Академия безмолвия

– Рад видеть вас в Академии безмолвия, молодые люди, - да уж, если такие голоса хотя бы у половины педагогов, дисциплина поддерживается сама собой.
– Я Мэтью Алахатин, проректор и второй голос Академии. Не буду утомлять вас сейчас подробным оглашением правил, завтра в девять часов утра мы встречаемся на центральной площади. Наш комендант Иртен Мармет проводит вас в общежитие, покажет вашу комнату и выдаст необходимую для обучения форму. Завтра вы получите ответы на все вопросы. Завтрак состоится после общего собрания. Всего хорошего, господа.

Мы ничего не успели даже сказать, за нашими спинами снова возникла молчаливая фигура коменданта.

– Но...
– начал Ларс.

– Как вы уже поняли, шуметь здесь не принято, - мистер.. .как там его? проректор поднялся.
– У нас уважают тишину как неотъемлемое условие познания. Доброй ночи.

Мы выпятились из кабинета - если это был кабинет - проректора Алаха.тина, еще более растерянные, чем ранее. Вышли из главного здания, протопали по дорожке к менее внушительному, но тоже добротному дому - более узкому, высокому, увенчанному неким подобием башенки, бесшумно поднялись куда-то под самое небо (по моим ощущениям) по довольно-таки крутой лестнице. На нашем этаже было всего три двери. В полумраке приглушенного света светильников комендант начал возиться с ключами возле одной из дверей. Я в свою очередь, гадала, какая из двух оставшихся дверей - моя, и живет ли кроме нас тут кто-нибудь еще? Если завтра утром состоится зачисление, скорее всего, адепты уже на месте. Чего ж тут так тихо, как в могиле?

Внезапно одна из двух оставшихся дверей начала приоткрываться. Мы с Ларсом с любопытством вытянули шеи, но из двери никого не показалось, тогда мы синхронно сделали шаг назад и уставились в абсолютно черный проем двери. Тупо смотрели в чернильную тьму, как внезапно в темноте проявилась полупрозрачная, серебристая, подрагивающая, как желе, фигура. Длинные струящиеся волосы прикрывали лицо, длинный плащ скрывал фигуру. Вдруг волосы, словно всколыхнувшиеся под порывом неощутимого для нас ветра, поднялись вертикально вверх и рванули в нашу сторону, как взбесившиеся змеи.

– Аааа!
– заорали мы, позорным прыжком преодолевая расстояние от нас до коменданта.
– Аааааа!

Тот посмотрел на нас в крайнем неодобрении, заглянул в проход, поморщился, словно увидел навозного жука в собственной тарелке супа, сделал какое-то движение пальцами, прикрыв глаза. Выступивший из дверного проема призрак побледнел, словно смытый струей воды чернильный подтек, а потом с легким, еле слышным хлопком исчез.

– К-то это был?
– все еще дрожащим голос мяукнул Ларс.

Мы не ждали ответа от коменданта, но тот неожиданно ответил: - Анна.

– Вы можете говорить?
– не сдержалась я.

– Один час после заката все могут говорить.

– Эта Анна.. .она умерла? Здесь?!
– Ларс никак не мог успокоиться.

Комендант неопределенно пожал плечами.

– Что с ней случилось?

– Слишком много болтала, - он, наконец-то, распахнул дверь и сделал выразительный жест рукой.
– Прошу.

Мы опасливо заглянули в комнату. Призраков там не наблюдалось.. .пока. Небольшая, но на удивление уютная комнатка, две одноместные кровати трогательно накрыты коричневыми пледами, две тумбочки, два стола, два стула. Дверца, ведущая, по всей вероятности, к необходимым даже для магов удобствам. Через мгновение до меня дошло:

– Вы селите нас в одной комнате?!

– Вас что-то не устраивает, адепт Ласки?
– так же бесцветно спросил комендант.
– Комната напротив еще свободна. Правда, ее уже почти полвека как облюбовала Анна.

– Меня все устраивает, но.

– В таком случае, доброй ночи.
– Мистер Мармет стремительно вышел из комнаты. Дверь закрылась за ним бесшумно, и никаких шагов по лестнице мы, разумеется, не услышали.

Глава 12.

Мы с Ларсом переглянулись. С одной стороны, о том, что нас могут поселить в одной комнате, даже и мечтать не приходилось. С другой стороны, мы чувствовали некоторое смущение - они что же, решили, что мы.что у нас.. .или просто не стали заморачиваться такими делами?

Поверх кроватей лежали черные свертки. Ларс взял сверток с ближайшей к нему кровати, развернул.

– Форма?
– неуверенно спросил он.

Я подошла и развернула второй. Одежда оказалась абсолютно одинаковой, насыщенно-темно-серого цвета, и включала в себя теплый плащ с капюшоном, три рубашки - одну с короткими и две с длинными рукавами, а также две пары довольно-таки длинных брюк. Брюки и кофта, вытянутые в длину и тонкие - одежда для сна..? Помимо прочего мы обнаружили по ремню, загадочному головному убору, напоминающему берет, по паре перчаток, шарф и трогательные вязаные носки, а еще сумку на длинном кожаном ремне.

– У них одинаковая форма для мальчиков и девочек?
– я торопливо натянула носки на озябшие ноги.

