов не выдержал и остановил эту вакханалию.

— Вы чего?! Это вам не самолёт! — громко сказал Валера, вынимая одну из коробок.