Академия Драконов. Тетралогия

Но подобные слова так и не прозвучали, поэтому, не выдержав затянувшегося молчания, заговорила я сама.

– Вообще-то, она – его родная дочь, – вступилась я за Риз. – И вы не имеете никакого права…

Тут леди Кортес меня перебила. В целом, ни я, ни мои заявления ее не интересовали, потому что она смотрела только на мою подругу, и ее взгляд и голос были полны ненависти.

– Я знаю, кто ты такая, – возвестила она. – Можешь не трудиться, выдумывая очередную ложь. Ты – проходимка и мерзкая обманщица! Пока меня не было, ты втерлась в доверие к моему жениху, потому что нацелилась на его деньги. Придумала фальшивую историю, выдала себя за его дочь…

– Но это же смехотворно! – не выдержала я, потому что на бойкую Риз было больно посмотреть.

Она все так же молчала, уставившись на лорда Аллавея, а на ее лице застыло жалобное выражение.

– Мадлен, сейчас же прекрати! – неуверенно попытался вмешаться Пэрри Аллавей, и рассказывать ему что-либо о своей матери я передумала.

Какой из него союзник, если он настолько слаб, что не может заткнуть рот этой сорвавшейся шавке… Хорошо, породистой, но бешеной собаке, которую он выбрал себе в невесты?!

Или же Мадлен Кортес выбрала его сама, а ему пришлось смириться с подобной незавидной участью?

– Это ведь все ты! – его невеста вновь напала на Риз. – Это ты подговорила моего жениха не сообщать мне, что он попал в лазарет? Думала заставить его поскорее объявить тебя своей дочерью, затем переписать завещание, после чего собиралась его отравить?!

– Как вы смеете говорить мне подобное?! – не выдержав, воскликнула Риз. – Что у вас вообще в голове?!

– Ничего, – произнесла я. – В этой голове пусто. Имеется только отменное воображение.

– А ты кто такая? – повернулась ко мне Маделин Кортес. Ее светлые глаза сузились от ненависти. – Очередная проходимка, выискивающая себе жертву в лазарете? Акцент с Суши не скрыть, он сразу же вас выдает!

В целом, я была принцессой Туманного Предела и внучкой короля Нерлинга, но говорить об этом ей не стала. Вместо этого обняла трясущуюся от обиды Риз.

– Пойдем отсюда, – сказала ей. – Эти люди не заслуживают того, чтобы ты находилась с ними в одной комнате. К тому же здесь слишком опасно – они вот-вот захлебнутся в собственном яде.

– Но все это неправда! – воскликнула Риз, вырвавшись из моих объятий. – У меня не было и мыслей ни о каком… завещании! Да и зачем, если лорд Аллавей будет жить?! Уже скоро он снова сможет ходить, а потом полностью поправится!

Лорд Аллавей внезапно решил подать признаки жизни.

– Прости, Риз! – произнес он расстроенным голосом. – Маделин все неправильно поняла. Я пытался ей объяснить, но она…

– О нет, я все поняла правильно! – воскликнула та. – Эта проходимка втерлась тебе в доверие, а ты, дорогой мой, слишком уж наивная душа. Ты взял и ей поверил! Но все, я уже здесь. Я с тобой и огражу тебя от подобной опасности. Больше не позволю ей к тебе приближаться!

– Пожалуй, это решать не тебе, Маделин, а мне, – твердо произнес Пэрри Аллавей, и она растерялась.

– Дорогой мой, любовь моя…

– Помолчи немного!

Если он сейчас ее заткнет, промелькнуло у меня в голове, то, пожалуй, я попробую научиться его уважать. А если выгонит из палаты и эта бешеная собака леди Кортес уберется с Эльрена, то я рассмотрю вариант с тем, чтобы ему довериться.

Но лорд Аллавей не сделал ни одного, ни второго.

Вместо этого он согласился на третье.

– Экспертиза! – внезапно произнесла Маделин Кортес. – Пусть эта мерзавка сдаст кровь на анализ, и маги подтвердят, твоя это дочь или нет.

