Академия контролируемой магии

— Хорошо, — тяжело выдохнула я. — Надеюсь, ты не против, если я займусь последним слоем.

Не дожидаясь ответа, я достала лист, карандаш и села перед шкатулкой, собираясь его игнорировать.

— Ты мне нравишься, Лея, — я подняла глаза, — и мне не безразлична твоя судьба.

— Какая судьба, если всё уже решено? — Я отбросила карандаш. — Через полгода от меня не останется ничего, кроме улыбающейся по команде дурочки.

О том, что нравлюсь ему, я знала и без признаний, но проблема ведь не в этом. Моя влюблённость перерастала во что-то большее без участия разума, хладнокровностью которого я всегда так гордилась. И всё меньше было уверенности, что я выйду из этого без последствий.

— Уверена? — Меня по-настоящему напрягло то, как он это сказал.

— Уже не очень.

Похоже, что на сегодня мы всё-таки закончили. Тем более что я вспомнила о магическом праве и хотя бы ещё одном вопросе, с которым нужно закончить сегодня. Я собралась и встала, чтобы уйти, но он удержал.

— Лея…

— Ориан, — не выдержав, перебила я, — если ты меня поцелуешь, одним рианам известно, чем закончится вечер. Но что дальше? — Под внимательным взглядом я нарочито внимательно сняла пылинку с его плеча. — У тебя далеко идущие планы на жизнь, вся моя уже распланирована, и я не уверена, что наши параллельные прямые в принципе могут пересечься. Я… мне не всё равно, но я трезво оцениваю свои шансы.

— И какие прогнозы? — насмешливо поинтересовался Ориан, убеждая меня в том, насколько легко он к этому относится.

Вступать в очередной спор не было никакого желания, поэтому я молча развернулась и, подхватив по пути сумку, покинула лабораторию.

Какие прогнозы? Да никаких, особенно в свете того, что Ориан — мой ректор, а Эвилонберг как бы жених. Конечно, стоило вспомнить об этом в тот момент, когда мы впервые поцеловались, но чего уж теперь! Я не врала ему ни единым словом — у нас отсутствовало совместное будущее. А раз так, то какой смысл усугублять всё ещё больше?

Хотя чутьё подсказывало, что в моём случае больше уже просто некуда.

Глава 36

Побудка среди ночи ознаменовалась головной болью и криками.

— Что происходит?! — рявкнула я, рывком открывая дверь в коридор.

Двух таскающих друг друга за волосы девиц не смутил ни мой рык, ни короткая пижама — и без меня набралось полно недовольных, и усмешки на лицах студенток мелькали вполне себе понимающие. Я пропустила очередной скандал? Запросто, учитывая, что в академии меня не было почти двое суток.

— Араэла вчера видели выходящим из комнаты Далиры! — восторженно шепнула моя соседка безымянной подружке. — На месте Ирэн я бы ей тоже патлы повыдёргивала!

Делить одного из близнецов? Совсем голову отбило? Они, фаркасы задери, близнецы! БЛИ-ЗНЕ-ЦЫ! И бедняжка Далира вполне могла оказаться невиновной, попавшись на уловки сиятельных братьев.

— Что здесь твориться?! — от лестницы раздался громоподобный голос куратора.

Зевнув, я вернулась в комнату. Сон ушёл, и я села за стол, подперев голову кулаком. Стоило засесть за магическое право, раз выдалась возможность, но мне никак не удавалось заставить себя открыть учебник. Вытянув из стопки два листа с задачкой поинтереснее, я разложила их перед собой.

Итак, явившееся мне заклинание состояло из двух противоположных по действию узлов. Один должен был защищать, а другой изменять. Разделив два чистых листа на четыре части каждый, я задумчиво вертела в руках карандаш. В общем-то, логика в комбинации пассивных и активных углов была, но что они могли делать совместно?

Начать с защиты оказалось проще и, перерисовав углы, мне удалось вывести общий смысл. Жаль только, что после этого напрочь терялась нужда в изменениях. Потому что защищало заклинание изоляцией чего-то или кого-то в сферу и последующего их рассеивания.

Но зачем изменять то, что ты планируешь уничтожить?

А если забыть про защиту… второй узел изменял, но не отдельно взятую часть, а нечто целиком.

Я взлохматила волосы, начинало пульсировать в висках.

Что же он менял? Я поворачивала, крутила и вертела листок, но так и не получила результата. Шумно вздохнув, оставила схему в покое.

«Чем это мешает твоим планам?»

Голос Ориана прозвучал вообще некстати, заставив вздохнуть ещё тяжелее.

Да хотя бы тем, что вместо диплома я думала о нём и невозможном. А вдруг? Вдруг получится? Вдруг сойдётся? Вдруг он станет тем, кого в моей жизни ещё не было?

Как же!

А император в компании Присли и советника прослезится на нашей свадьбе, забыв про всех, наверняка уже подобранных для Ориана кандидаток. Я скорее поверю, что его императорское величество устранит раздражающую студентку, чтобы друг не отвлекался от осканта и перспектив.

А, может, того недоубийцу подослал именно он?

Нервный смешок вырвался помимо воли.

Если это так, то можно смело выбирать место на кладбище. Потому что воля императора не оспаривалась никем… кроме Ориана. Но он станет последним, кому Лориан Оришанский расскажет о своих убийственных планах. Возможно, даже посочувствует потом гибели одной умной, но слишком лишней студентки.

Тем более что на шкатулке остался всего один слой и моя помощь… стоп.

Слой. Схватив карандаш, я быстрыми росчерками соединила линии и неверяще выдохнула. Второй узел не просто менял, он переворачивал всё с ног на голову! И это значило, что заклинание не применялось к живым… но неживое тем более не могло изменяться. Перед глазами пронеслись события сегодняшнего вечера.

Этого просто не могло быть.

Потому что оно изменяло не предметы — полюса заклинаний, переворачивая действие на противоположное! И я должна сказать об этом Ориану, потому что если догадки верны… рианы, неужели всё вот так просто! Неужели мы сможем открыть шкатулку одним-единственным заклинанием? Неужели ещё чуть-чуть и оскант, а с ним и спасение для всех стихийников будет в руках наших и императора?

Нервная дрожь прокатилась по телу.

И, может, тогда мне удастся попросить о милости? В конце концов, неужели для советника не найдётся более подходящей невесты, чем я?..

Выходной.

Я открыла глаза, уставившись в кипельно-белый потолок. Вставать не хотелось, зато перевернуться на другой бок и поглубже зарыться в одеяло очень даже. Но и маленькой щелки в шторах хватало, чтобы яркие лучи грели затылок. Дни едва перевалили через середину первого месяца года, а солнце уже отвоёвывало себе место, настраивая на весенний лад.

И хотелось весь день проваляться в постели, но когда меня волновали собственные желания! Я села, пригладила растрепавшиеся волосы и улыбнулась. На письменном столе стоял поднос с крышкой, рядом лежало письмо и небольшой свёрток с белым бантом.

Они всегда помнили обо мне больше, чем я сама.

Когда-то этот день вызывал один лишь восторг, потом я его ненавидела, потом злилась и, наконец, смогла полюбить. Тот день, когда родители, наверное, были по-настоящему счастливы. Тот, который принёс мне много бед. Тот, который я игнорировала долгие годы.