Ларс только пожал плечами. Дальнейший тщательный осмотр комнаты выявил наличие небольшого запаса лекарственных средств, преимущественно для скорого заживления ран, ссадин и ушибов («Весьма многообещающе, ты не находишь!» - восхитился притихший было внутренний голос), за закрытой внутренней дверцей - раковину, душ и подставку для душа, а также фаянсовую чашу для прочих надобностей, не особо благовидных, но необходимых. На больших металлических крюках, таких надежных на вид, что на них смело можно было повеситься, не боясь рухнуть в самый ответственный момент, висели серые пушистые полотенца, на бортике раковины радовали глаз куски мыла. Меня поразило наличие здесь водопровода и канализации, в нашем хуторе они были, а вот в соседних - нет, и я вполне была морально готова к «удобствам» на улице, а начало осени обещало быть прохладным и зябким. Конечно, вода была не горячая, но и не ледяная, а в аккурат такая, что рука едва чувствовала разницу - именно к такой мы и привыкли дома.

«Никакого средства защиты от призраков», - посетовал внутренний голос, который, кажется, освоился в незнакомой обстановке.

– Я.. .э.. .помою руки, - наконец сказал Ларс, ставя на полку солидную увесистую свечу в металлическом подсвечнике, и, покопавшись в собственном чемодане, вытащил какую-то одежду и скрылся за дверцей. Зашумела вода.

Я присела на кровать. Что ж, несмотря на некоторые странности.. .пугающую тишину, косматого призрака, подозрительных взрослых, слишком свободно относящихся к совместному проживанию мальчика и девочки, в академии было. уютно. Именно уютно, тепло и комфортно. Я совершенно не чувствовала того, что цена обучения и проживания здесь ниже в четыре раза, чем в столичных академиях - хотя, может быть, там золото вместо фаянса? «В четыре с половиной», - царапнул непрошенным воспоминанием голос Габриэля, и я сдалась. Представила, как вместо Ларса могла бы поступить сюда с Габом, и это Габ выходил бы сейчас полуголый, с небрежно наброшенным на плечи полотенцем, отбрасывая светлые волосы на спину, а потом бы он мог сесть рядом со мной, пахнущий мылом и чем-то еще, своим, неповторимым, а я бы смотрела в его глаза, понимая, что другого волшебства мне уже и не надо.

– Эй, Джей, ты чего?
– с подозрением смотрит на меня Ларс, действительно вышедший из душа с полотенцем на плечах и влажными волосами.

– Извини, чего-то задумался.
– на автомате говорю я, потом спохватываюсь, - задумалась.

Внутренний голос скептически хмыкает в неловкой тишине моего сознания.

***

Утром мы встали с первыми лучами солнца, я прошмыгнула в душ, стыдливо прикрывшись одеялом. Не то что бы я жаждала делить комнату с какой-то неизвестной мне лисичкой, но, по крайне мере, можно было бы избежать этого чувства неловкости, когда просыпаешься ночью от съехавшего в сторону одеяла и задравшейся до бедра ночной сорочки, торопливо косишься на соседнюю кровать и облегченно заворачиваешься в одеяло на манер гусеницы. Потом мы долго ржали, чувствуя себя ряжеными в новой форме, попытались проковырять новую дырку в ремне, так как те, что там имелись, явно не могли удержать на мне широкие брюки. Я посмотрелась в небольшое зеркало в ванне - даже наличие зеркала меня удивило, не то что бы это была какая-то роскошь, но все же... Зеркало уныло отразило невнятную физиономию с растрепанными во все стороны тусклыми лохмами. Я затолкала их под берет. «Надо подстричься, - с неожиданной злостью подумала я.
– Не красоваться же ты сюда приехала, а учиться». Про стрижку я давала зарок по поводу Габриэля, но. ладно, подумаю об этом позже.

Мы с Ларсом пожевали оставшиеся с дороги галеты и запили водой из дорожной бутылки. Кажется, можно было идти навстречу своей судьбе.

Пусть даже эта судьба пока что на один год.

***

Мы спустились по лестнице, на удивление, в компании двух невероятно серьезных юношей в аналогичной форме - вот только ростом они были с Ларса, то есть выше меня на голову, и форма сидела на них гораздо лучше. Юноши поздоровались сдержанно и важно, представились - их имена я сразу же забыла. Однако идти в группе оказалось проще. Выйдя из башни, мы дружно свернули направо и спустя какое-то время оказались около двухэтажной постройки из серого кирпича. Надпись на дверях гласила «Библиотека», и это явно было не то место, где нам нужно было оказаться в самое первое утро в Академии. Мы обошли здание по периметру и удивленно охнули: одна из стен оказалась изрисована портретами. Юноши и девушки в одинаковых темно-серых беретах, множество самых различных лиц. Один из новых знакомых, кажется, Алекс, предположил, что это портреты выпускников, и мы сразу с ним согласились. Те, что сверху, могли похвастаться кружевными воротниками по старой моде, те, что внизу, явно были нашими недавними предшественниками. Однако времени разглядывать галерею не было, и мы заметались между библиотекой и общежитием. К счастью, перед нами возник мистер Мармет, сухо взглянул на каждого и повел нас, как стадо баранов, на широкое пустое пространство перед главным зданием. Впрочем, совершенно пустым оно не было -на нем уже обреталось порядка двадцати фигур, облаченных в темно-серые плащи. И вот тут я самым натуральным образом выпала, как любил говорить.. .ох, нет...резко остановилась и перевела на Ларса возмущенный взгляд. Дело в том, что помимо юношей на академической площади, если можно было так назвать ровным квадрат утоптанной гладкой земли, были и девушки. В платьях!