Академия контролируемой магии

— Что же, препятствовать стремлению учиться — последнее дело, — мягко улыбнулся советник и склонился, крепко удерживая мою руку. — Ведь скоро ты всё равно станешь моей. — От зловещего шёпота пробрала бы дрожь, но вместо этого я радостно улыбнулась, подхватила сумку и пошла на выход, тщательно контролируя каждый шаг.

— Лиерра, лаборатория 101, — напомнил Ориан за мгновение до того, как я взялась за ручку двери. — Идите, вас ждут.

И я пошла, оставляя за спиной двух сильных магов.

Лаборатория ломилась от цветов, обычных и магических. Была здесь и аерия, получить по лицу которой когда-то опасался Рик. Словно в другой жизни. Чтобы дойти до рабочего стола мне пришлось осторожно красться между корзинами. Аромат окутывал лёгкостью и свежестью, не похожий на привычный удушливый цветочный запах.

Глупо было считать, что Ориан не в курсе.

Улыбка отказывалась сходить с лица, не помогали ни уговоры, ни недавняя встреча с советником. Да, меня не должно радовать внимание собственного ректора, но разве можно сдержаться? Вот и я не могла игнорировать бешеный стук сердца и с наслаждением вдохнула аромат стоящих на столе орхидей, только сейчас замечая лежащую рядом записку.

«Невероятной и независимой».

— С днём рождения. — Я обернулась и увидела Ориана, с улыбкой смотрящего на меня от двери.

— Спасибо. — В первую очередь за то, что сейчас я стояла здесь, а не ехала в Унаш в компании Эвилонберга, и Ориан это понял.

— Я не знал, какие цветы ты любишь. — Но сделал вид, будто ничего особенного не случилось. Он шёл ко мне и никакие цветы ему не мешали.

— Орхидеи. — Я легко коснулась бархатистого лепестка. — Я люблю орхидеи, — и всё же не удержалась от вопроса: — Зачем всё это, Ориан?

— Потому что у тебя сегодня праздник, — как само собой разумеющееся отозвался он, — и потому что мне хотелось тебя порадовать.

— Ты уже порадовал, когда спас от советника, — покачала я головой, с улыбкой глядя на цветы. — Большего и желать нельзя.

— Можно. — Я подняла на него взгляд. — Лея, выполнишь одну мою просьбу?

— Мне казалось, сегодня должны выполняться мои просьбы.

— Ты ведь никогда не следовала правилам. — Ориан стоял рядом, но не касался меня даже краем одежды. Чувствуя эту хрупкую дистанцию, я вздохнула, вспоминая ту памятную ночь, с которой всё началось. — Я не попрошу ничего страшного.

— Хорошо, я выполню твою просьбу, — вздохнула я, меньше всего ожидая, что передо мной появится небольшая коробка.

Такая, в которой обычно дарят кольца.

Я с испугом отшатнулась, но стол все ещё стоял за мной, и от неловкого движения ваза с орхидеями полетела на каменный пол. Но вернулась на место, стоило Ориану взмахнуть рукой.

— Ты сказал, что не попросишь ничего страшного, — голос надломился.

— Что такого может быть в подарке? — Ориан открыл футляр.

— Смотря какой подарок. — Рука сама потянулась к горлу. — Я не приму его, Ориан.

Широкий золотой обод, усыпанный мелкими рубинами так, что свет, отражающийся в них, скакал по потолку и стенам лаборатории алыми всполохами.

— Ты обещала, Лея, — напомнил он и, не дожидаясь моего согласия, надел кольцо на безымянный палец правой руки, словно…

Нет.

Ни насмешливый вид Ориана, ни откровенная двусмысленность не убеждали меня в том, что это всерьёз. В голове шумело, сверкающее кольцо на моём пальце отдавало явным безумием. Вот только чьим? Как назло украшение нагрелось и сжалось, плотно обхватив палец, и только тут я догадалась посмотреть на него внимательнее.

— Что это за кольцо, Ориан? — холодно отозвалась я, отходя на шаг, и даже не пытаясь снять кольцо. Догадывалась, что теперь это не в моей власти, ведь такого многообразия заклинаний не было даже на шкатулке.

— Это кольцо моей матери, — не стал скрывать Ориан, — его мой отец надел ей после обряда в храме.

— Что? — Какое счастье, что берилл всё ещё на мне, иначе с такими потрясениями от академии не осталось бы и камня.

Он не мог. Это же Ориан Оллэйстар — беспристрастный, справедливый и благородный ректор Академии контролируемой магии! Герой войны. Приближённый императора. Он просто не мог так поступить.

Ощущение надвигающейся катастрофы заставляло хватать ртом воздух, и я почувствовала, как темнеет в глазах. В общем-то, неплохой выход, но потерять сознание мне не дали.

— Лея, — прикрикнул Ориан, одним прикосновением возвращая меня в реальный мир. — Лея, прекращай комедию.

— Комедию? — неверяще переспросила я и оттолкнула его руки. — Ты рехнулся? Или считаешь, что теперь можешь, как Присли распоряжаться моей жизнь по собственному усмотрению? Как, вообще, тебе в голову пришло…

— Успокойся. — Он крепко прижал меня к себе. — Что ты напридумывала? — Ориан показательно поднял мою ладонь и снял кольцо, отбросив его на стол. — Я хоть раз дал тебе повод сомневаться в себе? — Он же приподнял моё лицо за подбородок, и от его взгляда начали подкашиваться колени. — Просто поверь, Лея, — прошептал Ориан, склоняясь. — Доверься хоть раз.

Лишь одинокий, дважды брошенный ребёнок, поймет, как мне хотелось забыть обо всём и раствориться в этих объятиях. В сильных и надёжных руках того, кто всегда защитит и поддержит, но…

— Ты прекрасно понимаешь, что это недоступная для меня роскошь. — Я говорила, а сама не могла оторвать взгляда от кольца, отлетевшего на край стола. — Но всё равно продолжаешь издеваться над собой и надо мной. — Потянувшись, я всё же положила подарок на раскрытую ладонь.

Действительно красивое и не бездушное, как украшения той же Корсы. Если бы не Присли и советник, оно стало бы отличным подарком, но я панически боялась. Боялась того, что для меня это кольцо носит больший смысл, чем для него. Боялась довериться так сильно, как хотел он.

— Я знаю, как достать оскант. У меня есть нужное заклинание, хватит пары недель, чтобы довести его до ума, а потом, — горькая усмешка вылезла как всегда некстати, — потом я выйду за Эвилонберга.

— И давно ты это решила?

— Хватит! — Развернувшись, я оказалась стоящей вплотную к Ориану. — Хватит, — повторила спокойнее, зная, что раздражённый тон не поможет, — мы перешли все границы. Я не могу так больше… и не хочу. — Я протянула ему лежащее на ладони кольцо.

— Это подарок, — Ориан согнул мои пальцы в кулак, скрывая его от глаз.