Афоризмы

[Югурта] больше всех делал, меньше всех говорил о себе. [1696]

Согласием малые государства укрепляются, от разногласия величайшие распадаются. [1697]

Во всякой борьбе более могущественный, даже если он терпит обиду, все же, так как он сильнее, кажется обидчиком. [1698]

Для человека, охваченного каким-либо желанием, все делается недостаточно быстро. [1699]

1696

«Югуртинская война», 6, 1

1697

«Югуртинская война», 10, 6

1698

«Югуртинская война», 10, 7

1699

«Югуртинская война», 64, 6

Всякую войну развязать легко, но очень трудно прекратить, ее начало и завершение – не во власти одного и того же человека; начать ее способен любой, даже трус, но кончится она – когда на это будет воля победителей. [1700]

Все люди – одинакового происхождения, но все храбрейшие – они и самые благородные. [1701]

Чем славнее жизнь предков, тем позорнее нерадивость потомков; она не оставляет во тьме ни их достоинств, ни их пороков. [1702]

1700

«Югуртинская война», 83, 1

1701

«Югуртинская война», 85, 15

1702

«Югуртинская война», 85, 22

Изящество подобает женщинам, мужчинам – труд. [1703]

Трусость еще никого не сделала бессмертным. [1704]

[Тому], кто взял в руки оружие, не подобает искать помощи у безоружных ног. [1705]

Многие люди, рабы желудка и сна, проводят жизнь без образования и воспитания, подобно бродягам, причем, вопреки природе, тело служит им для наслаждения, а душа – в тягость.

1703

«Югуртинская война», 85, 40

1704

«Югуртинская война», 85, 49

1705

«Югуртинская война», 107, 1

При единении и малое растет, при раздоре и величайшее распадается.

Прихоть случая управляет миром.

Ставь божеское на один уровень с человеческим.

Для тела и имущественных благ есть как начало, так и конец, и все, что зарождается, гибнет, и что умножается, оскудевает.

Каждый кузнец своего счастья.

Трудным представляется писать историю.

Дела важнее слов.

Слова сопоставлять с делами.

Стоя – одно, сидя – другое (говорит).

Мы в цвете лет, мы сильны духом.

Всякую войну легко начать, но крайне трудно кончить.

Победа, купленная кровью.

Дорогой мужества стремиться к славе.

Отвага заменяет крепостные стены.

Иметь общие желания и общие отвращения – именно в том состоит прочная дружба.

Кто больший друг, как не брату брат?

Страстность и гнев – худшие советчики.

На кого не действуют ни слава, ни опасности, того напрасно уговаривать.

Хороший человек, если на него не обращать внимания, становится только менее деятельным, а дурной более преступным.

Люди свое ценят дешево, желают чужого.

Богатство не уменьшает жадности.

Корыстолюбие отнимает у людей самые заветные чувства – любовь к отечеству, любовь семейную, любовь к добродетели и чистоте.

Скупость, словно пропитанная вредоносными зельями, расслабляет дух.

Больший позор – потерять приобретенное, чем совсем не быть приобретшим.

В печали и в несчастьях смерть не мучение, а упокоение от тягот.

Гай Светоний Транквилл

(ок. 70 – ок. 140 гг.)

историк

Самых хищных чиновников (…) он [Веспасиан] нарочно продвигал на все более высокие места, чтобы дать им поживиться, а потом засудить, – говорили, что он пользуется ими, как губками, сухим дает возможность намокнуть, а мокрое выжимает. [1706]

1706

«Божественный Веспасиан», 16, 2

Загладить позор былой своей скупости ему [Веспасиану] не удалось. (…) И даже на его похоронах Фавор, главный мим, выступая, по обычаю, в маске и изображая слова и дела покойника, во всеуслышанье спросил чиновников, во сколько обошлось погребальное шествие? И услышав, что в десять тысяч миллионов, воскликнул: «Дайте мне десять тысяч и бросайте меня хоть в Тибр!» [1707]

До сих пор речь шла о правителе, далее придется говорить о чудовище. [1708]

1707

«Божественный Веспасиан», 19, 2

1708

«Гай Калигула», 22

Под конец жизни он [Цезарь] стал осторожнее принимать бой: чем больше за ним побед, рассуждал он, тем меньше следует полагаться на случай, так как никакая победа не принесет ему столько, сколько может отнять одно поражение. [1709]

[Клавдий] уверял, будто нарочно притворялся глупцом при Гае [Калигуле], так как иначе не остался бы жив и не достиг бы своего положения, однако никого этим не убедил, так как немного спустя появилась книжка под заглавием «Вознесение дураков», в которой говорилось, что притворных глупцов не бывает. [1710]

1709

«Божественный Юлий», 60

1710

«Божественный Клавдий», 38, 3

Правителям (…) живется хуже всего: когда они обнаруживают заговоры, никто им не верит, покуда их не убьют. [1711]

Насколько Нерон потерял добродетели своих предков, настолько же он сохранил их пороки, словно родовое наследство. [1712]

Тиберий долго колебался, прежде чем принять верховную власть после смерти Августа. (…) Кто-то в лицо ему заявил, что иные медлят делать то, что обещали, а он медлит обещать то, что уже делает. [1713]

1711

«Домициан», 21

1712

«Нерон», 1, 2

1713

«Тиберий», 24, 1

Цезарю подобает умереть стоя.

Хороший пастух снимает с овец шерсть, а не шкуру.

Кто не порицает клеветников, тот поощряет их.

Лиса меняет шкуру, но не нрав.

Луций Анней Сенека (младший)

(ок. 4 гг. до н.э. – ок. 65 гг. н.э.)

сын Сенеки Старшего, писатель, философ-стоик, воспитатель и советник Нерона