Академия безмолвия

– Ты!
– она толкнула меня на первый попавшийся стул, так, что я оказалась между Габриэлем и Ларсом.
– Сел сюда. Можно попробовать одну классную штуку.

– Объясни толком, - лениво произнес Габ.

– Долго объяснять, проще показать. Соединение четырех стихий - основа основ многих ритуалов.
– Эла вылила воду в земляную горку и вставила небольшую лучину, подожгла ее.
– Давайте возьмемся за руки. Направьте силу в центр.

Пальцы Габа были прохладными и крепкими, знакомая широкая ладонь Ларса - мягкой и горячей. Вода и земля. Вместе мы смотрели, как догорает деревянная тонкая палочка, ожидая неведомо чего, посреди раскуроченной комнаты. Несколько мгновений пламя с шипением впитывалось во влажную землю, наступила темнота - за окнами было уже совсем темно. И вдруг я увидела свет. Очень странный, ни на что не похожий. Самозародившееся сияние, слабое, ровное, достаточное для того, чтобы заметить: горка мокрой земли с торчащей деревянной лучиной неожиданно стала изменяться. Ровная насыпь становилась словно бы зернистой, как рыбья икра, и я отчетливо видела мельчайшие плотно слепленные друг с другом шарики. Потом и шарики начали расплываться, меняя цвет, подбирались, подстраивались друг к другу. Я старалась не моргать, чтобы ничего не пропустить, но в какой-то момент свечение погасло, и мы расцепили руки. Эла зажгла светильники, а мы уставились в центр стола - там лежала обгоревшая деревянная палочка, а рядом с ней - ровный гладкий матово-серый шар. Ни на что не похожий.

– Что это?
– спросил Ларс.
– Металл?

– Нет. Честно говоря, я не знаю, - с легким сожалением сказала Эла.
– У нас его называют «пятая стихия», возможно, в новом учебном году я-таки выясню, что это и какие у него свойства.

– А можно его потрогать?
– мой приятель смотрел на серое нечто с почти отеческой гордостью.

Эла протянула руку, схватила шар и разломила его на четыре кусочка. Кусочки мигом стянулись шарообразной формой. Мы взяли по сфере, легкой, шелковистой и твердой на ощупь, спрятали по карманам.

– Давайте поможем прибраться, - предложила я.

– Не стоит, - отмахнулась Эла.
– Спальни наши в порядке, а завтра утром мы уезжаем.

И мы все как-то замолчали. Ларс не любил таких неловких и чувствительных моментов, всегда переживал все по-мужски, внутри и старался «держать лицо». Он забросал Элу вопросами о будущей учебе, настолько непринужденно, что я в который раз поразилась его дипломатическим талантам. А потом они и вовсе ушли куда-то наверх, а мы с Габриэлем остались одни. Он сидел, уставившись в одну точку, небрежно сжимая в руках магическую сферу, и мне было неловко и молчать, и как-то нарушать его задумчивость..

– Так это был прощальный ужин?
– задала я-таки вопрос.

– Что-то типа того, - ответил Габ, так и не глядя на меня.

– Когда вы уезжаете?

– Рано утром. Родители пришлют экипаж.

– Хорошо, - говорю я, не зная, зачем - ничего ведь не хорошо.
– Наверное, мне пора.

Это правильно, надо уходить. Время позднее, отец непременно вызверится. Да и не надо мешать людям собираться перед дорогой. Габ не отвечает. Я иду к двери.

– Стой, мелкий, - бесстрастно командует Габ. Стою. Жду, сама не зная чего. Габ встает, подходит со спины, встает не вплотную, но близко. Я чувствую его, ощущаю - затылком, лопатками, локтями, .

– Знаешь, - голос Габриэля становится еще более равнодушным.
– Я заметил тут одну странную штуку. Когда я подхожу к тебе, огонь в камине разгорается ярче.