– Они настолько похожи, – заступилась я за расстроенную Риз, – что никакой экспертизы не нужно. Это видно невооруженным взглядом. К тому же у них одинаковый магический дар.

Но Риз внезапно согласилась.

– Я хочу экспертизу, – сказала она даже не лорду Аллавею или его бешеной невесте, а мне. – Потому что мне тоже надо знать ответы. Для самой себя, Эйви, а не кого-то другого! Но на Эльрене экспертизу не делают, поэтому мы можем сдать кровь и отправить образцы на Дерс. Через пару дней будет готов ответ.

Лорд Аллавей, немного помедлив, кивнул, сказав, что и он бы не отказался все прояснить и что вопрос со свалившейся на голову дочерью довольно… щекотливый. И тем самым он стал нравиться мне еще меньше.

На этом можно было посчитать разговор законченным. Риз скомкано попрощалась и двинулась к двери.

– Риз, останься ненадолго! Мы не договорили, – произнес лорд Аллавей, и вид у него был довольно виноватый.

Но было уже слишком поздно. Риз, взглянув на меня, покачала головой и ринулась прочь из палаты.

Зато я осталась, решив, что отыщу подругу чуть позже. Потому что у меня имелось что сказать лорду Аллавею и его невесте.

Но первой заговорила именно Маделин Кортес.

– Пошла прочь! – приказала мне. – Вон отсюда!

– Мы собираемся остаться со своей семьей, и тебе здесь не место, – подала голос Долорес, копируя интонацию матери.

Или все в высшем свете Нерлинга сразу же рождались с подобными лицами и презрительными голосами?

– И вот еще, никаких извинений мы не примем, – добавила девица. – Мы с мамой добьемся того, чтобы эту… как ее, Риз Дольских, – имя моей подруги Долорес произнесла с отвращением, – обвинили в попытке мошенничества, после чего она получила бы реальный срок. Пусть посидит в тюрьме и подумает над тем, кого собиралась обмануть! А потом ее навсегда вышлют из Нерлинга на Сушу, потому что таким здесь не место!

– Лорд Аллавей, – начала я ровным и спокойным голосом, хотя меня трясло от гнева.

Потому что он молчал! Сидел и все это время молчал, когда его родную дочь оскорбляли эти двое!..

И еще мне хотелось разобраться с Маделин Кортес и с ее противной дочкой так же, как это делали на Чаверти. Доказать, что они неправы и обидели мою подругу незаслуженно.

И сделать это кулаками.

Но вместо этого я снова произнесла:

– Лорд Аллавей, вам уже столько лет, а вы до сих пор не научились видеть алмазы в куче высокородного дерьма и ценить тех, кому вы на самом деле дороги! Неужели вы не заметили слезы на лице моей подруги из-за несправедливых оскорблений? Не поняли того, насколько сильно ее здесь унизили? Здесь, в вашей собственной палате, на ваших же глазах! А ведь она спасла вам жизнь! Сидела с вами денно и нощно, и вовсе не потому, что нуждалась в ваших деньгах. О, у нее вполне обеспеченная и любящая семья, и ей совершенно не нужно ни ваше богатство, ни ваше имя. Дело в том, что такой вот она человек! Искренняя и любящая! Зато вы… Вы своим молчанием позволили втоптать ее в грязь, поэтому я искренне надеюсь, что экспертиза не подтвердит ваше родство. Потому что кровь того, кто не защитил девушку, буквально вытащившую вас с того света… Так вот, ваша кровь Риз ни к чему!

Долорес усмехнулась, глядя мне в глаза.

– Пошла вон! – заявила мне. – Иначе мы вызовем жандармов и добьемся, чтобы посадили еще и тебя. За оскорбления моего будущего отчима.

Маделин Кортес кивнула, явно довольная своей дочерью.

И я пошла – под гробовое молчание лорда Аллавея, похоже, во всем согласного с Маделин и Долорес Кортес, а заодно так и не научившегося видеть алмазы именно там, где я сказала.

Закрыла за собой дверь, чувствуя, как меня потряхивает после пережитого, и отправилась именно туда, куда меня послали – вон.