After 2

– Нет, Тесса! Я уже сказал, что против вашего общения, и не собираюсь этого повторять, – рычит он.

– Гарри, ты не можешь указывать мне, с кем общаться, а с кем нет.

– Какие ещё тебе нужны доказательства? Ты сидела здесь на протяжении нескольких часов, ожидая моего прихода, когда я об этом даже не знал. Этих аргументов недостаточно?

– Это был не он! Он не мог.

По крайней мере, я так думаю. Зачем ему это?

Так или иначе, я всё равно спрошу обо всём Зейна.

– Ты самый наивный человек, которого я когда-либо встречал. Это жутко раздражает.

– Мы можем прекратить весь этот спор, пожалуйста? – присаживаюсь на кровать и кладу голову на сложенные руки.

– Скажи, что будешь держаться от него подальше.

– Тогда ты скажи, что не собираешься его избивать, – мигом нахожусь я.

– Если я скажу это, ты пообещаешь держаться от него подальше?

Мне не хочется соглашаться, но я так же не хочу, чтобы Зейн пострадал. От всего этого у меня болит голова.

– Да.

– Когда я говорю держаться подальше, я имею ввиду никаким образом с ним не контактировать. Никаких сообщений или сборов в университете научных знаний. Ничего, – говорит он.

– Как ты узнал, что я туда ходила? – спрашиваю его.

Он меня видел?

Сердце начинает учащённо биться от мысли, что Гарри видел нас с Зейном в оранжерее, полной светящихся цветов.

– Мне сказал Найл.

– Ох.

– Должен ли я ещё что-нибудь знать, пока мы не закрыли эту тему с Зейном? Не хочется снова к ней возвращаться, – спрашивает Гарри.

– Нет, – обманываю я.

– Ты уверена? – снова спрашивает он.

Мне не хочется говорить ему, но я должна. Я не в праве ждать от него честности, когда сама не отвечаю тем же.

– Мы целовались, – шепчу я, в надежде на то, что Гарри меня не услышал. Мои опасения подтверждаются, когда он сбрасывает все учебники со стола

====== Часть 188. ======

– Что?! – меня пугает интенсивность его голоса.

Мне не хотелось признавать, что я целовалась с Зейном, но это нужно было сделать. Я не в праве скрывать это от Гарри, и мне следует учиться на своих ошибках так же, как и он.

– Я его поцеловала, – стараюсь поймать его взгляд, но он сосредоточен на учебниках, только что сброшенных на пол. Со злости Гарри сжимает руки в кулаки.

– Я... ты... зачем? – он в отчаянии проводит рукой по волосам, пока я пытаюсь сформулировать достойное объяснение.

– Мне казалось, что ты забыл обо мне... что ты меня больше не любишь, а он был со мной...

– Хватит нести эту чушь! Клянусь Господом, если ты скажешь это ещё один раз, я за себя не отвечаю!

– Ладно! Прости меня, Гарри. Я испытывала боль и растерянность, а он сказал всё, что я хотела услышать от тебя...

– И что же он сказал?

Мне не очень хочется пересказывать Гарри слова Зейна.

– Гарри...

– Говори, – требует он.

– Он всего лишь говорил о том, что было бы, если бы спор выиграл он.

– И какого это?

– Что?

– Какого выслушивать всю эту фигню? Так вот, чего ты хочешь. Хочешь быть с ним, а не со мной? – он вот-вот взорвётся, но изо всех сил старается сдерживать свой гнев.

– Нет, не хочу, – поднимаюсь с кровати и делаю небольшой шаг навстречу Гарри.

– Не приближайся, – его слова вонзаются в сердце, как нож, заставляя подчиниться. – Что же ещё ты с ним вытворяла? Занималась сексом? Делала минет?

Надеюсь, его не слышали внизу.

– Боже, нет! Ты же знаешь, что нет! Не понимаю, о чём я тогда думала. Это была несусветная глупость, мой разум затуманился после того, как ты меня бросил.

– Я? Это ты меня бросила, а потом пошла шляться вокруг кампуса, как последняя шлюха! – кричит он.

Мне хочется заплакать, но я не смею. Сейчас существует только он и его гнев.

– Ты всё неправильно понял, и не называй меня так, – сжимаю в руках спинку стула.

Гарри поворачивается ко мне спиной, оставляя размышлять о своём ужасном поведении. Представить не могу, что бы со мной было, будь я на его месте. Когда я совершала этот поступок, я даже не задумывалась чувствах Гарри.

Мне больше не хочется его злить, потому что я знаю, как ему тяжело сдерживать свой гнев.

– Мне уйти? – тихо спрашиваю я.

– Да.

Конечно, я не хотела, чтобы он соглашался, но всё же исполняю его просьбу и выхожу из комнаты. Он даже не обернулся.

Прислоняюсь к стене в коридоре, думая, что же мне теперь делать. Лучше бы он по обыкновению накричал на меня, прижав к стене и требуя объяснений, а не просил оставить его, даже не глядя в мою сторону.

Может, именно в этом и заключается наша проблема: мы оба склонны к излишней драме. Нет, я в это ни за что не поверю, даже невзирая на то, что на протяжении всех наших отношений мы больше ссорились, чем жили в мире. Почти во всех прочитанных мною романах сказано, что даже крупную ссору можно уладить простым извинением. Это наглая ложь. Может, поэтому я так люблю “Грозовой перевал” и “Гордость и предубеждение”: они невероятно романтичны, но в тоже время открывают правду на слепую любовь и пустые обещания.

Мы живём в мире, где все совершают ошибки, даже невероятно наивная девушка, которая, по идее, должна была являться жертвой лжи бесчувственного парня. В мире не существует абсолютно невиновных людей, а те, кто считает себя совершенством, ещё хуже.

За дверью раздаётся громкий звук, и я в испуге прикладываю руку ко рту. Он крушит комнату. Я так и знала. Нужно остановить его, пока он не уничтожил всё имущество отца, но, если честно, я боюсь. Не физической боли, а боли от его резких слов в мою сторону.

– Чёрт! – кричит он, и я начинаю плакать.

– Что здесь происходит? – из конца коридора раздаётся голос Лиама. На его прекрасном лице отражается беспокойство.

– Это всё он... я только что сказала ему, что поцеловала Зейна, – признаю я, наблюдая за тем, как встревоженность Лиама сменяется неодобрением.

– Ты его поцеловала?

– Да.

– Ох, ничего себе, – сразу после Гарри во мне разочаровывается ещё и лучший друг.

– Знаю, – я плачу.

– И что, он сейчас выпускает свой гнев? – Лиам кивает в сторону закрытой двери.

Я утвердительно качаю головой и утираю слёзы с щёк.

– Мне вмешаться? – спрашивает он.

– Не советую, – последнее, чего не хватало, это драки Гарри и Лиама.

– Но кто-то же должен.

Разумеется, “кто-то” это я, но мне страшно.

Раздаётся ещё один звук ломающейся мебели, и мы с Лиамом одновременно смотрим друг на друга.

– Я, конечно, могу пойти, но ты ведь прекрасно понимаешь, что никто не сможет успокоить его так, как ты, – говорит мне сводный брат Гарри.