Я поворачиваю голову и смотрю на почти погасший огонь. Не магический, самый обычный. Угли черные с красными всполохами. Странно, когда мы сидели за столом, в комнате была полная темнота, а сейчас черные головешки ощутимо нагрелись.

– Мы не зажигали сегодня камин, - в такт моим мыслям сказал Габ. Положил ладонь на основание шеи, не гладя, просто прикасаясь - и мы уставились на камин. Пламя уже потрескивало крохотными язычками.

«Жаль, что в доме Фоксов нет бассейна. Для полноты эксперимента», - вякнул внутренний голос.

– Знаешь, - я постаралась говорить так же ровно, как и Габриэль.
– У наших ребят была одна традиция в последний день перед каникулами.
– Мы задавали друг другу по одному любому вопросу и отвечали. Врать было нельзя.

– Чушь какая-то, - хмыкнул он.
– Лучше б скинулись и пива на всех купили. Но я тебя понял. Спрашивай, мелкий.

А я.. .поняла, что не смогу. Я не смогу.

«А я смогу, - заявил внутренний голос.
– Давай я..?»

«Заткнись», - разозлилась я и вдруг сказала то, о чем вообще не думала в тот момент:

– Кто такой Сэмюэль?

Габриэль окаменел. Отошел - язычки пламени печально поникли.

– Брат, - сказал с неохотой.

– Он.. .умер?
– тупо спросила я и прикусила язык. Внутренний голос прав. Я дура и вариантов тут нет. Конечно, он жив, а склеп ему просто так поставили, пошутили.

– Это уже второй вопрос, мелкий.

– Хочешь, спроси меня, - я была уверена, что спрашивать Габ ни о чем не будет. Он действительно молчал. Я сделала еще шаг к двери.

– Мелкий, - насмешливо и в то же время как-то.. .зло?
– сказал Габ.
– А между вами с Ларсом что-то есть?

Глава 9.

– В смысле?
– глупо спросила я, так и не повернувшись к Габу, - Мы с Ларсом друзья с детства, да он мне про всех своих девчонок рассказывал!

– А ты ему про своих - нет?
– Габ хмыкнул.

– Ну и я ему про пар.
– я прикусила язык, и тут в комнату вошел Ларс.

– А я уж подумал, ты домой уш..ел, - Ларс тоже споткнулся на мужском окончании.

– Собирался.

– Ну, пойдем, что ли, - Ларс повернулся к Габу и пожал ему руку - спокойно так, естественно.
– Удачи. Может, увидимся еще.

Мы с Габом помедлили немного и тоже пожали друг другу руки. По спине побежали мурашки.

«Ну, скажи ему, хорош маскарадить, - неожиданно мирно предложил внутренний голос.

– Авось на зимние каникулы приедет»

– Давай, Джеймс, - совершенно спокойно сказал Габриэль и отступил.
– Желаю удачи в учебе и.постарайся найти себе девчонку.

«А не приедет, так и хрен с ним»

«Согласна»

И я ушла.

Обида на подколы Габриэля продержалась недолго, и к середине ночи я совершенно точно решила все ему рассказать. Но рано утром дом оказался заперт, и я почувствовала -вероятно, не без помощи дара, - что он однозначно и бесповоротно пуст. Фоксы уехали.

Не приехали они и на зимние каникулы. И на весенние праздники. И после окончания школы. Не могу сказать, что вспоминала их ежесекундно, но ежедневно - совершенно точно. Будто сговорившись, мы с Ларсом не обсуждали Фоксов, не вспоминали наши магические опыты, вылазку на кладбище и разные прочие мелкокалиберные приключения, столь скрасившие последнее беззаботное школьное лето. Но он, как и я, всюду таскал с собой магическую сферу, принадлежавшую загадочной «пятой стихии» и иногда, в моменты особых волнений - например, сложных контрольных работ или после каких-то семейных разборок, - задумчиво сжимал ее в руках. Серый шарик уютно мялся в руках, но стоило его отпустить - мигом принимал свою первоначальную форму.