Академия Драгон. Станешь моей истинной!

Ну, да, Асгару досталось больше всех. На него пришелся удар нарушенного контура.

Аланья вообще упала без чувств, когда соприкоснулась с ним. А молодой дракон ничего –вон, немного обгорел и делов-то, и защиту периметра сломал.

До меня дошло очевидное:

— Вы прилетели нас спасти?

Но вопрос улетел в спину Асгару, он уже был в дверях.

Ответил кто-то рядом:

— Пару часов прочесывали этот кусок ущелья. Асгар вытряс из Брайли только примерное направление.

Другой дракон подхватил:

— Потом Дориан учуял свою темпераментную любовницу.

— Ага, горячая штучка, — драконам было весело.

— Сам бы поимел?

— Да, не отказался бы.

— Ага, потом где тебя по частям собирать-то? Дориан совсем из-за этой человечки с катушек слетает.

— Унюхал за пару километров. А то, мы это убежище хрен бы нашли. Как они его круто тут замаскировали и обустроили.

— Да, вроде он человечку в голове своей услышал, а не унюхал.

Молодые драконы потопали на выход, следом за Асгаром. Для них всё происходящее стало забавным приключением.

А потом появился злющий ректор Луцер. Увидел меня и сразу успокоился. Выдохнул, присел на кровать и поманил к себе:

— Иди ко мне, моя маленькая.

Я нерешительно подползла ближе, так и продолжая стягивать края порванного платья. Он недобро зыркнул на это непотребство, я вздрогнула.

— Да что ж такое, — он ловко подтянул меня ближе, — Эдна, перестань меня бояться.

Ректор нежно прижал, обнимая. Я уткнулась ему в плечо, вдохнула знакомый запах с привкусом сандала и от облегчения расплакалась.

Он зарылся носом мне в волосы, гладил ласково по спине и успокаивал: — Кто моя хорошая девочка? Кто моя красавица. Напугалась, моя маленькая.

И это он мне! НЕ моей вредной зверице. Она рыкнула, требуя внимания.

Ректор смягчился еще больше, по голосу я слышала, что он улыбается.

— Еще одна моя девочка, зверица моя обиженная. Да, вы же мои любимые девочки.

Я не выдержала, так захотелось признаться, тихонечко прошептала:

— Ректор Луцер, я вас люблю.

Он чуть отстранил меня, приподнял за подбородок, заглядывая в мои заплаканные смущенные глаза.

Угораздило же признаться. Я почувствовала, что краснею. Ну, вот зачем я не сдержалась? Что ему моё признание? Смотрит так пристально. Опять драконицу ищет? Не знает, как отвязаться от одной недоделанной студентки с поломанной звериной сущностью внутри? На что я ему такая, ущербная сдалась?

— Эдна, — почему-то произнес хрипло. — Это я тебя люблю, моя девочка.

И нагнулся ниже.

Ой, не может быть. Любит? Он что, правда, меня поцелует? Как страшно. Я никогда ни с кем не целовалась по-настоящему.

Ректор коснулся губами моих губ, легонечко, давая мне успокоиться.

Мурашки пробежались по коже. Правда, целует. Не может быть. Ой.

«Может», — это раздалось в голове потому, что его рот был во всю занят моими губами.

Сердечко стучало часто-часто. Я ничего не умею. Магинечка! Я сейчас всё испорчу.

Он продолжил поцелуй, раздвинул мои губы языком и залез им в рот.

«Не испортишь», — снова его мысли в голове.

Ой, он что, всё слышит, о чём я думаю?

Но мысли как-то сами собой прекратились потому, что поцелуй так вскружил голову, что я тут же забыла о чём думала пару секунд назад.

Долго, сладко, нежно.

Когда ректор Луцер оторвался от моих губ, то так и продолжил сидеть с закрытыми глазами, не выпуская из объятий, как будто продолжал впитывать вкус нашего поцелуя.

А я наблюдала за блаженным выражением на его лице и тихонечко млела. Как же было хорошо. Его руки, мягко сжимающие плечи, так и посылали мурашки по всему телу.

Он чуть приоткрыл глаза, отстранился чуть дальше. И до меня дошло, что сквозь полуприкрытые ресницы господин Луцер рассматривает мою голую грудь. Ой. Как нехорошо получилось. Но я же не виновата, что платье порвано.

— Не виновата, — шепнул ректор и неожиданно опустился головой ниже.

Горячее дыхание опалило голую кожу. Магинечка Елена. Он целует мою грудь? Когда сильные мужские губы втянули сосок, тело прострелило сладким импульсом, я зажмурилась от удовольствия. Но …это было так неприлично.. и горячо. И так волнительно, что сердечко забилось сильно-сильно. А когда он переключился на другой сосок, сладкий импульс отразился эхом в животе и ускользнул между ног.

Я покраснела, чувствуя, что там снова становится очень горячо и влажно. Сглотнула и даже попыталась отстраниться. Но господин Луцер крепко удерживал за плечи, не позволив отодвинуться ни на миллиметр. Лишь продолжил ласку, а я не сдержала стон.

Он всё-таки отстранился, прошептал хрипло:

— Не сейчас, моя маленькая.

Приподнял голову –глаза не горели, они пылали фиолетовыми искрами. На скулах выступил налет чешуи.

— У тебя тоже, — он провел пальцем по моей щеке.

Он читает все мои мысли. Он знает, как мне хорошо. И это нехорошо. Так нельзя. Я приличная девушка.

— МОЯ приличная девушка, — прямо зарычал, оборвав фразу на середине.

А я подслушала его неприличные мысли: «Скоро станет моей приличной женщиной», и закусила губы в смущении.

У ректора в глазах плясали смешинки. Понял, что я подслушала?

Сам ловко расстегнул рубашку.

Ой, конечно, я не настолько наивная и понимала, что он хочет сделать.

— Разве ты сама не хочешь этого, Эдна?

Я хлопнула глазами. Он скомандовал:

— Подними-ка ручку.

Послушалась, не раздумывая. А он просто надел на меня свою рубашку.

— Так, другую, — он засунул мою руку в рукав.

И застегнул пуговицы. Все до единой, до самого горла. Сам закатал мне рукава.

— Сначала я сделаю тебя своей истинной, — принялся перечислять с удовольствием, чуть ли не мурлыкая под нос.

А, нет. И, правда, мурлыкал – его дракон громко урчал. Моя драконица тихонечко заурчала в ответ.

— А потом? — я затаила дыхание.

Он усмехнулся:

— Узнаешь, моя маленькая. Потом всё узнаешь.

Он чмокнул меня в нос.

Затем потянул воздух носом, принюхиваясь. Я повторила за ним. Пахло кровью.

— Что-то мне всё это не нравится, — пробормотал господин Люцер. — Шарди прилетел со стражами из личной гвардии. Не может здесь быть такой охраны, чтобы могла противостоять спец.отряду Архимага.