Афганский рубеж 4

— Вот я думал, что не найдём с вами точки пересечения. Оказывается, вы нашего командира бригады знаете.

— Если два офицера-афганца в течение получаса не нашли общих знакомых, значит, один из них «американский шпион», — посмеялся я с командиром разведчиков.

Солнце только начало клониться к закату, а наша группа уже поднялась в воздух и взяла курс на Шахджой. В кабине подбитого Ми-8 места командира и правака, заняли я и Орлов. Во время полёта про его вынужденную посадку я говорить не стал.

Как только вертолёт коснулся поверхности площадки, мы начали выключаться. Я глянул на часы и понял, что день сегодня выдался как никогда длинный и насыщенный. А ведь ещё нужно позвонить в Кандагар и провести беседу с Орловым.

— Ко мне в кабинет. С картой и планшетом, — сказал я Орлову, когда мы вышли из вертолёта.

Не успел я покинуть стоянку, как ко мне уже бежал тыловик Сычкин.

— Товарищ майор, ну в следующий раз возьмите на задачу. Третий год в Афгане, а орден не заработал, — возмущался тыловик.

— Сычкин, ты мне снабжение наладь. Сделаешь, лично поеду за твоим орденом.

Тыловик обрадовался и убежал работать. Я поблагодарил Моряка за работу и решил уточнить у него по поводу Гаврикова.

— Сан Саныч, он у меня пацан толковый. Но вот пить ему совсем нельзя, — ответил Семёнович.

— Так не давайте. Пускай работает на благо подразделения. Где он такие знания-то получил?

— Он в Кировском училище учился. Про двигатели вертолётов много что знает. Но вот закончить не довелось. Отчислили его. То ли он подрался, то ли напился, то ли всё вместе.

Закончив дела на стоянке, я направился в кабинет. Около двери меня уже ждал товарищ Орлов, готовый доложить о произошедшем.

— Заходи и показывай маршрут, по которому должны были лететь, — сказал я.

Пока Орлов раскладывал карту, я позвонил в Кандагар. Командир полка внимательно выслушал, но остался недоволен. Похоже, сам факт аварии вызывал нервный тик у начальства.

— Да сколько можно уже вертолёты бить? — возмущался Веленов.

— Это был огонь с земли. Такое случается в зоне боевых действий, — ответил я.

— Вы не поняли, Клюковкин. Лимит аварий ваша эскадрилья исчерпала давно. Вы только что прибыли, и вам за это поблажка. Наказывать не буду. Но ещё раз такое повторится…

— Может повториться. Я ещё раз говорю, обстрел с земли. Мы в зоне боевых действий…

— Да ничего в вашем районе нет! Не стреляют там. Ваш лётчик — олух. Так ему и передайте.

— Товарищ полковник, извините, но мне нужно работать, — ответив, я повесил трубку.

Орлов внимательно смотрел на меня, готовясь доложить маршрут.

— Ты где должен был лететь? Почему ушёл с маршрута?! — спросил я у Орлова, показывая на карте нанесённый днём маршрут.

— В стороне от маршрута мы заметили группу вооружённых людей. Решили проверить. Я не думал, что эти афганцы предпримут какие-либо враждебные действия. Мы заняли 200 метров и сделали облёт над ними на скорости 180 км/час.

— На Ми-8? С людьми в грузовой кабине? — уточнил я. — Сильно тебя на подвиги потянуло.

Тут Орлов признал, что ошибся.

— Ошибся, это когда букву написал не в той строчке. А ты командир вертолёта. И отвечаешь не только за себя, а ещё как минимум за двоих членов экипажа и за тех, кто в грузовой кабине.

— Так точно!

— Свободен, — сказал я.

Как только из кабинета вышел Орлов, ко мне постучался ещё один человек.

— Сан Саныч, вечер добрый. Не спится вам? — услышал знакомый голос.

Подняв голову, обнаружил, что в кабинете появился мой давний знакомый.

— Я как всегда по делу, — сказал Игорь Сопин и подошёл к столу.

Если у него есть дело, значит обстановка в Шахджое серьёзная.

Глава 16

Никогда не думал, что первый рабочий день может быть таким длинным и сложным. Встреча с командиром разведчиков — апофеоз всего, что сегодня происходило.

Игорь Геннадьевич, одетый в горный свитер под костюм «горка», остановился перед столом и внимательно смотрел на меня.

— Я, наверное, должен представиться? — улыбнулся Сопин.

— Не стоит, — вышел я из-за стола и поприветствовал моего, без преувеличений, хорошего друга.

Геннадьевич стоял на ногах не слишком уверенно. Когда я его по-дружески обнял, то почувствовал, как напряглась его спина.

— Как здоровье, Игорь Геннадьевич? — спросил я, показывая на стул рядом с Сопиным.

— Не зарекаться, а то у Тутанхамона тоже было хорошее, — ответил он, аккуратно присаживаясь на стул.

Сильно бросилось в глаза, что ранения не прошли бесследно. Вижу, что даже левую ладонь не может сжать. Да и на лице прибавился шрам.

— Рад вас видеть. Слышал от одного из разведчиков, что возглавили бригаду?

— Не так давно, но командую. Поставили, как знающего горы и пески. В моей бригаде несколько отрядов. В Шахджое как раз мои ребята.

— Понятно, — кивнул я и пошёл к чайному столику.

Сопин от кружки горячего напитка не отказался. За «рюмкой» чая разговор пошёл гораздо быстрее и постепенно приблизился к главной причине прихода Сопина.

— Ладно, Геннадич. Глаголь, что от меня нужно, — сказал я, поставив пустую чашку на стол.

— С твоими предшественниками познакомиться у меня не вышло. Слишком быстро они убывали отсюда.

— И вы подумали, что я смогу установить новый рекорд и свалить в первый же день? — посмеялся я, а Сопин подхватил шутку.

— Сань, я в тебе и не сомневался. Только поставь рекорд по самому длительному времени пребывания здесь, хорошо? А то я уже начинаю думать, что это кресло проклятое, — кивнул он в мою сторону.

Обменявшись шутками, мы перешли к делу.

— Сан Саныч, провинция Заболь особенная. Прежде здесь не было советских войск. А это значит, что командиры отрядов вооружённой оппозиции — полные хозяева ситуации.

— Понимаю. Я сегодня и сам недолго полетал и оценил рельеф.

— В точку. Рельеф местности и неплохие дороги позволяют возить много оружия. Причём духи используют как большегрузы и пикапы, так и вьючные караваны. Настолько оборзели, что без охраны ходили, — покачал головой Сопин, сняв куртку.