Агент хаоса

ГЛАВА 21

Дом Эрла Роя

21:59

– Порядок выбирает грешников, – голос звучал громко и отдаленно одновременно.

Голова Малдера была тяжелой.

Он спал?

Нет. Это не так…

Малдер глубоко вдохнул. Что это за запах? Духи? Цветы? Он пытался потянуться, но не мог пошевелить руками.

Что–то было не так.

Другой звук пробился через туман, окутывавший его мысли, – переливчатая трель.

– Спой для меня, и я дам тебе еще мяса, – сказал мужчина хриплым голосом. Этот голос Малдер уже слышал. Он заставил глаза открыться и тут же пожалел об этом. Свет в комнате слепил его, словно он смотрел на солнце. Малдер пытался закрыть глаза, но не мог поднять руки для этого. Он понял через миг, что его запястья связаны за спиной, и он смотрит на тонкую металлическую решетку.

А потом он вспомнил, как ходил по дому Эрла Роя, как включил свет, и Фиби с Гимблом шли к нему, как рука сдавила его горло, а с фотографии под разбитым стеклом смотрело лицо Билли Кристиана.

Малдер был в какой–то клетке. Он смог сесть, не ударившись головой. Он склонился и прочитал серебряный стикер на дне клетки: «ДОМ СЧАСТЛИВОГО ПСА».

Он был в собачьей конуре.

Он ощутил панику. Тот, кто чуть не задушил его и запер здесь, уже убил одного ребенка и похитил другого. Что он сделает с Малдером, ворвавшимся в его дом.

«Убьет».

Он не мог так думать. Гимбл и Фиби видели, как Эрл Рой схватил его, так что полиция уже могла быть в пути.

«Я выберусь отсюда. И Сара тоже».

Малдер огляделся. Грубые каменные стены, толстые свечи, отбрасывающие желтый свет. Место было похоже и на средневековый замок, и на штаб–квартиру тайного общества.

Символ хаоса, символ восьми, как называли его иллюминаты, был нарисован на стене черной краской, в нескольких местах она стекла, оставив длинные полоски. На другой стене были письмена и стрела, направленная вверх, белые лепестки роз усеивали гладкий каменный пол.

С потолка свисала позолоченная клетка с черно–белой птицей, которая то чирикала, то издавала трель, которую он слышал минуту назад. Птица выглядела как та сорока, что лежала на груди Билли на кладбище.

Эрла Роя не было видно.

Приглушенные звуки раздавались за стеной – шаги, звон, шорох и хриплый голос бормотал и пел. Малдер лег на бок, изображая, что он все еще без сознания. Угол позволял ему следить со дна клетки.

Широкоплечий мужчина прошел в комнату, он что–то тащил. Подошва его тяжелых ботинок топала по каменному полу, каждый шаг был медленным, выверенным. Верхняя часть его синего комбинезона свисала с пояса, задняя часть его белой футболки была в пятнах пота. Он держал золотой стул и напевал, пока втаскивал его в комнату.

Белым были покрыты руки Эрла Роя, но это не было похоже на пудру. Это выглядело как краска. Но он стоял спиной к Малдеру, так что он не видел толком из своего положения. Сорока тарахтела, и Эрл Рой опустил стул, оставив его у стены.

Он повернулся и указал на клетку.

– Не проверяй меня.

Малдер увидел лицо Эрла Роя и застыл. Голубые глаза смотрели из–под белой маски, покрывавшей лицо мужчины, часть волос и спускающейся на его шею полосами. Зловещий цвет и текстура напомнили Малдеру макияж клоунов и мимов.

Или обложку «Буреносца».

«Воин–альбинос».

Эрл Рой превратил себя в Вечного Воителя, Элрика из книги. Эффект стирал черты лица убийцы, кроме голубых глаз, в панике разглядывающих комнату.

– Еще четыре дня, – сказал себе Эрл Рой тоном кого–то, хранящего секрет, или пытающегося отговорить себя от поспешных действий. – Нужно выждать еще четыре дня, чтобы уничтожить демона. Ты уже так делал.

«Еще четыре дня».

Он говорил о восьмом дне, на который он убивал детей.

Логика говорила Малдеру молчать и надеяться, что Эрл Рой уйдет из комнаты надолго, и Малдер сможет освободить руки. Но логика редко побеждала. Он действовал на инстинкте. И тот говорил ему получить как можно больше информации.

Беседовать с неуравновешенным человеком было опасно, но он не собирался сидеть в конуре просто так.

– Что будет через четыре дня? – спросил Малдер шепотом.

– Цикл начнется заново, – Эрл Рой не смотрел на него, но и не казался злым из–за того, что Малдер заговорил с ним.

Малдер придвинулся ближе к Эрлу Рою в клетке и увидел, что свисало со стула.

Две маленькие ножки.

– Отстань. Это не тебе решать, – сказал Эрл Рой, встав лицом к клетке и спиной к стулу. Он снова говорил с птицей? Он развернул стул, оставляя следы белой краски на синем бархате.

Сара Лоуэ была на золотом стуле, ее тело прижималось к бархату. Она была в белом платье, светлые волосы были расчесаны, гирлянда белых роз лежала на ее плечах. Верхушка стула была украшена серебряной мишурой и дешевыми подарочными бантами, превращая стул в версию трона. Полоски ткани обвивали ее грудь и запястья, были завязаны бантами и удерживали ее на стуле.

Глаза ребенка были закрыты, но Малдер видел, что ее плечики подрагивают, словно ей снился кошмар. Наверное, ей дали то же успокоительное, что и Билли Кристиану.

– Сосуд станет почетной жертвой. Ты хочешь подарок? – Эрл Рой стоял перед Сарой с отвращением на лице. – Через четыре дня я дам тебе то, что ты заслуживаешь.

«Что происходит?»

Эрл Рой вырвался из комнаты. Малдер снова услышал звон, больше шороха. Он заметил у дверей что–то розовое.

«Нет…»

Малдер ощутил горечь в горле. Эрл Рой вез детский розовый велосипед с радужными лентами и сияющим золотым звонком. Малдер вспомнил груду велосипедов за домом. Это были подарки для других детей?

– Вот он, – гордо сказал Эрл Рой, показывая велосипед подавленному успокоительным ребенку.

«Играй. Пусть говорит».

Малдер кашлянул.

– Хороший велосипед, – сказал он, изображая спокойствие. – Вы дадите ей покататься на нем?

– У меня никогда не было велосипеда, – убийца повернулся к Малдеру, но не смотрел в глаза. – Отец говорил, что это дорого. Что это для особенных, – он подошел к розовому велосипеду и зазвенел. – Он говорил, что я не такой особенный, – его белые губы сжались в линию, он покачал головой. – Я. Единственный, кто видел меч.