Агрессор

после чего швырнул его на землю, в сторону Хонды, на которой

приехали незнакомцы.

Джаред сжимал свой левый бицепс. Рукав его черной толстовки был

пропитан кровью из раны. С беспокойством мой взгляд опустился на

его руку. Кровь стабильным потоком стекала по пальцам. Мгновение я

порывалась подойти к нему, чтобы помочь, но сдержалась. Проявление

заботы мне же выйдет боком. Ему с Мэдоком, скорее всего, придется

обратиться в скорую. Так как день будничный, мама Джареда должна

быть дома.

Подойдя к Хонде, Джаред замахнулся шлемом и с оглушительным

треском ударил по лобовому стеклу. Он начал молотить по нему, пока

стекло не разлетелось на мелкие осколки.

Вернувшись к дому, Джаред остановился возле порезавшего его

парня.

– На Петле вам больше не рады, – сказал он тихим, сдавленным

голосом. Его тон прозвучал угрожающе спокойно.

Я стояла на месте, словно парализованная, в шоке от увиденного.

Когда Мэдок наклонился, чтобы поднять второго парня, он заметил

меня.

– Джаред, – произнес он предостерегающе.

Проследив за его взглядом, Джаред посмотрел в мою сторону.

Слишком поздно я поняла, что стояла с пистолетом… на улице… в

нижнем белье. Моя футболка с эмблемой Three Days Grace и красные

трусики-шорты прикрывали тело, но были довольно обтягивающими. Я

была босиком, с распущенными волосами. А в руке твердо сжимала

Глок с включенным предохранителем. Я ведь его не сняла? Да,

предохранитель был включен… кажется.

У Мэдока кровь текла из носа, который ему явно опять сломали, но

он мне улыбнулся. Джаред выглядел… опасно. Он изучал меня, его

темные глаза и сурово сдвинутые брови заставляли чувствовать себя

еще более обнаженной. Он сжал руки в кулаки, настороженно скользя

взглядом по моему телу, затем по руке с пистолетом. Я ощущала, как от

него энергия исходила жаркими волнами.

Ох, тупица! Неужели я всерьез хотела ему помочь?

Нахмурившись и сжав губы, я попыталась выглядеть раздраженно.

Из-за этого гада на нашей улице творился такой беспорядок!

Развернувшись, быстро вбежала в дом, захлопнув за собой дверь.

Сегодня ночью я забрала пистолет к себе в спальню, не уверенная, от чего пыталась защититься. Даже эта проклятая штука не избавит мои

сны от его карих глаз.

Глава 15

Звук лопающихся пузырьков, доносившийся из компьютера,

разбудил меня рано утром, сообщая о входящем звонке.

– Привет, пап, – сонно пробормотала я, приняв вызов.

– Доброе утро, Тыковка. Похоже, я тебя разбудил. Проспала? – Его

голос прозвучал обеспокоенно.

Глянув на часы на ноутбуке, я увидела, что уже половина седьмого.

– Черт! – Я откинула одеяло и метнулась к шкафу. – Па, давай

поговорим, когда вернусь домой из школы? Мне надо быть в

лаборатории через полчаса.

По вторникам и средам у доктора Портера, моего ментора и учителя

химии, было свободное окно в расписании, поэтому я старалась

приходить в лабораторию пораньше, чтобы как следует подготовиться

к научной ярмарке.

– Да, конечно, но у меня уже будет довольно поздно… точнее, рано.

Слушай, я просто хотел сказать, что сегодня к тебе приедет бабушка.

Я высунула голову из-за дверцы шкафа, едва не зарычав.

– Пап, ты мне не доверяешь? Я тут вполне неплохо справляюсь в

одиночку.

На мгновение эти слова мне самой показались ложью.

Воспоминания о событиях прошлой ночи – сначала Кейси, потом драка

– накатили на меня с такой силой, что захотелось по чему-нибудь

ударить.

– Я тебе доверяю безоговорочно… А бабушка – нет. – Он засмеялся.

– Она просто волнуется, что ты тут сама по себе, поэтому решила

приехать на несколько дней или, может, на неделю, и помочь. Ты ведь

еще несовершеннолетняя, в конце концов. Бабушка насмотрелась

всяких шоу про то, как подростки попадают в сексуальное рабство, она

беспокоится.

Папа и бабушка были против того, чтобы я фактически жила

самостоятельно в течение трех месяцев, но мое нежелание менять

школу в итоге победило.

Натянув узкие джинсы, затем обтягивающую фиолетовую футболку с

длинными рукавами, я закрыла шкаф, и ответила, вздохнув:

– Пусть приезжает, если ей от этого станет спокойней, но, как

видишь, со мной все в порядке.

– Я не уверен, законно ли вообще оставлять тебя одну. Ты же ничего

не натворила?

Он смотрел на меня, прищурившись, пока я обувала черные

балетки. Папа спокойно относился ко многим вещам, но то, что ему

приходилось воспитывать меня, находясь в Германии, иногда сводило

его с ума. За прошедшие две недели мы созванивались уже в седьмой

раз. Это просто невероятное достижение, учитывая разницу во

времени.

– Конечно, ничего. – Я едва не подавилась собственными словами.

Если то, как я выскочила из дома, практически намереваясь

пристрелить двоих подозрительных типов, можно назвать "ничего не

натворила"… – И через пару недель мне исполнится восемнадцать.

Меня уже с натяжкой можно назвать несовершеннолетней.