Агрессор

наполнился приглушенными разговорами. Я посмотрела на Бена, и мы

оба фыркнули, явно в последнюю очередь желая тратить время на

такие глупости.

– Привет. – Он протянул мне руку, которую я пожала, закатив глаза и

кивнув. – Меня зовут Бенджамин Джеймисон. Мое лучшее

воспоминание – первый заработанный тачдаун в старших классах. Зная, что играешь за команду, представляющую школу, с более ревностной

публикой на трибунах – ощущение было невероятное.

Такому воспоминанию трудно не симпатизировать. Готова

поспорить, благодаря поддержке болельщиков, его сердце наверняка

бешено билось от волнения.

– Привет, меня зовут Татум Брандт. – Я помахала с чувством, словно

нахожусь в кино-сцене на встрече Анонимных Алкоголиков, где дальше

должна сказать: "И я – алкоголичка". – Мое любимое воспоминание…

Мой взгляд моментально переключился на Джареда, потом уперся в

столешницу. Это конкретное воспоминание было для меня бесценно, в

чем я с трудом признавалась сама себе. Может, мне следовало просто

соврать, но с другой стороны, почему именно я должна прятаться?

– Эээ, наверно, оно не покажется таким же грандиозным, как твое, но… Я однажды была на пикнике на кладбище.

Глаза Бена расширились.

– Серьезно? – Он посмотрел на меня с любопытством. – В честь

чего?

– Ну, – я с трудом сглотнула, – моя мама умерла, когда мне было

десять, и я боялась навещать ее могилу. Правда, боялась до ужаса. Два

года отказывалась туда ходить. Мне была ненавистна мысль, что она

лежит там, под землей. Как-то раз… мальчик, с которым я дружила, приготовил для нас ланч и отвел меня на кладбище. Я очень

рассердилась, когда поняла, куда мы идем, но он сказал, мне нужно

радоваться, что моя мама находится тут – по его словам, в самом

красивом и тихом месте города. Он был очень чуток и терпелив. Мы

сидели рядом с маминым памятником и ели, слушали радио, которое

он принес. Ему удалось рассмешить меня в два счета. Мы пробыли там

довольно долго, даже после того, как пошел дождь. Теперь это одно из

моих любимых мест. Благодаря ему.

У меня болели щеки, и я поняла, что улыбалась на протяжении всей

истории.

Несмотря на то, каким ужасным стал Джаред (а теперь и я сама),

данное воспоминание было мне очень дорого. Я каждый раз не могла

сдержать улыбку, думая о том, что он сделал для меня тогда. Джаред

вернул мне частичку моей мамы.

– Ого. Моя история с тачдауном теперь кажется такой

поверхностной. – Похоже, Бен на самом деле очень заинтересовался

моим рассказом.

– Мне понравилась твоя история. Хотелось бы, чтобы у меня было

больше таких же тачдаунов, если можно так выразиться.

– Вы с тем парнишкой до сих пор дружите? – спросил он.

Когда я глянула в другой конец кабинета, где сидел Джаред, наши

глаза встретились, и у меня волосы встали дыбом. Его ледяной взгляд

переместился на Бена, затем обратно на меня. Ни намека на

человеческие эмоции.

– Нет, теперь мы практически чужие.

***

На стоянке, после окончания уроков, я заметила бывшего парня

Кейси, прислонившегося к моей машине.

– Лиам? – спросила я, на миг полюбопытствовав, зачем он меня

ждал, но по большей части ощутив раздражение, потому что очень

хотела домой.

– Привет, Тэйт. Как поживаешь? – Он держал руки в карманах и

смотрел то на меня, то на землю.

– Нормально. Чем могу помочь? – резко ответила я. Мне не

свойственно было не поинтересоваться в ответ, как у него дела, но я до

сих пор сердилась на Лиама. Пусть хоть утонет в собственных слезах, мне без разницы.

Он нервно улыбнулся.

– Эмм, слушай. Я чувствую себя паршиво из-за того, что произошло

между мной и Кейси. Я пытался позвонить ей, заезжал к ней домой, но

она не хочет меня видеть.

Вот это новости. Когда я спросила Кейси, связывался ли с ней Лиам, она ответила "нет". Моя подруга стала далеко не такой честной как

раньше.

– И? – Я открыла дверь отцовского Бронко и закинула свою сумку в

салон.

– Тэйт, мне просто нужно с ней увидеться. – Его глаза покраснели, он

взволнованно суетился. – Я налажал, сам знаю.

– Это твое оправдание? – Не мое дело, но Лиам мне нравился. По

крайней мере, до того, как изменил моей лучшей подруге. Я хотела

понять. – Почему ты изменял?

Проведя руками по своим темным волосам, Лиам откинулся назад,

прислоняясь к кузову машины.

– Потому что мог. Потому что погрузился в образ жизни,

характерный для Петли. Там я всегда был окружен девушками, и это

ударило мне в голову. Кейси редко ездила со мной, и даже тогда ей

было неинтересно.

Голова раскалывалась от одних попыток придумать, что ему сказать.

Сейчас у меня не было на это сил.

– Лиам, мне пора домой. Я передам Кейси, что ты хочешь с ней

поговорить, но не могу занять твою сторону в данной ситуации. Если

заслужишь, она тебя простит.

Лично я была не уверена, что смогла бы его простить на ее месте.

– Извини. Я не хотел втягивать тебя в наши разборки.

– Еще как хотел, – неохотно отшутилась я. В глубине души мне не

верилось, что Лиам такой уж плохой парень. Но он совершил ошибку, и

я не уверена, оправдан ли будет риск, если его простить. К счастью, не

мне принимать такое решение.

– Да, знаю. Прости. Ты – моя последняя надежда. Удачи тебе, и…